Читать книгу «Неортодоксальная. Скандальное отречение от моих хасидских корней» онлайн полностью📖 — Деборы Фельдман — MyBook.

Дебора Фельдман
Неортодоксальная
Скандальное отречение от моих хасидских корней

Deborah Feldman

UNORTHODOX

The Scandalous Rejection of My Hasidic Roots

Перевод с английского Дины Ключаревой

© Deborah Feldman, 2012, 2020

© Ключарева Д., перевод на русский язык, 2020

© Netflix, 2020. Used with permission.

© Издание на русском языке, оформление.

ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2020

КоЛибри®

* * *

Ярко, трогательно и эмоционально… Нет сомнений, что девушки по всему Бруклину покупают эту книгу, прячут ее под матрасом, втайне читают по ночам и – возможно, впервые в жизни – обдумывают собственный побег.

HuffingtonPost.com

Фельдман позволяет нам проникнуть в мир замкнутый и репрессивный… Ее мемуары свежи, терпки и чрезвычайно увлекательны.

Library Journal

«Неортодоксальная» хороша до боли… В отличие от многих других авторов, поведавших о своем отказе от ортодоксального иудаизма, сердце Фельдман не ожесточено ненавистью, а дух ее ранен, но цел. Она чувствительная и талантливая писательница.

JewishJournal.com

Оторваться от «Неортодоксальной» невозможно. Она рассказывает уникальную историю взросления, которая вызывает личный отклик у каждого, кто хоть раз в жизни чувствовал себя аутсайдером.

School Library Journal

Эволюция Деборы Фельдман, равно как и ее взгляд внутрь закрытого сообщества, – залог увлекательного чтения… Ее талант рассказчика и острый глаз на детали дают читателям ощущение присутствия и сопричастности тому, каково это – быть другой, когда все остальные одинаковы.

Booklist

Потрясающая книга… Голос Фельдман находит отклик повсюду.

The Forward

Беспрецедентный взгляд на хасидское сообщество – то, что доступно мало кому из посторонних… «Неортодоксальная» напоминает нам, что в Соединенных Штатах существуют религиозные общины, которые ограничивают молодых женщин браком и материнством. Ожидается, что эти женщины будут послушны своей общине и религии любой ценой, без вопросов и жалоб.

Minneapolis Star Tribune

За лаконичным стилем Фельдман скрываются пронзительные откровения.

New York Times

Захватывающая… и необыкновенная история.

Marie Claire

В списке «10 книг, которые нужно прочесть прямо сейчас».

O magazine

Все имена и узнаваемые черты реальных фигурантов в этой книге были изменены. Все описанные события случились на самом деле, однако их пересказ был сокращен и уплотнен, а очередность некоторых изменена – ради безопасности упомянутых здесь людей и складного повествования. Все диалоги реальны и переданы настолько точно, насколько я смогла вспомнить.



От автора

Сату-Маре (или Сатмар на идише) – город на границе Венгрии и Румынии. Как же случилось так, что хасидская община носит название в честь трансильванского городка? Рудольф Кастнер, еврейский адвокат и журналист из Венгрии, во время Второй мировой войны взял на себя миссию спасти как можно больше евреев от верной смерти, и среди спасенных им оказался раввин из того городка. Этот раввин позже иммигрировал в Америку, собрал вокруг себя большую группу последователей из уцелевших евреев, основал хасидское течение и назвал его в честь своего родного города. Другие спасшиеся раввины последовали его примеру и тоже назвали собственные течения в честь городов, в которых родились, дабы сохранить память о штетлах[1] и общинах, стертых с лица земли во время холокоста.

В Америке хасиды быстро возродили оказавшиеся на грани исчезновения традиции предков – оделись в традиционные костюмы[2] и стали говорить исключительно на идише[3]. Многие демонстративно выступали против создания Государства Израиль, считая, что геноцид стал наказанием евреям за ассимиляцию с другими народами и сионизм[4]. Но в первую очередь хасиды сосредоточились на размножении, нацелившись заменить погибших евреев и восстановить численность в своих рядах. Хасидские общины и сейчас продолжают стремительно разрастаться – все для того, чтобы одержать окончательный реванш над Гитлером.

Пролог

Мне вот-вот исполнится двадцать четыре. Я беседую с матерью. Мы в вегетарианском ресторане на Манхэттене, который подает «органику» и продукты «только что с фермы», и вопреки моему недавнему увлечению свининой и морепродуктами я предвкушаю бесхитростную трапезу, которую обещает меню. Официант, который нас обслуживает, очевидно, гой[5] – у него растрепанные светлые волосы и большие голубые глаза. Он обращается с нами как с королевскими особами, потому что мы в Верхнем Ист-Сайде[6] и готовы отвалить сотню баксов за ужин, состоящий преимущественно из овощей. Думаю, есть своя ирония в том, что он не подозревает, что обе мы из другого мира, что он по умолчанию считает наше присутствие здесь нормой. Не думала я, что этот день настанет.

Перед встречей я предупредила маму, что у меня есть к ней вопросы. Несмотря на то что в последний год мы с ней общались больше, чем во все мои подростковые годы, я чаще всего избегала разговоров о прошлом. Наверное, я не хотела ничего знать. Возможно, мне не хотелось обнаружить, что рассказы о матери, которыми меня потчевали всю жизнь, – это ложь. Или наоборот – принять факт, что они правдивы. Но публикация истории моей жизни все же требует абсолютной честности – и не только от меня.

Ровно год назад я навсегда покинула хасидскую общину. Мне двадцать четыре, и у меня вся жизнь впереди. Будущее моего сына переполнено возможностями. У меня ощущение, что я успела точно к старту забега – как раз перед выстрелом. Глядя на мать, я понимаю, что какие-то сходства у нас, может, и есть, но различий куда больше. Она была старше, когда ушла из общины, и она не забрала меня с собой. Ее путь был скорее борьбой за уверенность в завтрашнем дне, чем поисками счастья. Наши мечты витают над нами словно облака: мои кажутся большими и пышными в сравнении с ее – тонкой рябью перистой дымки в зимнем небе.

Сколько себя помню, мне всегда хотелось брать от жизни все – все, что она может мне дать. Эта жажда отличает меня от тех, кто готов мириться и с малым. Мне не понять, почему желания людей столь ничтожны, а амбиции так малы и скромны, когда возможности, которые предлагает им мир, безграничны. Я недостаточно хорошо знаю свою мать, чтобы судить о ее мечтах, – знаю лишь, что для нее они велики и значимы, и я стараюсь относиться к этому с уважением. Само собой, при всех наших различиях кое в чем мы с ней все же едины – в решении изменить жизнь к лучшему.

Мама выросла в общине немецких евреев в Англии. Ее семья была религиозной, но к хасидам они не принадлежали. Дитя разведенных родителей, она вспоминает, что в юности была «проблемной», «нескладной» и «несчастной». Ее шансы выйти замуж в принципе – не говоря уже о том, чтобы выйти замуж удачно, – стремились к нулю, говорит она.

Официант ставит перед ней тарелку с жареной полентой и рагу из черной фасоли, и она втыкает вилку в еду.

Перспектива выйти замуж за моего отца, которая внезапно перед ней нарисовалась, была похожа на сказку, сообщает она, прожевав кусочек. Его родственники были богаты, и им не терпелось поскорее его женить. Его помолвки дожидались и младшие в роду за ним – им тоже пора было устраивать личную жизнь. Ему было двадцать четыре года – слишком много для приличного еврейского парня для того, чтобы ходить в холостяках. Чем старше становились женихи, тем сложнее было найти им невесту. Рэйчел, моя мать, была для отца последним шансом.

Все мамины близкие были в восторге, вспоминает она. Она поедет в Америку! Его родственники вызвались все оплатить. Там ее ждала красивая, совершенно новая и полностью обставленная квартира. Украшения и изящные наряды. И золовки, которые мечтали с ней подружиться.

– То есть они хорошо к тебе относились? – спрашиваю я, имея в виду своих теток и дядей, которые, как мне помнится, в большинстве своем презирали меня, причин чему я так до конца и не поняла.

– Сперва да, – говорит она. – Понимаешь, я была новой игрушечкой из Англии. Худой симпатичной девочкой с забавным акцентом.

Она фактически их спасла – тех младших его родственников. Избавила их от участи состариться в одиночестве. Поначалу они радовались, что брата наконец-то пристроили.

– Я превратила его в менша[7], – говорит мне мама. – Я заботилась о том, чтобы у него был опрятный вид. Он не умел следить за собой, и этим занималась я. Благодаря мне он выглядел прилично и больше не вызывал у родственников стыд.

Стыд – только это я и ощущала по отношению к отцу. Помню, что вид у него всегда был запущенный и грязный, и вел он себя слишком непосредственно и неприлично.

– А ты сейчас что об отце думаешь? – спрашиваю я. – Как считаешь, что с ним не так?

– Ой, не знаю. Думаю, он не в себе. Психически больной.

– Серьезно? И все? Тебе не кажется, что он просто умственно отсталый?

– Ну, он как-то раз был у психиатра уже после того, как мы поженились, и психиатр сказал мне, что почти не сомневается в том, что у твоего отца какое-то расстройство личности, но неясно, какое именно, потому что тот отказался от дальнейших исследований и на лечение больше не приходил.

– Ну, даже не знаю, – задумчиво говорю я. – Тетя Хая однажды рассказала мне, что в детстве ему диагностировали умственную отсталость. Она сказала, что IQ у него был 66 баллов. Такое не особо лечится.

– Да они ведь и не пытались его лечить, – настаивает мать. – Могли бы хоть попробовать.

Я киваю.

– В общем, вначале они были добры к тебе. А потом-то что случилось? – Я вспоминаю, как тетки шептались о маме и говорили о ней всякие гадости.

– Ну, после того как суматоха улеглась, они стали меня игнорировать. Устраивали всякое, а меня не приглашали. Они смотрели на меня свысока, потому что я была из бедной семьи, а у них были богатые мужья и солидное наследство и жили они совсем другой жизнью. Мы же почти не зарабатывали – ни твой отец, ни я, так что нас обеспечивал твой дедушка. Но он был прижимистый – отсчитывал нам на продукты жалкие гроши. Очень умный он был, твой зейде[8], но людей совсем не понимал. Он был оторван от жизни.

Меня до сих пор задевает, когда кто-то плохо отзывается о моих родных, – как будто я обязана их оправдывать.

– С другой стороны, я знала, что твоя баби[9] меня ценит. Никто к ней не прислушивался, но она уж точно была куда более разумной и непредвзятой, чем считали окружающие.

– О, тут я согласна! – Я радуюсь, что наши мнения сходятся, что есть человек, которого мы обе воспринимали одинаково. – Она и со мной была такой же. Она относилась ко мне с уважением, даже когда все остальные думали, что от меня одни проблемы.

– Да, но… веса в семье у ее голоса не было.

– Увы.

В общем, мать там ничто не держало. Ни муж, ни семья, ни дом. В колледже у нее была бы хоть какая-то жизнь, цель, вектор развития. Когда тебя ничто не держит, ты уходишь. Уходишь туда, где можешь принести какую-то пользу, туда, где тебя примут.

К нашему столу приближается официант, в руках у него шоколадный брауни со свечкой. «С днем рожденья тебя…» – поет он негромко и на секунду встречается со мной глазами. Я опускаю взгляд, ощущая, как вспыхнули щеки.

– Задуй свечу, – торопит мать, вынимая фотоаппарат. Мне смешно. Готова поспорить, официант думает, что я самая обычная девушка, которая отмечает день рождения с мамой, и что это наша ежегодная традиция. Придет ли кому-то в голову, что мать пропустила почти все мои дни рождения? Как ей удается так быстро снова влиться в роль матери? Неужели для нее это естественно? Для меня точно нет.

Когда мы расправляемся с брауни, она промокает рот салфеткой и на миг замолкает. Она говорит, что хотела забрать меня с собой, но не смогла. У нее не было денег. Семья отца угрожала превратить ее жизнь в ад, если она попытается меня увезти. Хая, старшая из теток, вела себя хуже всех, говорит она. «Когда я навещала тебя, она просто вытирала об меня ноги, словно я тебе не мать, словно не я родила тебя. Кто дал ей такое право, ведь она даже не одной с нами крови?» Хая вышла замуж за старшего из братьев и сразу же начала всеми помыкать, вспоминает мать. Она главенствовала во всех делах, везде распоряжалась, громко выражала обо всем свое мнение.

Когда мама ушла от отца, Хая начала распоряжаться и моей жизнью. Это она решила, что я буду жить у бабушки с дедушкой, что пойду в сатмарскую школу, что выйду замуж за хорошего сатмарского парня из религиозной семьи. В итоге именно Хая научила меня управлять своей жизнью, быть несгибаемой, как она, и не давать себя в обиду.

Как я узнала позже, именно Хая убедила Зейде обратиться к свахе, когда мне едва исполнилось семнадцать лет. По сути, она сама и выступила моей свахой, это она решила, за кого мне выходить. Я могла бы вменить ей в вину все, что мне пришлось в итоге пережить, но мне хватает мудрости этого не делать. Я знаю, как устроен наш мир и как людей с головой заносит мощной лавиной наших вековых традиций.

Август 2010
Нью-Йорк

На этой странице вы можете прочитать онлайн книгу «Неортодоксальная. Скандальное отречение от моих хасидских корней», автора Деборы Фельдман. Данная книга имеет возрастное ограничение 18+, относится к жанру «Биографии и мемуары». Произведение затрагивает такие темы, как «становление личности», «сильные женщины». Книга «Неортодоксальная. Скандальное отречение от моих хасидских корней» была написана в 2012 и издана в 2020 году. Приятного чтения!