© Артур Матвеев, 2018

ISBN 978-5-4493-0146-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора

Спасибо за выбор этой книги!

Хочу выразить благодарность моим друзьям и родным: Танзиле Матвеевой, Карине Гарифуллиной, Алексею Пащенко, Дмитрию Разенкову, Азмету Малишу, Семену Тимофееву, Андрею Шельмину, Сергею Шевцову, Февзи Аметову, Максиму Терехову, Сергею и Юлии Базылевым, Дарье Переслегиной, Евгению Осипову, Ивану Матико, Ашоту Гимишяну, Дмитрию Воронину, Валерии Никифоровой, Михаилу Селезневу, Павлу и Диане Жуковым, Денису Гнюбкину, Олегу, Надежде и Роману Осиповым, Евгению Селиванову, Илье Ульянцеву, Сергею Чиликину и Елизавете Исекеевой.

Отдельная благодарность за поддержку и помощь Константину Нестерову!

В мире нет более противоречивого и в то же время прекрасного чувства, чем чувства любви к кому-то. Будь то самая чистая материнская любовь к своему чаду или же искренняя платоническая, может, даже маниакальная любовь к объекту вожделения, любовь к своему делу, искусству, музыке или любовь к жизни. Через эту персону проходят все без исключения. Она становится поводом для совершения подвигов, развязывания войн, заставляет людей менять свои жизненные ценности, а тех бедолаг, кто испытал в ней разочарование, может заставить свести счеты с жизнью. Никто не застрахован. Никто не может защитить себя от нее. Кого-то она окрыляет, другим мертвым грузом вешает камень на шею и беспощадно тянет на дно. Изумительное и неизведанное чувство, объяснить которое и по сей день не могут ученые. У любви нет теории, так же, как и начальника. Она приходит, когда захочет, так же и уходит. И ей абсолютно неважно, что она с собой принесет очередной цели – наслаждение, семью, детей, мир и спокойствие или же, наоборот, – бесконечные страдания, переживания, войны и смерти. Она – персона с характером, никогда не позволяющая собой командовать и тем более управлять. Она была, есть и будет всегда…

Вторник. 04:00

– Уважаемые пассажиры! С вами говорит командир корабля Филатов Константин, мне помогает второй пилот Андреев Антон. Мы рады приветствовать вас на борту самолета! Сегодня мы выполняем рейс номер сто тридцать по маршруту Москва, аэропорт Шереметьево – Нью-Йорк, международный аэропорт Кеннеди. От имени нашей авиакомпании я благодарю вас за выбор «РосТрансАтлантик», одной из самых молодых и стремительно развивающихся авиакомпаний Российской Федерации! Расчетное время прибытия в аэропорт Нью-Йорка восемь утра по местному времени. Желаю вам приятного и комфортного полета! Спасибо за внимание! – Константин закончил речь и приготовился то же самое пересказать на английском.

– Dear passengers, this is captain speaking! My name is Filatov Konstantin, the first officer is Andreev Anton. Welcome aboard! Our flight today is from Moscow, Sheremetyevo to New York, Kennedy International airport. Thank you for choosing RosTransAtlantic company, one of the youngest and well developing air company in Russian Federation! Estimated time of arrival to New York is eight o’clock local time. I wish you a pleasant flight! Thank you!

– Уверен, что стоит переводиться за бугор? – спросил второй пилот Антон, они впервые сегодня летели вместе, причем Костя ожидал увидеть своего привычного коллегу Васю, с которым уже летал вместе долгое время, а также третьего командира Александра – так было в наряде на этот рейс, однако сегодня ночью состав экипажа поменяли. – Не удивляйся, авиакомпания не так уж велика, – Антон улыбнулся, – слухи о тебе и до меня дошли. Вот только мучает меня один вопрос: как же та девушка, что тебя провожала?

– Я больше бы озадачился вопросом, почему мы вдвоем летим, сложновато будет, в любом случае придется продлевать смену, а там чуть задержка, и мы сядем на большие проблемы, – вдумчиво ответил Костя и, улыбнувшись, добавил: – А мне в крайнем рейсе они совсем некстати.

– Да уж… Все из-за вечного кризиса, наверное, – пожал плечами Антон. – С нами не считаются, экономят деньги… Вот если бы пилоты рулили компанией… К тому же у тебя сегодня крайний рейс, руководство недовольно твоим уходом, даже генеральный был в курсе, наверняка хотят тебя подставить. Но ты все равно согласился. Почему?

– Если бы пилоты стояли у руля авиакомпании, она не приносила бы прибыли, – улыбнулся Костя. – А у меня выбора не было. По документам все проходит, даже хреновая погода в Нью-Йорке, по крайней мере, дежурный синоптик на пару с ЦУПом меня заверили. Так что основания для отказа нет, к тому же это крайний рейс, так что все будет нормально. В любом случае отработать эти две недели надо было, и со штатов пришло приглашение на подпись контракта и на переучивание. Деваться некуда, да и самолет будет стоять три дня, я оплатил приятелю рейс до Нью-Йорка, он прилетит завтра и сменит меня на обратной дороге, заодно и мои оставшиеся документы подвезет, я же еще числюсь здесь как минимум до конца рейса, – улыбнулся Костя.

– Интересная схема… И все же что думаешь делать со своей девушкой? – он сделал паузу. – Кольца-то у тебя на пальце нет…

– Она… – задумался Костя, вспоминая лицо своей любимой, с которой он только что попрощался перед трапом самолета.

Вторник. 03:50. Константин

Анюта стояла напротив него и плакала. Константин держался бодро, хотя сам понимал, что расставание будет очень тяжелым.

– Девочка моя! Малыш! – сказал он. – Как только я обустроюсь, я сразу приглашу тебя к себе. Ну каких-то полтора-два месяца, и все у нас будет хорошо! В авиакомпании зарплата хорошая, жилье предоставляют. Осталось только уладить пару формальностей. Ну что ты плачешь?

– Ничего, – с намокшими изумрудными глазами сказала его невеста. – Ну как так можно? Здесь же все! А мы там будем… Да и я умру от тоски тебя ждать столько! Еще и свадьбу хочешь там сыграть…

– Прости меня, солнышко, но так сложились обстоятельства. Нужно было принять правильное решение, и я это сделал. Ты же знаешь, что…

– Да-да. Работа у тебя такая – принимать верные решения, – хмыкнув и утерев слезы, продолжила за него фразу Анюта.

– Именно. Поэтому я обещаю – все будет хорошо. И во что бы то ни стало мы всегда будем вместе!

– Ты ведь всегда говорил, что никогда не загадываешь, потому что никогда не уверен на все сто, что будет в будущем. Поэтому ничего и не обещаешь! – с упреком сказал она.

– В этот раз я сделаю исключение. Ну все, мне пора на борт. Коля тебя довезет до терминала. Вот ключи от машины, – он передал Анюте связку с брелоком. – Как обычно, доедешь до дома, а там, когда сможешь, наберешь Виталию. Он уже все посмотрел и готов взять ее в любое время. Документы в бардачке. Сделаешь это для меня, ладно?

– Угу, – утирая слезы, ответила красавица. – Ты обещаешь, что все будет хорошо?

– Обещаю! Люблю тебя, малыш! – он крепко поцеловал свою любовь и взошел на трап.

– Костя! – крикнула вдруг тревожно Анюта.

– Что? – обернулся пилот.

– Я беременна.

На мгновение молодой командир был шокирован таким неожиданным поворотом, но секундой позже осознал услышанное и расплылся в счастливой улыбке. Он спустился обратно и крепко обнял любимую. Он поднял ее на руки и, покрутившись немного на месте, нежно поцеловал.

– Я тебя люблю, – еще раз повторил он. – Ладно, я побежал, час до вылета остался. Все будет хорошо! Я позвоню!

– И я тебя люблю! Береги себя там! – она помахала Косте рукой на прощание и пошла в машину к технику Николаю.

– Ань! – окрикнул ее в последний момент жених.

– Что? – повернулась Анюта.

– Мальчик или девочка? – спросил он, шагнув одной ногой на борт самолета.

– Неизвестно еще, – улыбнулась она. – Срок маленький! Прилетишь обратно – скажу!

– Ради этого обязательно прилечу! – Константин снял фуражку и, поклонившись, исчез в дверях огромного самолета.

Анюта села назад, и тут техник вдруг сорвался с места и побежал к Косте.

– Кос! – крикнул он, вбегая на трап.

– Что? – лицо молодого командира снова показалось в дверях самолета.

– Слушай, не летел бы ты сегодня, а? Вчера что в Питере творилось, видал? А потом речь этого чокнутого… И он сказал, что в сторону пиндосов будет ответ! Что все подстроят и русские будут отвечать… А ты везешь одних америкосов. Мало ли…

– Его же поймали и всех, кто за этим стоял. Вроде он самоубийством жизнь покончил…

– Это-то да, но он же сказал, что их много таких! Ну, мало ли? А? Может, не сейчас?

– Извини, дружище, лучше о жене моей будущей позаботься! А потом на свадьбу прилетай. Я рейс отменить не вправе, да и сам знаешь, крайний рейс – надо лететь.

– Все-таки решил там остаться? В Америке?

– Ну да, условия там хорошие, почему бы не попробовать… Рейс сделаю этот, там и останусь. Меня уже ждут.

– Понятно. Но все же, может, не стоит?

– Отпускать не хочешь? – усмехнулся Кос. – Счастливо тебе! Дружище!

– Удачного полета! – смирившись с нравом своего друга-пилота, Коля поковылял назад к машине…

Вторник. 01:00. Николай

Николай работал техником вот уже почти десять лет. Он был на пятом курсе Университета Гражданской Авиации, когда Костя только поступил туда. Но они крепко сдружились, ведь Костю подселили к нему в комнату, а за год тогда произошло много чего. Так, когда Коля получил диплом, а Костя перешел на второй курс, они продолжали общаться по телефону и в интернете. И только спустя шесть лет они снова встретились, уже в Москве. Николай тогда приехал с Камчатки, где хлебнул не одну ложку дегтя, придя на производство молодым и совсем еще зеленым выпускником. Но эти пять лет прошли с толком, и в столицу он вернулся уже опытным специалистом. А Константин за первые два года после выпуска переучился и отчеканил первую тысячу часов в Оренбурге. Потом Коля позвал его в Москву в молодую и стремительно развивающуюся компанию «РосТрансАтлантик», там помогли старые знакомые, и Костик попал на широкофюзеляжный самолет. Из-за сильной нехватки командиров, как только он налетал еще тысячу часов, ему предложили пересесть налево. Оценки у него были отличные, зачеты он сдавал без проблем, а летать умел так, как может не каждый. Так, спустя еще два года командирства Костя собрался рвать когти за границу, потому как всегда хотел поработать там. Николай же в должности главного инженера осматривал самолет друга перед тем, как проводить его в крайний рейс в качестве российского пилота. «Боинг-747» спокойно отдыхал в ангаре после очередной формы под присмотром опытного техника.

Но что-то было тут не так. Коля чувствовал это нутром. Снаружи и внутри – вроде все нормально, но когда смотрел на самолет в целом, то старый авиалайнер, повидавший на своем веку многое, как будто бы весь погрустнел и понурился отчего-то. Может, Коле это всего лишь казалось, но обычно интуиция его никогда не подводила.

Николай еще раз осмотрел борт и, погасив тревожное чувство чашкой крепкого чая – традицией в конце смены, направился к себе в подсобку дожидаться крайнего вылета своего друга. Ночка была теплой, воздух – свежим и влажным. В два часа прилетал борт с Сиднея, необходимо было встретить его, поэтому особо покемарить Коле не удалось. Как только он вышел в ангар, то заметил группу техников, возящихся с самолетом.

– Это что за хрень? – возмущенно спросил старший смены, глядя на Вовку – молодого техника с годовалым опытом в компании двух новоиспеченных громил-безопасников, судя по пропускам.

– Внеплановая проверка, – ответил Вова, показывая распоряжение с печатью и подписью. – Сверху приказали в связи с последними событиями в Питере.

– Ааа. Понятно. Надо выгонять уже. Так что поторопитесь, – приказал он и буркнул себе под нос: – С каждым годом все больше проверок…

«Да уж… – подумал Коля. – В Питере совсем люди с ума посходили…» Он направился принимать вновь прибывший самолет и, еще раз проводив нежданную бригаду, вышел из ангара.

Вторник. 00:30. Владимир

– Так, ребята. Проход в аэропорт нам обеспечен. Далее действуем по плану. Я тут недавно работаю, вам пропуски и бумаги о проверке выдали? – сказал Вовка, трясущимися руками разворачивая свой жилет в салоне дорогой иномарки у входа в аэропорт.

– Сделали. Слушай, ты главное проведи нас, дальше мы сами, – сказал Борщ – опытный военный и подрывник. – Как только все сделаем, ты свободен.

Вовка судорожно сглотнул. Он бы никогда на такое не пошел, если бы не его семья, которую взяли на мушку двумя неделями ранее.

Второй здоровяк все время молчал, и кличка у него была соответствующая – Рыба.

Тот день Вова запомнил на всю оставшуюся жизнь. Если таковая у него будет.

Две недели назад. Вторник. 20:00. Владимир

Наташа только что уложила трехгодовалую дочку спать и теперь порхала по кухне, готовя своему мужу завтрак.

Владимир подкрался сзади и обнял любимую жену, поцеловав ее между лопаток. Она улыбнулась, но от дела не отвлеклась.

– Ну и что мы хотим этим сказать? – игриво спросила она.

– Ничего, просто хотел обнять тебя. Что будет на завтрак?

– Секрет. Завтра узнаешь.

– Хотя бы вкусно?

– Зависит от того, как ты себя проявишь сегодня, – кокетливо продолжала Таша, как любил ее называть Вова.

– Ммм… Это вызов? – он продолжал обнимать жену, водя руками по ее подкаченному животу, плавно перемещаясь на талию и далее на бедра.

– Ну подожди, дай хоть доготовить, – смеясь, тихо шепнула она, оттолкнув настырного мужа своей пятой точкой.

– Завтра доготовишь, ведь это же завтрак, – пошутил Вова.

– Ага, в пять утра вставать из-за тебя, вот уж нет, – дала сдачи Таша.

– Ну что ты… Можешь прерваться, пока будет вариться, – улыбнулся Вова, вновь подойдя к жене сзади. – Можем начать здесь, не отходя от рабочего места.

– Ха-ха-ха, – смеялась она, поворачиваясь к нему. – Если только Соню не разбудим…

– Не привыкать, – подняв на руки свою любимую и перенеся ее на стол, Вова закончил фразу страстным поцелуем.

Вдруг в дверь позвонили.

– Кого это занесло в самый неподходящий момент? – отвлекся Вова, уже освободивший красивую грудь своей жены от домашней рубашки.

– Может, они подождут? – притягивая его к себе, спросила Таша. – Хотя нет, – она остановила уже намеренного не отвлекаться мужа, – стоит открыть…

– Уверена? – улыбнулся тот в ответ, снова поцеловав ее.

– Да, мало ли кто…

Владимир вздохнул и, что-то буркнув под нос, оторвался от жены и проследовал в прихожую. Он посмотрел в глазок, где виднелась квадратная лысая морда с удостоверением в руке.

– Кто там?

– Майор Рукавичников. ФСБ, откройте дверь.

– Документы покажите.

Он увидел, как к глазку приблизилась красная корочка с фотографией и печатью. Спустя пару секунд Владимир отодвинул защелку, но цепочку трогать не стал. Он приоткрыл дверь и спросил:

– Чем могу помочь?

Рядом с Рукавичниковым стоял еще один такой же здоровяк, молчаливый как рыба. Он беззвучно моргал, глядя на лицо хозяина, будто бы фотографируя его.

Что-то защекотало под ложечкой.

– Срочное дело, мы можем пройти? – Рукавичников свободной рукой, где не было документов, немного раскрыл кожаную куртку, под которой виднелась кобура пистолета.

– С оружием? – спросил Вова. – А что случилось?

– Я вам все сейчас объясню, – майор положил руку на дверь.

Вова чувствовал, что что-то здесь не так. Пока он смотрел на лысого представителя властей, глядя в его черные глаза, второй достал пистолет с глушителем и, обойдя огромную спину собрата, уже набитой на это дело рукой резко приставил его ко лбу хозяина.

– Обойдемся без конфузов? – улыбнулся майор как ни в чем не бывало.

Пот проступил на лбу ошарашенного Вовы. Действовать надо было быстро, дверь должна была задержать незваных гостей, что дало бы время дождаться полиции. С кухни донесся голос Таши.

– Зай, что там?

– Ничего, милая! Так, по работе, – пытаясь сохранить спокойный тон в голосе, ответил он.

Вова понимал, что надо решаться. И будь что будет.

– Да хрена с два! – он резко дернул дверь на себя и попытался закрыть защелку. Дуло не успело проследовать за ним, и преград не было, но тут же последовала незамедлительная реакция – здоровенный майор со всей силы приложился на себя так, что единственное спасение Вовы и всей его семьи вылетело вместе с цепочкой.

– Я же вас предупреждал, – спокойно сказал Борщ.

Вова начал медленно отступать назад. Они жили на четырнадцатом этаже, поэтому путей спасения не было. Нападать на двух вооруженных людей тоже было глупо. Оставалось лишь импровизировать.

– Извините, – нервно улыбнулся он. – Просто вы меня напугали.

– Еще бы, – ответил Борщ, нагибаясь и проходя в дом. Молчун последовал за ним и захлопнул дверь. На шум выбежала полуобнаженная Таша и тут же закричала.

– Заткни свою жену, – приказал Борщ.

– Тихо, Таша! Успокойся, они из ФСБ. Все нормально.

– Поговорим? – спросил Борщ с исполинским спокойствием.

– На кухню пройдемте, прошу вас, у меня ребенок спит.

Майор мотнул пистолетом, жестом говоря: «После вас!»

Вова обнял жену и повел ее туда, где пять минут назад они наслаждались спокойной семейной жизнью, не подозревая даже, что произойдет после.

– О… Пахнет вкусно, – сказал Борщ, открывая крышку кастрюли. – Плов? Заманчиво. Скоро готово будет?

– Минут че… через тридцать, – судорожно ответила Таша. – А что… что происходит? И кто вы?

Борщ взял ложку и хлебнул творения жены.

– Соли чуток поменьше бы, – причмокивая, сказал он, махнув молчуну, чтобы тот убрал пистолет. – Любишь, значит, раз так приправила. А сильно любишь мужа своего?

– К чему все эти вопросы? – немного отойдя от шока, даже слегка дерзя, спросил Владимир.

– Тебе слова не давали. С тобой будет долгий разговор, побереги силы и нервы, – рявкнул Борщ.

– Лю… люблю. Сильно, – Таша скрепила руки в замок и пролила слезу. Оружие ее сильно напугало.

– А ты ее? – верзила кивнул Вове.

– Больше своей жизни, – ответил тот.

– Это хорошо. Значит, будешь паинькой. Ты присядь, че стоишь, хозяин все-таки.

Вова сел на красивый резной табурет за столом белоснежного цвета, как и вся кухня. Только недавно они расплатились за эту роскошь с банком – и вот на тебе, на белом кафеле теперь топтались в грязной обуви две непонятные гориллы. Майор и его напарник тоже сели на табуреты, придвинувшись к столу.

– Красиво живешь, – сказал Борщ.

– Кредит, работаю недавно по профессии.

– А еще красивее хочешь? – улыбнулся во все тридцать два желто-белых булыжника здоровяк.

Молчун достал пачку сигарет и только хотел было закурить, но Вова остановил его жестом.