Отзывы на книгу «Пловцы»

Потрясающая книга!
Потрясающий язык!

Книга медленно-медитативная.
Книга о жизни.
Книга о болезни.
Книга о нас.

Мне хотелось плакать, пока я читала.
Всем советую к прочтению!

Потому что через девять месяцев вам наконец-то позвонили. Место освободилось.
Потому что, как и все остальные, вы тоже постарели. Ваша очередь. Потому что, как мы уже говорили, вы не прошли тест. Потому что.

Не нужно заглядывать в аннотацию, она не о содержании. Не нужно настраиваться на полноценное произведение, здесь только эскизы. Первые две главы посвящены людям, которых связывает подземный бассейн. Профессия, пол, вера или возраст - это все неважно, главное лишь то, как хорошо ты плаваешь и умеешь ли делать кувырок от бортика. Однажды на дне появляется трещина, и размеренный подземный мирок приходит в смятение. Было странно и интересно наблюдать, как о столь мизерной проблеме (да и не проблеме вовсе) рассуждают посетители, напустив на себя озабоченность и серьезность.

Другие слышали, что трещина открывает доступ в другой, более глубокий мир, который лежит прямо под нашим. Параллельный и, вероятно, более правильный мир с собственным подземным бассейном, заполненным более привлекательными людьми.

Бассейны - одна из моих слабостей, именно поэтому я и купила книгу, даже не прочитав, о чем она. А если бы прочитала, вряд ли бы я ее купила. Но жизнь - штука своеобразная, а что суждено прочитать, то так или иначе обязательно попадет в руки. Поэтому я читала и восхищалась тому, как из мухи раздувают слона.

Так же обсуждают бездонные расщелины, давно закопанные химические отходы, обрушившаяся соляная шахта, подземная река, воды которой беспрепятственно текут уже более десяти тысяч лет ("Там внизу есть рыбы без глаз"), и бескрайняя бесплотная пустота, настолько огромная, что если созерцать ее хотя бы несколько мгновений, ваш разум взорвется. Мы будто плаваем над пустотой.

Сколь потешна была первая половина книги, столь грустна оказалась вторая. Она повествует об Элис из первой части. Вот она постарела, вот оказалась в доме престарелых "Белависта", вот умерла.

"Белависта" - это ваша конечная остановка. Конец маршрута. Какого марщрута? - спросите вы. Того маршрута, который начался много лет назад с одного счастливого события - вашего рождения. Это девочка!

Злободневная тема. Иногда мы думаем о вещах, но не задумываемся; автор кратко и емко, то обращаясь к читателю, то мягко заглядывая в прошлое Элис, проводит через ее жизнь, иногда показывая глазами ее детей.

Или говорит звонящему, что вашей мамы нет дома, что тоже правда, хотя большей правдой было бы сказать, что ее больше никогда не будет дома.

И так постель вашей мамы (когда-то ваша) остается неубранной до сих пор. Прядь ее волос, все еще темных (Краска "Кэрол", оттенок натуральный черный), лежит на подушке. Подушка, не взбитая, все еще хранит отпечаток ее головы. У изножья кровати, наполовину скрытые, лежат ее старые розовые тапочки (хорошие она забрала с собой в дом престарелых).

Это книга про смерть, старость, жизнь. Последние две главы я без устали прорыдала, а потом, когда выписывала цитаты, снова рыдала. Я не ждала ничего, но получила слишком много.

Вы забудете день, когда впервые встретили своего мужа. Я была уверена, что мы расстанемся через неделю. Идеального младенца, которого вы так хотели. Больного малыша, которого вы получили взамен. Все те дорожки, которые вы проплыли за дни и годы в бассейне. Вы забудете, как называется велосипед. Рыба. Камень. Цвет травы. Звук ручья. И с каждым забытым словом вы будете чувствовать себя все легче и легче. Вскоре вы станете абсолютно полым, воплощенной пустотой, и впервые в жизни будете свободны.

Может от этого "Вы" так и пронимает. Кажется, что книга разговаривает с тобой; так разговаривает диктор, который читает медитацию и спрашивает: "Как ты сегодня?"

Что будет, когда я уйду отсюда? (Ваше имя будет удалено из нашей базы данных.) Что обо мне будут говорить, когда меня не станет? ("Заядлая пловчиха", "не очень хороший водитель", "великолепная мать", "свет очей моих, радость моего сердца".)

В книге попадаются эскизы карандашом, а странички плотные, да и в целом ее приятно держать в руках. Скорее всего, буду ее перечитывать; есть над чем подумать и зависнуть, хотя такой жанр книг абсолютно не мой.

Я уплываю и время несет меня с края на край.
С берега к берегу. с отмели к отмели, друг мой. прощай.

Роман Джулии Оцуки назван так не случайно, у пулитцеровского лауреата и по-настоящему хорошего писателя Джона Чивера есть рассказ "Пловец" с Бертом Ланкастером в экранизации. В двух словах, успешный обеспеченный человек однажды вознамерился проплыть весь город бассейнами. Время действия - тучные пятидесятые, место - солнечная Калифорния, и поначалу победительный красавец в обтягивающих плавках плывет роскошными бассейнами своих друзей и знакомых, но постепенно водоемы становятся все более простенькими и убогими, его появление встречает у хозяев все меньше энтузиазма, лето сменяется холодной осенью. а сам он на глазах стареет, под конец оказываясь в тесном вонючем общественном бассейне, где хлорки больше. чем воды. Финал - возвращение в свой дом, где его уже никто не ждет и бывший хозяин, скорчившийся в позе эмбриона на пронизывающем ветру перед дверью, куда уже не войдет.

Фильм освистали, начало шестидесятых было временем культа бесконечной юности, мыслям о старости, которая неизбежно заставит понижать стандарты и оставлять, один за другим, редуты - будучи высказанной вслух, казалась кощунственной. В наши дни литература и кинематограф все чаще обращаются к теме старения, причин тому много, обширность и платежеспособность целевой аудитории в их ряду не последняя. Но главное в том. что мир стремительно, меньше чем за век, постарел и мы осознаем, что большинство пополнит эту когорту, не имея наработанных стандартов, алгоритмов, предписывающих, как стареть с максимально сохраняемым достоинством, по возможности минимизируя потери. У человечества просто не было необходимости создавать их для "возраста дожития" (официальное название страховой практики) в предыдущие эпохи Есть о том, как вынашивать младенца, рожать, готовиться к родам, воспитывать малышей и дошкольников, искать общий язык с подростками. Есть отдельно для подростков, как справляться с бедами и горестями этого чуждого мира, для молодых людей, про любовь и дружбу, как строить карьеру и развивать творческие навыки - обо всем обширный компендиум. Про "как стареть" почти ничего нет.

"Пловцы" тоже не вполне об этом, не о спокойной размеренной жизни в здравом уме и твердой памяти. Они об экстремальной ситуации потери не только привлекательности, сил, здоровья, но и самой личности, которая словно просачивается из некогда полноводного бассейна твоей жизни сквозь трещину, казавшуюся прежде такой безобидной. Двухчастный роман написан в необычной повествовательной манере, от первого лица множественного числа с коллективным "мы" на роли героя-рассказчика. В первой части им выступает единство из множества посетителей бассейна, в обычной, надземной жизни (бассейн под землей. ну, просто такое устройство) не имеющих ничего общего, не контактирующих и практически незнакомых. Здесь они тоже знают о каждом из "нас" немного: манера плыть, предпочитаемые дорожки (быстрая, средняя, медленная), цвет купальника. Одна из "нас" - женщина, погружающаяся во тьму деменции, которая чувствует себя прежней только плывя, тогда же к ней возвращаются воспоминания.

Коллективное "мы" второй части принадлежит системе призрения, как удивительно рядом, всего на расстоянии одной буквы от частого отношения к тем, о ком заботятся, хотя на самом деле презрения здесь не больше, чем восхищения, скорее спокойное отстраненное сочувствие несколько машинного толка, сквозь которой прорывается иногда живой пульсирующей болью голос дочери и, не так яростно - грусть мужа. Это полностью измененная оптика, в которой субъект становится объектом, и возвращения к прежнему статусу не будет. Ту самую женщину, спустя некоторое время после того, как бассейн по техническим причинам закрылся, заставив ее болезнь резко прогрессировать, родные помещают в специальное учреждение. Мужу, чтобы обеспечить ей эту возможность, пришлось снять собственные пенсионные накопления и перезаложить дом, дочь по возможности регулярно посещает, и все выглядит совершенно достойно. И все невыносимо, но как-то надо учиться смирению.

Но всякий раз, как я думаю о возможности перехода в вегетативное состояние применительно к себе, я выбираю умереть.

Небольшая, но очень необычная и грустная книга. Погрузила меня в состояние меланхолии. С автором еще знакома не была, но этот роман мелькал постоянно в инфополе. Мне понравилась подача и то, как Джулия Оцука держит внимание. Обязательно прочитаю другие её работы.

Не хотелось отвлекаться, невидимый очаровательный магнетизм приковал к себе. Вроде ничего необычного, но совершенно не хотелось упускать мысль, за которую уже зацепилась.

Всё начинается с небольшого бассейна, где проводят время своего рода аутсайдеры. Люди, которые хотят спрятаться от реальности и убежать от своих жизней. Кто-то из них плавает быстро и до тех пор, пока в голове перестанут бушевать мысли, а кто-то наоборот любит плавать неспешно вдоль разделительной линии.

Люди настолько разные, что в обычной жизни они вряд ли бы столкнулись, но в бассейне их объединяет одиночество и страх, которые они могут молчаливо разделить. Иногда встречаются счастливчики, сумевшие вырваться из повторяющегося круга, найти новое место в жизни, увидеть в ней новый шарм и привлекательность.

А потом повествование уводит читателя в дом престарелых, в котором содержатся люди с заболеваниями по типу альцгеймера или деменции. Не хотелось бы закончить именно так свою жизнь, когда совершенно не помнишь свою жизнь, близких и дорогих для тебя людей. Один из самых жестких путей уйти из жизни.

Очень грустно было читать, как из людей уходит жизнь, капля за каплей, воспоминание за воспоминанием. То, как страдают близкие и родные, как страдает этот человек, который думает, что все про него забыли и он никому не нужен.

Если в Райском уголке было грустно, то здесь автор вывела эту грусть на новый уровень. Она призывает не терять драгоценное время, так как неизвестно, когда ударит гром, и ты станешь оболочкой своего прошлого себя.

Не знаю, в какой по счету раз буду использовать это слово, но грустно, что люди были в одиночестве, хоть и проходили один путь. Отец и дочь теряли близкого человека, но их боль была настолько противоположно разной, что они проживали утрату сами по себе.

Нужно обязательно отметить то, как автор передает свои мысли. Она словно бьет под дых, начиная предложения с одного слова, которое глубоко пропечатывается в сознании. Вступительная речь персонала в доме престарелых парализует и лишает дара речи. Не знаю, удалось ли у переводчика передать стиль автора, но оригинал был прекрасен в этом плане.

Рада, что смогла прочитать книгу в этом году, а так бы не знаю, как скоро да неё смогла дойти. Не ожидала настолько сильного эффекта от такой крошки.

Странноватая книга получилась. Я так и не понял, что объединяло первую половину книги и вторую. В начале речь шла о бассейне и трещине в нем, а потом переместились на больных деменцией и специальном приюте для них. Как одно связано с другим? Только человеком? Но она то в первой половине и не была главным персонажем. Там речь шла обо всех посетителях в общем и тут раз, переключились именно на больную деменцией и приют. Мне этот переход показался странным. Потом еще длиннющие правила приюта вызывали ощущение, что я брошурку читаю. Да, женщину с болезнью было жалко. Но складывается впечатление, что только из-за сочувствия к ней, оценка не слишком упала. Хотя есть и помимо этого некоторые плюсы - это короткая история, которая легко читается, и необычное повествование (это я не о странном переходе из басейна в приют, а то, как автор излагает, особенно вторую половину книги). А вот название "Пловцы" вообще уместно только для первой половины истории.
Оценка 7 из 10