Он вступил на ту головокружительную дорогу, которой проходят миллионы людей, и каждый считает себя единственным, на избитую дорогу восторгов, всем предопределенную, вечно благословенную.
Само слово «религия» заставляло его отпрянуть, холодея от растерянности при мысли, что люди могут так ненавидеть друг друга за поклонение одному и тому же Богу, только выражаемое по-разному.
Суровость старика Барраса была им понятна: она вызывала страх и даже восхищение. А доброта Артура и его высокие идеалы внушали им недоверие и презрение.