Отзывы на книги автора «Бенедикт Спиноза»

"Я верю в бога Спинозы, который проявляет себя в упорядоченной гармонии сущего, но не в бога, который интересуется судьбами и поступками человеческих существ". - А.Эйнштейн

Спиноза поражает оригинальностью мысли, удивительной красотой и четкостью теоретических построений, и какой-то всеобъемлющей любовью к людям, даже в своем рационализме.

Любимая Джодж Элиот переводила труды Спинозы, им восхищались Гете и Эйнштейн, и многие другие. Скромно присоединюсь к великим.

Человеческое бессилие в укрощении и ограничении аффектов я называю рабством. Ибо человек, подверженный аффектам, уже не владеет сам собой, но находится в руках фортуны, и притом в такой степени, что он, хотя и видит перед собой лучшее, однако принужден следовать худшему.

"Я верю в бога Спинозы, который проявляет себя в упорядоченной гармонии сущего, но не в бога, который интересуется судьбами и поступками человеческих существ". - А.Эйнштейн

Спиноза поражает оригинальностью мысли, удивительной красотой и четкостью теоретических построений, и какой-то всеобъемлющей любовью к людям, даже в своем рационализме.

Любимая Джодж Элиот переводила труды Спинозы, им восхищались Гете и Эйнштейн, и многие другие. Скромно присоединюсь к великим.

Человеческое бессилие в укрощении и ограничении аффектов я называю рабством. Ибо человек, подверженный аффектам, уже не владеет сам собой, но находится в руках фортуны, и притом в такой степени, что он, хотя и видит перед собой лучшее, однако принужден следовать худшему.

"Я верю в бога Спинозы, который проявляет себя в упорядоченной гармонии сущего, но не в бога, который интересуется судьбами и поступками человеческих существ". - А.Эйнштейн

Спиноза поражает оригинальностью мысли, удивительной красотой и четкостью теоретических построений, и какой-то всеобъемлющей любовью к людям, даже в своем рационализме.

Любимая Джодж Элиот переводила труды Спинозы, им восхищались Гете и Эйнштейн, и многие другие. Скромно присоединюсь к великим.

Человеческое бессилие в укрощении и ограничении аффектов я называю рабством. Ибо человек, подверженный аффектам, уже не владеет сам собой, но находится в руках фортуны, и притом в такой степени, что он, хотя и видит перед собой лучшее, однако принужден следовать худшему.

"Я верю в бога Спинозы, который проявляет себя в упорядоченной гармонии сущего, но не в бога, который интересуется судьбами и поступками человеческих существ". - А.Эйнштейн

Спиноза поражает оригинальностью мысли, удивительной красотой и четкостью теоретических построений, и какой-то всеобъемлющей любовью к людям, даже в своем рационализме.

Любимая Джодж Элиот переводила труды Спинозы, им восхищались Гете и Эйнштейн, и многие другие. Скромно присоединюсь к великим.

Человеческое бессилие в укрощении и ограничении аффектов я называю рабством. Ибо человек, подверженный аффектам, уже не владеет сам собой, но находится в руках фортуны, и притом в такой степени, что он, хотя и видит перед собой лучшее, однако принужден следовать худшему.

Бенедикт, ты прекрасный и великолепный сукин сын! В пределах этих нескольких сотен плотных страниц, из евклидовых геометрических аксиом и постулатов тебе удалось построить этическую систему, воссоздать концепцию и сделать ее синонимом Законов Природы.

Я никогда не читала ничего столь восхитительного, последовательного и хорошо структурированного, как эта странная небольшая работа. Поистине замечательной вещью является то, насколько хорошо определены используемые концепции и как они были созданы, чтобы вписаться друг в друга тем или иным способом.

Это самое лучшее выражение схоластического богословия и один из самых влиятельных и удивительных филсофов из когда-либо прибывавших на нашей планете. Это система, которая одновременно прекрасна по своей логике и в то же время доброжелательна и симпатична в своем признании недостатков. Она опровергает двойственность разума и тела Декарта и, тем не менее, настойчиво идя вслед за Лейбницем, признавая несовершенства и природу человеческих существ, но предлагая последовательный метод к их улучшению через разум и заботу о других - не пустое клише, а необходимый выход для понимания вселенной и поддержания положительных эмоций.

Бенедикт, ты прекрасный и великолепный сукин сын! В пределах этих нескольких сотен плотных страниц, из евклидовых геометрических аксиом и постулатов тебе удалось построить этическую систему, воссоздать концепцию и сделать ее синонимом Законов Природы.

Я никогда не читала ничего столь восхитительного, последовательного и хорошо структурированного, как эта странная небольшая работа. Поистине замечательной вещью является то, насколько хорошо определены используемые концепции и как они были созданы, чтобы вписаться друг в друга тем или иным способом.

Это самое лучшее выражение схоластического богословия и один из самых влиятельных и удивительных филсофов из когда-либо прибывавших на нашей планете. Это система, которая одновременно прекрасна по своей логике и в то же время доброжелательна и симпатична в своем признании недостатков. Она опровергает двойственность разума и тела Декарта и, тем не менее, настойчиво идя вслед за Лейбницем, признавая несовершенства и природу человеческих существ, но предлагая последовательный метод к их улучшению через разум и заботу о других - не пустое клише, а необходимый выход для понимания вселенной и поддержания положительных эмоций.

Бенедикт, ты прекрасный и великолепный сукин сын! В пределах этих нескольких сотен плотных страниц, из евклидовых геометрических аксиом и постулатов тебе удалось построить этическую систему, воссоздать концепцию и сделать ее синонимом Законов Природы.

Я никогда не читала ничего столь восхитительного, последовательного и хорошо структурированного, как эта странная небольшая работа. Поистине замечательной вещью является то, насколько хорошо определены используемые концепции и как они были созданы, чтобы вписаться друг в друга тем или иным способом.

Это самое лучшее выражение схоластического богословия и один из самых влиятельных и удивительных филсофов из когда-либо прибывавших на нашей планете. Это система, которая одновременно прекрасна по своей логике и в то же время доброжелательна и симпатична в своем признании недостатков. Она опровергает двойственность разума и тела Декарта и, тем не менее, настойчиво идя вслед за Лейбницем, признавая несовершенства и природу человеческих существ, но предлагая последовательный метод к их улучшению через разум и заботу о других - не пустое клише, а необходимый выход для понимания вселенной и поддержания положительных эмоций.

Бенедикт, ты прекрасный и великолепный сукин сын! В пределах этих нескольких сотен плотных страниц, из евклидовых геометрических аксиом и постулатов тебе удалось построить этическую систему, воссоздать концепцию и сделать ее синонимом Законов Природы.

Я никогда не читала ничего столь восхитительного, последовательного и хорошо структурированного, как эта странная небольшая работа. Поистине замечательной вещью является то, насколько хорошо определены используемые концепции и как они были созданы, чтобы вписаться друг в друга тем или иным способом.

Это самое лучшее выражение схоластического богословия и один из самых влиятельных и удивительных филсофов из когда-либо прибывавших на нашей планете. Это система, которая одновременно прекрасна по своей логике и в то же время доброжелательна и симпатична в своем признании недостатков. Она опровергает двойственность разума и тела Декарта и, тем не менее, настойчиво идя вслед за Лейбницем, признавая несовершенства и природу человеческих существ, но предлагая последовательный метод к их улучшению через разум и заботу о других - не пустое клише, а необходимый выход для понимания вселенной и поддержания положительных эмоций.

Спиноза. В конце 80-х мне почему-то было (более-менее) интересно его читать (может и потому, что других-то (философов) особо и не было, в то время, чего уж там). А сейчас читаешь - детский сад, конечно (или детский лепет - кому как удобнее)..
Ну, то есть, с целью ознакомления с примерами мыслепострения (старающихся думать) людей конца XVII века книжка эта вполне годится, но не более того..
Пару цитат (чтоб не быть голословным):
-"Душа стремится воображать только то, что полагает её способность к действию" (с.191)
-"Тело человеческое слагается из очень многих индивидуумов (различной природы), из которых каждый весьма сложен" (с.88)
Очень изредка встречаются конечно и красивые места:
"Высшее благо для души есть познание Бога, а высочайшая добродетель - познавать его".
А так да, к реальной сегодняшней философии книжка (никакого отношения) конечно же не имеет, впрочем, опять-таки, справедливости ради, таковым (не имеющим отношения) является не только Спиноза, а по сути все авторы, его современники.. Более того, философы вообще более-менее актуальными остаются не более чем, через 100-200 лет (максимум) после своей жизни, в отличие от писателей, вернее, от лучших писателей, недаром, не помню сейчас, кто из философов сказал как-то, что если хочешь быть философом - пиши романы!

Спиноза. В конце 80-х мне почему-то было (более-менее) интересно его читать (может и потому, что других-то (философов) особо и не было, в то время, чего уж там). А сейчас читаешь - детский сад, конечно (или детский лепет - кому как удобнее)..
Ну, то есть, с целью ознакомления с примерами мыслепострения (старающихся думать) людей конца XVII века книжка эта вполне годится, но не более того..
Пару цитат (чтоб не быть голословным):
-"Душа стремится воображать только то, что полагает её способность к действию" (с.191)
-"Тело человеческое слагается из очень многих индивидуумов (различной природы), из которых каждый весьма сложен" (с.88)
Очень изредка встречаются конечно и красивые места:
"Высшее благо для души есть познание Бога, а высочайшая добродетель - познавать его".
А так да, к реальной сегодняшней философии книжка (никакого отношения) конечно же не имеет, впрочем, опять-таки, справедливости ради, таковым (не имеющим отношения) является не только Спиноза, а по сути все авторы, его современники.. Более того, философы вообще более-менее актуальными остаются не более чем, через 100-200 лет (максимум) после своей жизни, в отличие от писателей, вернее, от лучших писателей, недаром, не помню сейчас, кто из философов сказал как-то, что если хочешь быть философом - пиши романы!