Отзывы на книгу «Мир глазами Гарпа»

Доводилось ли вам видеть в кино или читать о комнатах с пестрым мелким узором на обоях, который при ближайшем рассмотрении оказывался одним лишь написанным словом, многократно повторенным чьей-то старательной маниакальной рукой? Мой мозг представляет собой сейчас нечто подобное. Комнату, на стенах которой можно разглядеть только многочисленное «великолепно». Хотя нет. Вру. Иногда еще встречается простонародное «охренеть».

Я не знаю, что говорить. Нет у меня слов, которые могли бы выразить всю ту любовь и восхищение, которую я испытывают к этой книге. Скажу только, что это тот самый редкий и тот самый болезненный вид чтения, когда герои становятся тебе близкими людьми и уже не получается на их беды смотреть отстраненно. И как же это нелегко, ведь автор зачастую к ним так жесток. Боженьки мои, как же жесток! Я совершенно ошарашена этим романом о Дженни Филдз и Т.С. Гарпе. Очередная история о жизни «белой вороны». О том, как не просто ей быть, а быть её сыном еще сложнее.

Чумовая книга. И если кто-то вознамерится доказать мне обратное, боюсь, что к диалогу с ним в ближайшие пару лет я буду не готова. Я ведь уже сказала, что слов у меня нет. Поэтому я просто возьму молча томик Ирвинга… и кааааааак тресну по темечку или что там еще мне под руку попадет. Предупреждаю, «аргумент» этот весьма весомый! Согласна, подобный диалог лишен изящества и в своей личной борьбе против категоричности суждений я потерпела очередное поражение. Х)

Ужасная, мерзкая, гадкая, тошнотная, жестокая, ироничная, искренняя, добрая, любимая моя книга. Не рекомендую!

Четвертый роман, прочитанный мной у любимого писателя. Четвертый роман, перевернув последнюю страницу которого я захлёбываюсь эмоциями, и говорю, говорю, говорю. Даже сейчас, на краю пропасти, где-то за гранью здравого смысла и милосердия. Джон Ирвинг для меня – старый добрый доктор, знакомый с давних времен. Он не только протягивает руку помощи, не только лечит от ханжества и прямолинейного восприятия действительности, но каждой своей книгой напоминает, что подчас жизнь, как та река, скачет с бешеной прытью через пороги, но минует один поворот, второй, и выйдет в мирное русло, успокоится… Интересно, что бы сказал Т.С.Гарп, попав в бурный водоворот уже моей жизни?

А ведь именно он, сын воздушного стрелка, но в первую очередь Первой феминистки Дженни Филдз, стал в этом страшном октябре мне и спутником по страницам собственной жизни, и другом. Противоречивый и талантливый, но в порывах своей души и поступках обычный человек, которого хотелось то пожалеть, то покалечить, то обнять. Глядя на Гарпа и памятуя о пристрастии Ирвинга вплетать моменты своей жизни в тексты собственных книг, я все не могла отделаться от размышлений о том, сколько реального, пережитого, вымученного в этой истории? Тоска по так и не обретенному отцу есть уже в этом раннем романе, только тут она еще не бьет по нервам, не причиняет боль… Но вся эта писательская кухня с ее заботами, вечными поисками сюжета, тяжелыми родами первых строчек, этими муками творчества разве не взята из жизни? На этой кухне я провела немало времени, ведь Гарп – писатель и борец, и дело-то в общем-то не столько во времени, проведенном на мягких матах борцовского зала, а в том сколько побед в неравной борьбе с жизнью ему предстояло одержать, чтобы заявить о себе.
Вступить на этот нелегкий путь Гарп был вынужден едва ли не сразу, как он осознал и принял свою потребность стать настоящим писателем. Ведь стать таковым, вечно находясь в тени своей матери, Дженнифер Филдз, в прошлом медсестры, а в настоящем автора скандально известного романа о собственной жизни «Сексуально подозреваемая», было непросто. Дженни не была талантливой писательницей, и все же она была независимой, верящей в реальные факты и реальные результаты, бесстрашной, всегда готовой прийти на помощь нуждающемуся, яркой. Феминисткой, возможно, не по зову сердца, но по измышлению и поступкам, чья история нашла отклик у многих несчастных женщин. Удержаться от сравнений с творческим и жизненным путем матери-солнца у Гарпа не было и шанса, однако в гомоне неумолимых критиков он все равно обрел свое лицо, свой голос, свое имя, постепенно преодолев путь от выдумщика к реалисту, выплескивающему на бумаге пережитое горе, и обратно… А еще, пожалуй, раньше других он понял, что люди нередко делают ничем не оправданные выводы и не несут за это почти никакой ответственности.
На моих глазах, Гарп взрослел как человек и как писатель. Я видела его и совсем юным мальчишкой, занимающимся борьбой и влюбленным в начитанную дочку тренера; и преодолевающим странную привязанность к стареющей проститутке юношей, на личном опыте познавшим, что время человеческой жизни – миг; и мужем-домохозяином, вечно недовольным собой, своей неспособностью удержаться от плотских желаний, и испытывающим тревожность отцовства, когда параноидальное воображение подпитывает страх за своего ребенка. Гарп обретал, но и терял. Нередко по собственной вине. Только подчас цена ошибки непомерно высока, да и нипочем не угадаешь, с какой стороны явится Подводная Жаба.
Я негодовала от измен Гарпа (да и Хелен), кривилась над их странной, находящейся за гранью морали попыткой спасти брак друзей, но при этом не уставала удивляться здравомыслию писателя. В вечных спорах о феминизме и его радикальных проявлениях, я всякий раз была на стороне Гарпа, ведь, как и он, не терплю, когда здравую хорошую идею превращают в бессмысленный фанатизм. И еще я ужасно хотела бы прочитать все его книги, начиная с маленьких рассказов для Хелен, продолжая «Бесконечными проволочками» и «Вторым дыханием рогоносца» и заканчивая последними, неоконченными романами отцовства. Да что там, даже от жутких сказок, рассказанных Гарпом своим детям перед сном, я бы не отказалась.

Уже привычно «Мир глазами Гарпа» оказался не моноспектаклем, а содержательным развернутым действием, вобравшим в себя истории многих. И вот что интересно: в реальности мне бывает сложно принять людей, имеющих различные со мной взгляды на жизнь, поступающихся моралью. С героями Ирвинга все обстоит иначе. Они могут меня разочаровывать и злить, но за недолгую книжную жизнь я им все прощу и еле-еле найду в себе силы попрощаться в финале. И думается мне, эта личная перемена во мне возможна лишь потому, что раз за разом любимый и мудрый автор исподволь напоминает, что жизнь не терпит категоричных оценок, а настоящий человек – не шаблон. Он далек от идеала, но даже такой, неидеальный, он достоин и внимания, и своей минуты славы. И Т.С.Гарп не исключение.

В каких только грехах не обвиняли, а порой даже восхищались в многочисленных рецензиях, отзывах на различных сайтах и просто устных советах. И в мерзости, пусть иногда очаровательной, и в бесстыдном смаковании тяжелых судеб и трагедий героев, в обилии девиаций. Сколько не вчитывалась, не вглядывалась, буквально с лупой, ничего оскорбляющего тонкую душевную организацию не нашла. Не то что бы ничего такого не было, но преподнесено очень деликатно, никакой пошлости.

Ирвинг незаметно стал "моим" писателем, эта книга была прочитана почти сразу же после первого знакомства с писателем. Поджимали сроки, да и перерыв был почти болезненный физически.
Кстати, первой книге поставила четыре звезды лишь в надежде, что следующая понравится еще больше. Так оно и случилось.
Наконец-то привыкла к особенностям Ирвинга: королевскому объему, который пугает только в самом начале, но прочитав ту саму первую строку, незаметно обнаруживаешь себя на почти уже середине. Виной тому не только замечательный, легкий язык, но и потрясающий размах, огромное внимание к деталям, но абсолютно ничего лишнего.

Название необыкновенно меткое. Это действительно мир глазами не только очень интересного чудака, но и всех, кто его окружает. Его семьи в нескольких поколениях, друзей и казалось бы совершенно случайных в жизни людей, которые становятся близкими. Это мир не сказочный и сладкий, в нем есть и место горю, потерям, насилию, несправедливости, а так же семейному счастью, пусть и не безоблачному, поддержке настоящих, преданных друзей, и любимому делу.
Герои, со своими слабостями, недостатками, внутренним надрывом, иногда и ущербностью. Благодаря этому в них веришь, искренне сопереживаешь, по-настоящему привязываешься, не хочешь прощаться после прочтения.

Покорило многообразие и широта в выборе тем. Ни одна не затрагивается поверхностно, лишь бы для объема.
Особенно, понравилась тема писательства, с различными примерами и подходами.
Один пишет безупречно и певуче, но не в состоянии закончить и одной истории, растратит себя на письма бывшим любовникам, но с таким приятным и легким стилем.
Второй дисциплинированно возьмется за дело и открыто поделится своей жизнью на страницах единственной книги, которые впоследствии, отзовутся в тысячах сердцах, обретет самых верных единомышленников, вдохновит и утешит множество людей.
А третий будет заимствовать истории из жизни, иногда делать их увлекательнее и поэтичнее, а иногда горше и пронзительнее, но почти всегда будет понят не так.
Вставки новелл главного героя-писателя, таких разных по характеру и настроению, показались очень удачным. Через них прекрасно видно и становление писателя, и временное разочарование, ранняя зрелость, талант направленный в нужное русло.
Очень необычное построение сюжета и хроника событий. В редких моменты полетов в облаках и отвлечения внимания, приходится вернуться назад, на страничку другую, чтобы потом с возмущением отложить книгу на время и перевести дух.

Я очень рада, что в одной из игр, выпало сразу две книги Ирвинга, иначе бы знакомство затянулось на неопределенное время. Радует, что его книги очень похожи между собой и еще много непрочитанных, как и непросмотренных фильмов, снятых по ним.

Не хочу обидеть поклонников Ирвинга, но я этого писателя абсолютно не понимаю и не принимаю.

Мне он кажется не слишком искусным манипулятором, который обилием насилия и секса маскирует пустоту и бессюжетность своей прозы.

Это уже третья моя попытка подружиться с писателем, которого любят многие мои друзья, но каждый раз я сталкиваюсь примерно с одним и тем же: берутся как можно более ненормальные герои (всячески подчеркиваются их отличия от других, ущербность, их затаенные комплексы и мании), а затем с ними на протяжении всего романа происходят всякие ужасы и мерзости.

Джон Ирвинг любит мучить и убивать своих героев с каким-то наслаждением, смакованием. И если второстепенных персонажей он просто косит на каждой третьей странице, то над главными сперва долго и изощренно издевается, заставив пережить болезни и жизненные драмы, похоронить своих детей и родителей, оплакать супругов, разочароваться в жизни...

Чтобы хоть как-то сгладить все эти ужасы, писатель с самого начала выбирает спокойный, отстраненный тон. В результате ни к одному герою не испытываешь ни жалости, ни искренней симпатии. От каждой новой трагедии только что-то сжимается внутри, и чем дальше, тем меньше чувствуешь, остаются только обреченность и отупение, к концу я просто уныло перелистывала страницу за страницей в надежде поскорее дочитать.

Единственное, что понравилось, это вложенный рассказ про пансион "Грильпарцер". Вот он и впрямь тонкий, поэтичный и поражающий воображение.

А всё остальное - какой-то трэш, простите.

У Бротигана, помнится, была Библиотека отвергнутых издателями рукописей. С удовольствием бы там, кстати, покопалась и уверена, что нашла бы в итоге много любопытного для себя: непризнанные таланты, как ни удивительно, среди нас еще встречаются... С удовольствием посетила бы я и магазинчик вымышленных книг, живущих и существующих только в фантазиях, таких ярких и безудержных, других писателей. Особо пристально пригляделась бы к книжной полочке с литерой "Г", ища глазами знакомые инициалы и не менее знакомую (по названию ирвинговского романа) фамилию. Однозначно бы взяла дебютное произведение-повесть с иллюстрациями сына автора, Данкена Гарпа, попросила бы помощи у консультантов магазина по поводу того, в каких антологиях рассказов современных зарубежных писателей искать немногочисленную малую гарповскую прозу (на собственный сборник рассказов материала у автора, увы, не хватило), прикупила бы роман о взаимоотношениях двух семейных пар, запутавшихся как отношениях друг с другом, так и в самой жизни, а вот его последний - сенсационный, провоцирующий и жестокий - роман, скорее всего, обошла бы стороной: насилия там многовато, акцента на телесном, унижений, непристойностей, страданий... Хотя как знать, до романа Ирвинга же я дошла! В нем самом несказанно гармоничный сплав глубокого, духовного, философского с низким, телесным, вульгарным, шокирующем, но, справедливости ради, последнее постепенно при чтении отходит на второй, третий, четвертый даже план, уступая место возвышенному, тому, о чем думаешь много времени после прочтения книги, примеряя обстоятельства романа и мысли героев на себя, учась у последних справляться с тяготами судьбы и никогда не откладывать жизнь на потом: слишком все-таки она коротка...

"Мир от Гарпа" вообще удивителен и неповторим, сколь прекрасен, столь и противоречив - приготовьтесь к вороху чувств, они точно захлестнут при чтении. И говорю я сейчас не столько о романе - хотя он бесподобен! - а о самом взгляде на мир. Мир глазами писателя - о, как же я люблю всегда книги на подобную тематику! Писателя, наделенного особым чутьем, умеющим замечать в жизни абсурдное, объяснять непонятное и непостижимое, утешать своих читателей смехом и смеяться над кем-либо или чем-то без малейшего намека на осуждение. И опять же я говорю не о писателе романа - замечательном Джоне Ирвинге, подарившем когда-то миру такие значимые для мировой литературы произведения, как Джон Ирвинг - Правила виноделов , Джон Ирвинг - Молитва об Оуэне Мини (читала, кстати, оба - прекрасны и восхитительны, чего уж тут) и другие. Все перечисленные характеристики - именно о нем. О Т. С. Гарпе. Загадочные инициалы "Т. С." вряд ли что-то расскажут, Гарп, он только Гарп, всегда и всюду. Таким именем когда-то нарекла его мать, многому научившая - человечности, независимости суждений, самостоятельности, милосердию. И ставшая же по сути первым же испытанием для чувствительного юноши.

Для многих он так и останется им, сыном той самой знаменитой феминистки Дженни, к слову, никогда не считавшей себя таковой и таковой и не бывшей, выпустившей скандальную книгу "Одержимая сексом" (да, в их не совсем обычной семье писательский талант передается, видимо, по наследству). С первых дней своей писательской деятельности чувствующим себя вторым. Доказывающим что-то своим творчеством или просто унимающим душевную боль. Их с матерью вообще редко кто понимает в этом мире - слишком они непохожие на других, прямолинейные, жесткие, сильные, но точно чувствующие много больше остальных.

Писательство как забава и как дело жизни - в этом романе будет много любопытных откровений-заметок о сути литературного мастерства. Читать их тем удивительней, что на месте Гарпа представляешь подспудно самого Ирвинга, раздающего непрошеные, но важные советы для влюбленных в магию текста и пробующих свои силы на этом непростом поприще. Не менее увлекательно было следить весь роман за полетом творческой мысли Гарпа. Ирвинговский роман - это книга в книге, даже скорее, книги в книге - их здесь будет несколько, ярких, захватывающих, необычных. Всегда интересно, как жизнь рождает сюжеты, и Ирвинг наглядно продемонстрирует это своим читателям на примере своего главного героя. Гарпа легко упрекнуть в том, что пишет он в основном автобиографические романы, меняя лишь имена, беря реальность из действительности, на деле же, особенно после прочтения, все кажется глубже и иначе. Он замечает в обыденности того, чего не видим мы, и дарит нам чуть препарированную действительность.

Сложно исчерпывающе сказать, о чем книга Джона Ирвинга, потому как она обо всем: об отношениях родителей с собственными чадами, об отношении общества к молодым и незамужним, не ставящим перед собою цель выйти замуж, живущих самостоятельно и независимо от мужчин, вообще о роли женщин в современном обществе (феминистическая повестка прилагается), об уже упоминавшемся выше литературном гении и вдохновении, о подлинных семейных узах, что не прервут испытания, измены, трагедии, о том, как начинать и продолжать жизнь после этих самых трагедий, о непрекращающемся ни на минуту, пока ты жив, поиске себя, своих истинных идеалов и ценностей, об умении видеть в тяжелом искорку смешного, отрешаться от несправедливостей существующего мира... Она обо всем и затронет, думается, струны души каждого, готового вслушаться и вчитаться в непростые строки этой объемной и такой прекрасной книги, готового заглянуть вглубь собственной души...

Кажется, я проживала эту многоводную жизнь вместе с ним. Гарп рассказывал исключительно собственную историю, но благодаря книге нашла ответы на свои вопросы.

Чтение непростое: не в плане слога или чего-то подобного, вовсе нет. Ирвинговский слог - отдельное произведение искусства. В психологическом отношении мне было сложно погружаться во все это. Книга не задает вопросов, все вопросы давно уже внутри нас самих, но она дает ответы, острые и прямо в точку, неудобные, неприятные, но правдивые.

И еще один существенный для меня "минус" романа: после него сложно возвращаться к "обычной" литературе, потому как роман о Гарпе, кажется, не отпускает...

... Вышла из магазинчика с новыми книжками, восхищаясь чьей-то фантазией, дарящей всегда нам таких удивительных персонажей, что встают на страницах как живые. "Гарп" однозначно не для всех, но точно для меня.