Анастас Иванович (Ованесович) Микоян — одна из наиболее оптимальных исторических фигур для постижения и осмысления всего советского проекта. Биографии «Анастас Микоян» Андрея Рубанова, «Жданов» Алексея Волынца и «Молотов» Вячеслава Никонова, прочитанные за последние месяцы, образовали для меня своеобразную трилогию о «ближнем сталинском круге». Судьбы их сложились по-разному: Жданов ушёл в расцвете лет и могущества, отставной Молотов дотянул до перестройки и гласности, но Микоян оставался действующим политиком дольше них обоих.
Книга известного русского прозаика, лауреата премии «Ясная Поляна» Андрея Викторовича Рубанова — одна из главных летних новинок серии ЖЗЛ. Уже в предисловии обращают на себя внимание оригинальные, интересные взгляды автора на коллективизацию, индустриализацию, Большой террор, десталинизацию и весь советский проект в целом. Жанр работы обозначен предельно ясно — субъективная историческая беллетристика, где биографа трудно уличить в ностальгии по СССР. Однако с первой до последней страницы красной нитью проходит тезис о том, что нам есть чем гордиться в советском периоде истории нашей Родины, и вымарывать из неё имена таких выдающихся государственных деятелей, как Анастас Иванович Микоян, по крайней мере глупо. Более того, Рубанов неоднократно называет его (возможно, впервые в отечественной историографии) «гением».
Итак, перед нами — интересно рассказанная история жизни одного из строителей и руководителей первого в мире социалистического государства, при этом происхождение его фамилии напрямую связано с великим князем Михаилом Павловичем, четвёртым сыном императора Павла I. (Если «перевести» имя Анастаса Микояна на русский, то получится ... Стас Михайлов.) Впрочем, исследование Андрея Рубанова — не только о наркоме пищевой промышленности и председателе президиума Верховного Совета СССР, но и всей его большой и дружной семье, которая дала Родине немало достойных сынов, добросовестно работавших на благо её укрепления, процветания и защиты. Трое старших сыновей Микояна стали лётчиками, четвёртый — авиаконструктором, младший — историком. Выдающимся авиаконструктором был его младший брат Артём (Анушаван) Микоян — создатель легендарных МиГов. Сам Анастас Иванович стал первым членом Политбюро, освоившим длительные перелёты и страстно полюбившим этот вид транспорта. Его шурин Гайк Туманян — легендарный разведчик, генерал-лейтенант танковых войск, организатор и руководитель партизанского движения на Северо-Западном фронте. Внук — известный музыкант и продюсер Стас Намин, хранитель памяти и архива своего деда, инициатор создания данной книги и в какой-то степени её соавтор.
К восемнадцати годам, помимо родного армянского, Анастас владел ещё тремя языками — грузинским, русским и немецким. Читал в оригинале «Капитал» Маркса и другие «священные тексты» социалистов, которые разъяснял на армянском языке членам своего марксистского кружка, попавшего в поле зрения жандармов. В те годы подобные кружки были способом интересного времяпрепровождения со сверстниками, живого общения с ними, когда в жарких спорах оттачивались навыки отстаивания и навязывания своей точки зрения, столь необходимые будущему дипломату и политику. Вслед за автором задаёшься вопросом, занималась бы молодёжь начала прошлого века всем этим, будь у них современные гаджеты? Ведь сейчас молодые люди не собираются тайком у кого-нибудь дома, чтобы под чай с пряниками обсудить запрещённую брошюру... Несмотря на то, что молодой революционер был убеждённым противником человекоубийства, во время геноцида армян он с оружием в руках защищал свой народ в составе отряда националистов. Такое же потрясение, как на Первой мировой, он испытал будучи очевидцем расстрела бакинских комиссаров, с которыми делил одну камеру, и остался в живых только потому, что в то время был ещё мало кому известен.
В центре повествования — деятельность Анастаса Микояна как наркома снабжения и пищевой промышленности (к слову, самого молодого и многодетного наркома в сталинском правительстве), сумевшего наладить перераспределение имеющегося продовольствия и «изобретение» новых продуктов питания в стране, измученной периодическими неурожаями и массовым голодом. Именно он «придумал» для нас мороженое, сгущёнку, рыбные консервы, мясокомбинаты, общепит, гастрономы с большими эффектными витринами, во многом изменив пищевые привычки огромного советского народа. Автор справедливо подмечает, что его героя часто попрекают заимствованиями, забывая при этом, что все эти продукты, умело адаптированные им для советского потребителя, по своему качеству зачастую превосходили оригинальные блюда.
Вторая линия книги — Микоян как дипломат. Накопив уникальный опыт переговорщика, он переквалифицировался из комиссара в эмиссара, крепко державшего в своих руках нити тайной дипломатии и способного в кратчайшие сроки посетить десятки стран с деликатной миссией предотвращения внешнеполитических ошибок и сглаживания последствий уже совершённых просчётов. Среди его визави были Мао Цзэдун, маршалы Тито и Цеденбал, Джавахарлал Неру, Хо Ши Мин, Ким Ир Сен, Шарль де Голль, Аллен и Джон Фостер Даллесы, Дуайт Эйзенхауэр, Ричард Никсон, Джон Кеннеди, Линдон Джонсон, Фидель Кастро, Эрнесто Гевара и, возможно, Ататюрк. По мнению А. В. Рубанова, именно Анастас Микоян убедил Хрущёва не вводить войска в Польшу в 1956 году, хотя ни тот, ни другой по понятиям причинам не упомянули об этом в своих знаменитых мемуарах. По венгерскому вопросу Анастас Иванович так же выступал сторонником переговоров, а не силового решения проблемы, но в Будапеште всё сложилось иначе...
Пик дипломатической карьеры первого заместителя председателя Совета министров СССР — урегулирование Карибского кризиса осенью 1962 года. Сознавая уровень своей ответственности перед судьбами мира, он вылетел на Кубу, оставив дома умирающую жену, и не прервал переговоров, чтобы попасть на её похороны. Решение Микояна остаться и довести дело до конца, безусловно, оказало сильное влияние на поведение и риторику Фиделя Кастро и Джона Кеннеди. За два с половиной года до этого именно он убедил Никиту Хрущёва сделать ставку на харизматичных лидеров Кубинской революции и внёс существенный вклад в обращение Фиделя в «красную веру».
На страницах книги Андрея Рубанова нам открывается энергичный, находчивый, инициативный, неутомимый мужчина: «Микоян — человек огромного масштаба и достоинства, умный, уравновешенный, обаятельный, не злопамятный, не мстительный, честный, с цепкой памятью на людей и на события; любящий, уважающий, ценящий людей, особенно людей толковых; образованный, интеллигентный. Возможно, в окружении Сталина — самый образованный» (стр. 192—193). Он был бесперебойным генератором идей, но не все из них, к сожелению, возможно было воплотить в жизнь. Однако это не заставляло его опустить руки и отступить. При этом «Анастас Микоян стал первым, кто покинул высшие партийные и государственные посты добровольно. <...> До Микояна никто из членов Президиума (Политбюро) так не уходил. Либо выкидывали пинками, либо выносили вперёд ногами, либо уводили под конвоем» (стр. 548). «Но всё же есть понимание, что Микоян ушёл вовремя. Он был призван в иной мир до того, как созданная им страна начала конвульсировать. Сотоварищи Микояна по «ближнему кругу» Хозяина — Молотов и Каганович — вынуждены были на склоне лет наблюдать, как рушится возведённая ими Великая Конструкция. А Микояна от такого Бог уберёг. Пусть он убережёт и всех нас» (стр. 565—566). Аминь.