Андрей Гусаров
Знаменитые петербургские дома: адреса, история и обитатели

В тихие, ясные вечера резко выступают на бледносиреневом небе контуры строений.

Четче стали линии берегов Невы, голубая поверхность которой еще никогда не казалась так чиста. И в эти минуты город кажется таким прекрасным, как никогда.

Н. Анциферов

Адреса, история и обитатели

Хранители истории

Основной материальной и исторической ценностью любого города были и остаются его постройки – здания и различные сооружения. Они формируют лицо города, несут в себе его прошлое и настоящее, в них, рядом с людьми, обитают духи-хранители, герои городских легенд и народных преданий.

Каждый город на земле неповторим, что, конечно, не мешает некоторым из них быть похожими друг на друга, если не в целом, то какой-то, пусть одной, частью.

Путешественники не раз отмечали схожесть петербургских набережных с набережными Амстердама, улиц нашего города с некоторыми улицами Парижа или Праги. Конечно, архитекторы Петербурга представляли европейскую зодческую школу, да и были все больше иностранцами, по крайней мере первые 100 лет. Но важнее здесь другое. Не могла, не имела право столица Российской империи отставать в своем развитии, а должна была превосходить других, показывая пример не столько русским городам, сколько европейским. Так решил основатель города.

Петербург оставался всегда самим собой, неповторимым и таинственным городом над резво бегущей Невой, блистательной столицей огромной и холодной империи.

 
Ужель в скитаниях по миру
Вас не пронзит ни разу, вдруг,
Молниеносною рапирой
Стальное слово «Петербург»?
 
 
Ужели Пушкин, Достоевский,
Дворцов застывший плац-парад,
Нева, Милъонная и Невский
Вам ничего не говорят?
 
 
А трон Российской Клеопатры
В своем саду?.. И супротив
«Александринскаго театра»
Непоколевленный массив?
 
 
Ужель неведомы вам даже:
Фасад Казанских колоннад?
Кариатиды Эрмитажа?
Взлетевший Петр, и «Летний Сад»
 
 
Ужели вы не проезжали,
В немного странной вышине,
На старомодном «Империале»
По «Петербургской стороне»?
 
 
Ужель, из рюмок тонно-узких
Цедя зеленый Пипермент,
К ногам красавиц петербургских
Вы не бросали комплимент?
 
 
А непреклонно-раздраженный
Заводов Выборгских гудок?
А белый ужин у «Донона»?
А «Доминикский» пирожок?
 
 
А разноцветные цыгане
На «Черной речке», за мостом,
Когда в предутреннем тумане
Все кувыркается вверх дном;
 
 
Когда моторов вереница
Летит, дрожа, на «Острова»,
Когда так сладостно кружится
От Редерера голова!..
 
 
Ужели вас рукою страстной
Не молодил на сотню лет,
На первомайской сходке – красный
Бурлящий Университет?
 
 
Ужель мечтательная Шура
Не оставляла у окна
Вам краткий адрес для амура:
«В. О. 7 л. д. 20-а?»
 
 
Ужели вы не любовались
На Сфинксов фивскую чету?
Ужели вы не целовались
На «Поцелуевом мосту»?
 
 
Ужели белой ночью в мае
Вы не бродили у Невы?
Я ничего не понимаю!
Мой Боже, как несчастны вы!..
 

Н. Агнивцев.

Вдали от тебя, Петербург

Наше путешествие начнется с Невского проспекта – центральной городской магистрали, где каждый дом имеет богатую историю.

В Санкт-Петербурге тысячи зданий, но для своего исследования я выбрал дома рядовой застройки, с некоторым исключением в отношении интересных общественных строений. На страницах этой книги вы не встретите рассказ о дворцах, величественных храмах, высших учебных заведениях, больницах и вокзалах – тема эта отдельная, да и книг по ней создано в разные годы немало.

Другое дело – петербургские доходные дома с их интересными обитателями, конторами акционерных обществ и торговых товариществ, магазинами и салонами на первых этажах. Вот где кипела жизнь! Вот что составляет подлинную историю города Санкт-Петербурга! И не важно, идет ли речь о трущобах знаменитой Лавры на Сенной площади или о новых кооперативных светящихся огнями домах-монстрах Петроградской стороны.

Конечно, можно было бы просто рассказывать обо всех домах подряд, переходя от улицы к улице, – такие книги есть, и они входят в общий фонд петербурговедческой библиотеки, пополняемой каждый год новыми важными изданиями. Но при подобном подходе к описанию города возникает одна проблема: обилие исторического материала не позволяет подробно рассказать о постройках, которых слишком много для одной документальной повести.

Вот почему мой рассказ, начавшийся на Невском проспекте, спустя некоторое количество страниц переместится на Садовую и Миллионную улицы, Петроградскую сторону, Марсово поле и Исаакиевскую площадь. Двадцать восемь домов предстанут перед нами в этом исследовании. Абсолютное большинство из них – это доходные дома, типичные для столицы Российской империи. Кроме того, мы познакомимся с прошлым двух небольших церквей, одного, как сказали бы сейчас, торгово-развлекательного комплекса и со зданием, прямо связанным с оптовой торговлей. Все эти постройки объединяет одно – они выступают составной частью общей сплошной застройки Петербурга. Есть здесь, правда, два исключения, которые вы заметите, прочитав книгу до самого конца.

Так путешествуя по карте города, мы и познакомимся с домами разных эпох и, соответственно, разной архитектуры, увидим, как жили и работали горожане, вспомним самых известных из них и попытаемся на секунду почувствовать неповторимый петербургский аромат жизни ушедших от нас эпох.

Дом Н.И. Чичерина
(Невский пр., 15)

Наше знакомство с интересными петербургскими домами начинается в самом центре города, на Невском проспекте – главной петербургской магистрали. Здесь, между набережной реки Мойки и Большой Морской улицей, на правой стороне проспекта высится приметный дом с колоннами (Невский пр., 15), сооруженный в 1768–1771 гг. для генерал-полицмейстера Санкт-Петербурга, сенатора и кавалера многих орденов Империи Николая Ивановича Чичерина. Может быть, поэтому и здание, в итоге, получило его имя – дом Чичерина.

Этот участок застроен довольно давно – еще в петровское время здесь стоял Гостиный двор. Автором проекта большого торгового центра выступил немецкий «архитектор гротирного и фонтанного дела мастер» с итальянской фамилией Георг Иоганн Маттарнови, начинавший в Берлине резчиком по камню, то есть скульптором. В русских официальных бумагах чужестранца именовали на русский манер – Иваном Степановичем Матерновием. В нашей стране он появился в 1714 г., приехав по приглашению другого немца – знаменитого архитектора Андреаса Шлютера. Талантливый Маттарнови занимался в Петербурге многими проектами: застраивал Летний сад (грот, павильоны и галерея-колоннада), руководил возведением второго Зимнего дворца, место которого занимает ныне Эрмитажный театр, строил Партикулярную верфь – и, конечно, возводил неповторимое здание Кунсткамеры.

Дом Н.И. Чичерина

Неслучайно, что в 1716 г. проектирование Гостиного двора на Невской перспективе поручили именно ему. Типичное мазанковое строение с большим внутренним двором зодчий построил в 1719, или 1720 г., а простоял этот торговый центр новой российской столицы до 1736 г., пока не сгорел дотла от сильнейшего пожара. Автор проекта Георг Маттарнови умер в Санкт-Петербурге 2 ноября 1719 г., так что все его постройки, за исключением тех, что в Летнем саду, завершали уже другие архитекторы, в частности Николаус Фридрих Гербель.

В «Истории Санкт-Петербурга» А. Богданов писал: «Гостиный двор каменной прежде именованный Мытный, на Адмиралтейской стороне, на самом том месте близ Зеленого моста, на Мойке, где ныне дом генерал-полицмейстера и кавалера Николая Ивановича Чичерина, наименован Мытным потому, что он построен был только для продажи съестных припасов, но, между тем, несколько лавок занято было и с разными товарами, и потом отчасти более стало умножаться в нем купечество с хорошими и богатыми товарами, оный более стал именоваться Гостиным двором, а не мытным. <…> Сей Гостиный двор в 1736 году загоревшись внутри, весь сгорел, и от оного пожара развалился, понеже оный строен был весьма стенами тонок, потолки, двери и затворы были деревянные, и не стерпя сильного огня, распался, а на последки и остатки разобраны».

Мытный двор. Рисунок XVIII в.

Активная застройка Адмиралтейской стороны (территория от Адмиралтейства до канала Грибоедова) началась после 1717 г. – здесь появляются Невская перспектива (Невский проспект), Вознесенская перспектива (Вознесенский проспект) и Царицын луг (Марсово поле). Активно обживаются и берега Невы до Литейной части и далее до Смольной. Конечно, земля в непосредственной близости от Адмиралтейства была особенно востребована – упомянутый Гостиный двор обслуживал быстро растущую часть города и выступал единственной здесь подобной постройкой. Торговля рядом с верфями велась с самого начала устройства Адмиралтейства на берегу Невы – вокруг жили рабочие и матросы, а снабжение большого числа трудового люда приносило неплохие барыши. Попутно замечу, что именно Маттарнови составил проект планировки Адмиралтейской стороны, появившийся в 1718 г.

Участок сгоревшего Гостиного двора некоторое время стоял незанятым, пока в 1755 г. здесь не появился новый Зимний дворец, сооруженный архитектором Бартоломео Франческо Растрелли для императрицы Елизаветы Петровны.

В завершение истории с Гостиным двором следует напомнить о том, что в конце 1730-х гг. архитектор П.М. Еропкин составил план строительства на месте сгоревшего сооружения, точнее, между Морской (ныне – Большой Морской) и Луговой (ныне – Малой Морской) улицами, каменного казенного дома для размещения в нем лавок для продажи различных товаров. Проект этот, как мы знаем, реализован не был. Вернемся вновь к императорскому дворцу.

Растрелли начинал свою деятельность в Петербурге еще в начале 1720-х гг. – первое самостоятельное дворцовое здание зодчий проектировал по заказу господаря Валахского князя Дмитрия Кантемира, постройка занимала участок в конце Миллионной улицы и не сохранилась до нашего времени. В истории осталась любопытная характеристика молодого архитектора, данная Антиохом Кантемиром: «Граф Растрелли родом итальянец, в российском государстве искусный архитектор; за младость возраста не столько в практике силен, как в вымыслах и чертежах. Инвенции его в украшении великолепны, вид здания его казист; одним словом, может увесилиться око в том, что он построит».

Третьим Зимним дворцом Растрелли занимался уже в 1730-х гг. – государыня-императрица Анна Иоанновна поручила мастеру реконструкцию и объединение нескольких зданий на набережной Невы. Все бы хорошо, но Растрелли понимал, что необходим новый проект главного дворца Империи, величественный и достойный «славы Всероссийской». В 1753 г. появляется проект четвертого Зимнего дворца, строительство которого завершат другие архитекторы, без участия самого автора, в 1762 г. На время строительства Растрелли сооружает временный деревянный Зимний дворец и как раз на углу набережной реки Мойки и Невской перспективы, на участке сгоревшего Гостиного двора.

Деревянный Зимний дворец. С гравюры В. Внукова

«План новобудущему на каменном фундаменте деревянному Зимнему дворцу, который имеет быть построен на Адмиралтейской части близь Зеленого мосту и на Невской перспективе на месте Гостиного двора и на той площади, что к Адмиралтейскому лугу» Елизавета Петровна подписала 29 декабря 1754 г., и строительные работы начались весной, как только это стало возможным – Растрелли представил проект в начале февраля, а императрица подписала его 6 марта. Работы здесь продолжались недолго, и 5 ноября 1755 г. императорская фамилия торжественно въехала в деревянный Зимний дворец Растрелли.

«Санкт-Петербургские ведомости» по этому поводу сообщали: «Прошедшего воскресения в 7-м часу пополудни изволили е. и. в. из Летнего дворца перейти в новопостроенный на Невской перспективе деревянный Зимний дворец, который не токмо по внутреннему украшению и числу покоев и зал, коих находится более ста, но и особливо потому достоин удивления, что с начала нынешней весны и так не более, как в 6 месяцев, с фундаментом построен и отделан». Временный дворец действительно поражал своими объемами. Кроме ста пятидесяти шести комнат, в число которых входил и большой Тронный зал, архитектор предусмотрел ряд парадных залов, большую Светлую галерею, приемные и каменные погреба. Отделка парадных помещений была великолепна: штучные наборные паркеты из дуба, клена и ореха, лепные золоченые орнаменты стен и живописные плафоны на потолках. В Светлой галерее интерьеры украшали двадцать картин в посеребренных рамах. Личные покои императрицы располагались со стороны реки Мойки, а окна комнат великого князя и его супруги выходили на Луговую улицу. Парадный подъезд дворца располагался у Зеленого (Полицейского) моста.

В историю Санкт-Петербурга да и всей страны этот временный дворец вошел тем, что стал последним местом пребывания императрицы Елизаветы Петровны. Государыня скончалась здесь 25 декабря 1761 г., так и не дождавшись завершения строительства каменного Зимнего дворца на набережной Невы.

Недолго простояла грандиозная постройка знаменитого архитектора – в феврале 1767 г. ее разобрали, освободив землю для нового строительства. Интересно, что один из флигелей дворца перевезли в Красное Село, где он простоял до прошлого столетия.

Так обстояло дело до появления на месте Гостиного двора и деревянного Зимнего дворца жилого дома Чичерина, возведением которого в 1768–1771 гг. занимался известный архитектор Юрий Матвеевич Фельтен.

История строительства дома для петербургского генерал-полицеймейстера окружена множеством тайн, и, в частности, доподлинно не установлен автор проекта здания.

В этой связи имя Фельтена упоминается чаще других, хотя документальных подтверждений пока нет. Здесь же вспоминается его работа с Растрелли над возведением Зимнего дворца, с фасадами которого перекликается внешний вид дома Чичерина.

Среди возможных авторов проекта называются также имена двух других петербургских зодчих: Александра Филипповича Кокоринова и Жана-Батиста Мишеля Валлен-Деламота. Постройки этих двух мастеров, а выделить здесь можно здание Императорской Академии художеств и Малый Зимний дворец, еще несут на себе «последние следы барочного духа», что наблюдается и в решении фасадов дома Чичерина.

Генерал-полицеймейстер прожил в доме до своей кончины в 1782 г., а следующим владельцем столь примечательной недвижимости стал его старший сын – вице-полковник Кирасирского полка Александр Николаевич Чичерин.

В 1792 г. дом приобретает князь Алексей Борисович Куракин, тогда советник Экспедиции о государственных доходах при 1-м департаменте Сената. Новый владелец расширяет постройку за счет возведения по набережной реки Мойки трехэтажного флигеля.

При купце А.И. Косиковском, владевшем домом более 50 лет, появился корпус по Большой Морской улице, строительством которого в 1814–1817 гг. занимался архитектор Василий Петрович Стасов.

Каждым новым владельцем в доме Чичерина проводилась реконструкция – сооружались дополнительные пристройки, менялись интерьеры согласно модным веяньям в архитектуре. Так после приобретения дома в 1858 г. купцами Елисеевыми архитектор Николай Павлович Гребенка изменил фасады, отделку залов и комнат. В частности, колонны первого этажа по главному фасаду зодчий заменил пилонами, а круглые оконные проемы угловых частей превратил в прямоугольные. В таком виде дом Чичерина, названный горожанами «домом с колоннами», дожил до наших дней. Конечно, в прошлом веке утеряна вся внутренняя отделка – от эпохи классицизма сохранились лишь пара колонн и пилястр искусственного мрамора в Большом зале на третьем этаже. От Елисеевых остались камины, люстра и паркет в Бальном зале.

Последняя реконструкция дома Чичерина прошла в 2005–2010 гг. по проекту архитекторов А. Свистунова и В. Сергеева (интерьеры), при участии архитектурного бюро И. Ерохова и М. Соснило. Фасады по Невскому проспекту, набережной и Большой Морской улице отреставрированы, как и парадная лестница, Большой зал и интерьеры некоторых помещений. Исторические дворовые флигели полностью снесены – то, что есть, сооружено заново. Над зданием надстроена мансарда, в которой, помимо прочего, устроили большой бассейн. Корпус со стороны набережной реки Мойки полностью реконструировали – исторической осталась только стена фасада.

Дом Чичерина остается весьма заметной постройкой в стиле раннего классицизма. Часть здания по Невскому проспекту выделена колоннадами первого и верхних этажей, причем угловые колоннады формируют полукруглое завершение лицевого фасада. Основной колоннадой выделен центр здания, но здесь, как уже говорилось, первый этаж украшен пилонами, а общее число колонн – 36. Интересной особенностью постройки выступает тот факт, что колонны первого этажа решены в тосканском ордере, тогда как верхние этажи украшают композитные колонны. Оконные проемы в основном прямоугольные, лишь несколько окон полуциркульные. Завершает фасад здания сложный карниз с консолями. От ушедшей эпохи барокко сохранились лишь оконные украшения – разного вида наличники, замковые камни и другие элементы.

Основные парадные залы располагались на третьем этаже. Центральное место занимал Большой двухсветный зал, рядом с ним по линии Невского проспекта находились