Отзывы на книги автора «Энтони Бивор»

Масштабное, живое и порой до ужаса яркое полотно бойни Второй мировой глазами известного британского историка, которое абсолютно не портят некоторые (редкие) элементы попсовости при подаче материала. У каждого народа свои воспоминания и потери, связанные с бурными событиями второй четверти ХХ века, которая захлебнулась в крови и стали. Бивор попытался показать это исторически корректно (если это вообще возможно) и как можно более наглядно, вещественно, изнутри ситуации разными глазами, для этого он активно использует дневники, письма с фронта (разных воюющих сторон), мемуарную прозу, публицистику того времени, современные исследования и различные исторические источники.

При этом книга читается очень легко (хотя и долго) и порой погружает в грязь и боль войны гораздо больше, чем это бывает обычно с историческими трудами - можно обвинять Бивора в излишней эмоциональности и требовать только сухих фактов и стройных рядов цифр, без разбавления живыми реальными людьми, в глазах которых бьется первобытный ужас и страх заглушает слабеющий пульс, но поиски спасительных ниш и абстрагирования не самое лучшее и правильное на мой взгляд: все забывается, стирается из памяти и за далью дней кажется невообразимо далеким и невероятно невозможным здесь и сейчас, и чем больше мы забываем, тем больше шансов все повторить.

Никто не верит до последнего в то, что страшные картинки вдруг оживут у него за окном. Никто в это не верит, как не верили десятки миллионов, сгинувшие в адском пламени Второй мировой войны. Никто не верит, пока не становится слишком поздно верить, ибо мы забыли простую истину "Никогда больше!" Наверное, в День Победы стоит попросить прощения у дедов - за то, что мы помним только на словах, и слова эти день от дня все меньше весят...

Невероятные цифры — никогда еще люди не убивали столько себе подобных. Когда-то я сказал одной журналистке из Берлина, что мы — раса хищников, а после думал, не преувеличил ли; сегодня я уверен, что нет. Станислав Лем

Эта книга была включена в топ-лист ярмарки интеллектуальной литературы non/fictio№ в 2013 году. В нынешнем году ярмарка будет проходить в ЦДХ на Крымском валу с 26 по 30 ноября http://www.moscowbookfair.ru/

Полагаю, Энтони Бивору в этом тысячестраничном томике хорошо удалось лишь одно - последовательное описание глобального конфликта изложенное в рамках нарративности. Все же утоптать глобальный конфликт в книгу из пятидесяти глав не каждому по силу. И каждая отдельная глава кратко, но достаточно информативно описывает события, по которым другие историки написали десятки и сотни книг. Естественно, при этом автор поднимается до уровня "полета орла", окидывая взглядом месяцы и километры, зачастую необъяснимо пропуская иные события - например про битву за Атлантику на протяжении 1943-1945 годов не написано ни слова. Из заоблачных высей своего полета автор то и дело включает ревущую сирену аки Ju 87, пикируя на отдельные факты и людей, опускаясь до уровня повседневной жизни во время войны и следуя излюбленному приему всех западных поп-историков. Нечто вроде описания японского налета на азиатский город - и тут же упоминание местных жительниц, не знающих что делать при бомбежке, но на всякий случай раскрывших зонтики. Этот прием употребляется Бивором к месту и не к месту, своего рода его фирменный знак, если судить по другим книгам.

Первым главным недостатком труда историка стало гиперболизация эмоциональности. Мне как-то трудно выразить это иначе, но всю книгу автор употребляет эпитеты "был поражен", "впал в ярость", "онемел", "изумлен" и так далее. Все это употребляется более чем часто в отношении политических и военных лидеров воюющих стран, так что если собрать и прочитать подряд все описания по принятию стратегических решений, то перед читателем возникнет длинная цепочка из беснующегося Гитлера, всегда жестокого, подозрительного и по-византийски хитрого Сталина, вечно взбешенного Черчилля, и неизменно онемевшего от удивления и пораженного Рузвельта. Ладно - политики, но русские маршалы и генералы у автора неизменно жестоки и ведут войну в условиях вечной конкуренции друг с другом, в то время как английские и американские военачальники выставлены заносчивыми пазерами, озабоченные как бы поэффектнее войти в освобожденный Париж, и для разнообразия грызущиеся между собой. Понятно, что давать стратегическое описание компании в Италии, раскрывая зависимость от рельефа местности, немецкой тактики и проблем с логистикой куда труднее, чем описывать, как генералы возили с собой штат представителей СМИ и негодовали, почему занятие Рима оказалось в тени высадки в Нормандии, но Бивор в принципе не владеет подобными аналитическими знаниями, и может только описать какая дивизия что атаковала, и сколько при этом погибло солдат.

Второй главный недостаток - это, конечно же, описание боев на Восточном фронте. С объемом к чести автора, претензий нет, важнейшим битвам посвящены отдельные главы, в чем труд на порядок превосходит аналогичный у Лиддел-Гарта . Но читая все это, я не мог избавиться от впечатления, что Бивор использовал сплошь и рядом только источники начала 90-х годов, с их всеобщим разоблачением сталинского режима. Оттого у него бегают стада чекистов в загрядотрядах, попавшие в плен все поголовно оказались в лагерях, а солдаты недрогнувшей толпою идут на пулеметы. Знаете, кто самый часто упоминаемый человек кроме Сталина и Жукова из России у Бивора? Советский писатель Василий Гроссман, дневники которого автор некогда перевел, и теперь часто использовал их в повествовании. Ничего похожего на работы современных историков вроде Исаева у британского историка не наблюдается, оттого несколько тенденциозный подбор источников лучше всего проявляется в приведенных цифрах. Иногда имеет место непонятный и заведомо бессмысленный подлог. Например у Бивора потери советских войск в Берлинской операции оцениваются в "352 423 человека, из которых около трети было убито". Открываем Кривошеева , собственно, опубликованные еще в первой половине 90-х данные, и читаем, что число убитых оценивается в 78+ тысяч, то есть Бивор недрогнувшей рукой приписал как минимум лишних 40 тысяч погибших, а скорее всего записал в убитых безвозвратные потери. В принципе тут можно много чего еще наловить на цифрах или перевранных фактах, но у меня такой задачи не было, просто взял один из наиболее ярких примеров.

Для тех, кто хочет получить общие знания "все в одном", книга Бивора вполне подойдет, но включайте критичность и убавляйте эмоциональность. Для меня же эта книга скорее подтверждает давно начавшуюся на Западе тенденцию у поп-историков по застреванию исследований где-то на уровне начала 90-х годов прошлого века, замаскированную все большей и большей долей военных ужастиков, создающих атмосферу книги, но не глобальное понимание событий у читателя.

«Те, кто видел в эти дни черное небо над Сталинградом, никогда не забудут его – грозное, грохочущее, озаренное багровыми вспышками».

Взялась я за эту книгу для того, чтобы увидеть нейтральную точку зрения событий и оценки ситуации. Но вместо этого получила восхищение и сочувствие фашистам. Причем это было даже не между строк, а конкретно в. Поразительно, конечно, как-будто Бивор получил личную выгоду, когда упоминал доблестные и храбрые сражение румынских и немецких армии, когда как «большевики» вшивые, почти всегда были в стельку пьяные, глушили антифриз по чём зря, воровали, перебегали к немцам, а злостные НКВДшники только и делали что ловили их для расправы. Нет ну я специально хотела найти прилагательное «храбрый» для русского, советского солдата, неа, не нашла.

Пожалуй, даже важнее, чем табак, было для солдат водочное довольствие – сто фронтовых граммов ежедневно. Это святое правило никогда не нарушалось. Водка делилась в полной тишине под пристальными взглядами бойцов. Напряжение после боев было столь велико, что такого количества водки солдатам явно не хватало. Приходилось искать другие источники для удовлетворения своих потребностей. На хирургический спирт солдаты никогда не посягали, тот всегда использовался по прямому назначению, а вот технический и даже антифриз выпивали с удовольствием, но только после специальной «очистки».

И вообще немцы у Биворы сентиментальны, образованы, могут пустить слезу расстреливая эвакуировавшихся женщин и детей. Их тяга к прекрасному сильна даже в окопах, они рисуют, играют на рояле.

А вот русские сволочи, товарищ Бивор не преминул подкрепит ярким эпитетом этот абзац:

Особенно отвратительный эпизод произошел 29 декабря 1941 года, когда во время наступления русские захватили в Феодосии немецкий полевой госпиталь. Советские морские пехотинцы, многие из которых были совершенно пьяны, убили около 160 раненых немцев. Многих больных просто выбрасывали из окон, других вытащили на мороз и, облив водой, оставили умирать.

Наверно надо было выдать талоны на усиленное питание.

Зато расстрел в Белой Церкви 90 еврейских детей от 1до 7 – не отвратительно Бивору. Не говоря уже о лагерях смерти.

Вот ещё благородные немцы:

Верность перебежчиков не всегда оценивалась немцами по достоинству. Как то один сержант спросил своего офицера: «Что мы будем делать с нашими русскими? Может быть, прикончить их?» Офицер, ошарашенный подобным бессердечием, отверг эту идею. Он просто отпустил перебежчиков на все четыре стороны, предоставив возможность спасаться самим.

Бивор задается задачей объяснить как должен был действовать Паулюс, чтобы взять Сталинград:

Позже, когда катастрофа уже произошла, Паулюса стали обвинять в невыполнении приказов Гитлера. Но его настоящая ошибка как главнокомандующего состояла в том, что он не подготовился к достойной встрече противника. Все, что ему нужно было сделать – вывести большую часть танков из бесполезного боя в городе и создать сильную механизированную группу, способную быстро отреагировать на удар русских. В германских частях в то время была страшная неразбериха со снабжением, и Паулюсу следовало взять все поставки под личный контроль, чтобы быть уверенным – по первому же приказу техника двинется вперед.
Если бы Паулюс осуществил все эти несложные приготовления и не побоялся взять ответственность на себя, 6 я армия не уступила бы русским и в критический момент смогла бы дать противнику решительный отпор.

В общем, после этой книги точно не буду читать его бред про Берлин.

«Джентльмены, с той минуты, как вы прибудете в расположение своего батальона, ожидаемая продолжительность вашей жизни составит ровно три недели».
(из обращения неизвестного английского майора к офицерам пополнения в учебном центре близ Байе, Франция, июль 1944 года)

В сравнении с более ранними работами Энтони Бивора, где было множество спорных моментов, данная книга выглядит удивительно адекватной. Несомненно, автора стоит похвалить за получившуюся четкой и понятной картину трехмесячного сражения, ведь это сотни (если не тысячи) разнообразных источников, где только о действиях американских парашютистов 6 июня можно было собрать информации на несколько схожих по размеру томов.
Немногочисленные претензии к книге относятся в первую очередь к переводу, в котором постоянно мелькают небольшие ошибки в терминологии (вроде «бригадеНфюрера» вместо «бригадефюрера») и непривычные для отечественной литературы варианты перевода имен собственных. Ошибки некритичные, но очень уж режут глаз подготовленному читателю.
Начиная с подробного описания легендарного десанта 6 июня, повествование идет через изнурительные и кровопролитные бои в канских бокажах и болотах Котантена до стремительного прорыва генерала Паттона в Бретань в лучших традициях блицкрига, замыкания Фалезского "котла" и, наконец, освобождения Парижа.
Большие потери при боях в бокажах вынудили командование союзников пополнять передовые пехотные части тыловиками и совсем необстрелянными новичками. Данные меры, вкупе с неизбежным падением духа из-за постоянного нахождения на линии фронта, вызвали резкий всплеск т.н. «синдрома боевой усталости», когда человек под воздействием сильного стресса терял самообладание и соответственно боеспособность. Такая проблема существовала везде, но только практичные союзники подошли к ней с точки зрения медицины и сумели разработать систему, позволявшую так или иначе снова вводить в строй до половины пострадавших.
Через всю книгу прослеживается постоянное внимание к использованию такого метода воздействия на противника, как применение стратегической авиации для уничтожения тактических целей на поле боя. Метод, в целом, показал малую эффективность. Был конечно мощный психологический эффект – пугающе грозный строй сотен бомбардировщиков, приносивших геену огненную на позиции противника, вызывал ликование у солдат союзников и столь же сильный шоковый эффект у немцев - но он едва ли мог компенсировать постоянные промахи и попадания по своим.
Много внимания Бивор уделяет теме военных преступлений. Понятное дело, что расстрелы пленных и другие преступления от частей СС, а также прочих «свободных от морали» немецких военнослужащих вполне ожидаемы, но ответные акты мести и беспричинные расстрелы со стороны союзников не вызывают приятного впечатления.
Довольно любопытно выглядит описание сражений в Фалезском котле, где немцам пришлось прочувствовать на собственной шкуре все прелести отступления при нехватке горючего и господстве в воздухе авиации противника. Картина вызывает стойкие ассоциации с нашим отступлением лета 1941 года, в частности с Киевским «котлом»: точно также генералы выходят из окружения по лесам и прорываются в одной стрелковой цепи с солдатами, точно также бросается куча техники и десятки тысяч человек попадают в плен. Вдвойне интересно, что в действии принимало участие множество уже хорошо известных личностей, воистину в этом скрыта глубочайшая ирония мстительной Клио. Знаменитый эсэсовский танковый командир, гроза Восточного фронта обергруппенфюрер Пауль Хауссер выходит из фалезского окружения пешком, в процессе получает тяжелое ранение и спасается во многом благодаря удачному прорыву выходящих неподалеку парашютистов люфтваффе под командованием другого ветерана Восточного фронта – генерала Ойгена Майндля, участника зимних боев под Москвой и воздушного десанта на остров Крит весной 1941 года. А вот его коллеге генералу Герману Рамке, также штурмовавшему Крит и воевавшему в Северной Африке, повезло меньше – он чуть раньше стал руководителем обороны осажденной крепости, атлантического порта Брест, где через несколько месяцев и попал в плен. Другой колоритный персонаж, генерал Дитрих фон Хольтиц, в свое время отличившийся при штурме Севастополя, спустя два года, будучи уже комендантом Парижа, справедливо рассудил, что лимит собственных военных преступлений почти достиг опасного предела, и сдал город без серьезных боев, тем самым сохранив французскую столицу от больших разрушений, а себе заработав репутацию гуманиста и сносное послевоенное будущее.
Ветераны Остфронта рангом повыше, фельдмаршалы фон Клюге и Модель, при всем желании так и не смогли кардинально изменить ситуацию, а почти безропотное потакание идеям Гитлера только ухудшило ситуацию, доведя ее в итоге до крупномасштабного поражения.
В конце, по итогам прочтения, еще раз хочется сказать спасибо нашим союзникам за свой вклад в предоставленную немцам возможность сполна «пожать посеянную бурю».

Интереснейшая для меня страница истории Второй Мировой войны на Втором же фронте. Наконец-то, издали книгу Энтони Бивора, одного из самых популярных английских военных историков, автора с ярким стилем и безусловным мастерством, при этом явном антисоветчике и русофобе, что не стоит забывать. Но тут сама тема не позволила ему особо нас критиковать, а в остальном он, пожалуй, пытается быть более или менее объективным.

Бивор начинает с описания летних и осенних успехов союзников, с парада в Париже, с приветствий французов и бельгийцев в адрес американских и британских войск, с описания отступления деморализованных немецких подразделений на Западный вал («Линия Зигфрида»). Но уже по тому стилю, которого он придерживается, становится ясно, что шапкозакидательные настроения наглосаксов были совершенно неуместны. Да, Антверпен был легко взят, но использовать его как порт снабжения не удалось из-за минирования устья Шельды; да, 15-я армия фон Зангена была выбита из Па-де-Кале, но ей удалось прочно укрепиться в Северной Бельгии; да, британцы осуществили амбициозную операцию по высадке десанта в Арнеме, но несогласованность действий и зависть к чужим успехам в кругах высшего руководства в итоге (среди прочего) привела к ее полному провалу. Эйзенхауэр, Монтгомери, Паттон и Брэдли, каждый в меру своего положения пытались примерить лавры победителя, препираясь из-за ресурсов и выбора направления главного удара.

Бивор подробно описывает штурм союзниками Ахена, древней столицы Карла Великого, попытки немцев превратить город в крепость и особенности ожесточённых уличных боев. Находится место и рассказу о жизни освобожденного Парижа, где американцы моментально создали «черный рынок» с грандиозным оборотом краденного военного имущества. Только одна группа железнодорожников за месяц похитила 66 млн пачек сигарет. Особое место отведено парижским приключениям Эрнеста Хемингуэя, включая попойки, интрижки, разрушение отеля «Ритц» и благословение на писательство сержанта Сэлинджера. Ну а кому же, как ни ему всем этим заниматься? - риторически как бы вопрошает Бивор.

Уделяется внимание качеству прибывающего из Америки пополнения, так называемой «замены». Сам термин уже вызывает вопросы, намекая, что новобранцы просто «надевают сапоги мертвецов». Пехотные подразделения, потерявшие до 80% состава в Нормандии, доукомплектовались новичками, не прошедшими даже минимальной военной подготовки в Штатах. Если солдату удавалось выжить в течение 48 часов на передовой, то у него появлялись шансы стать опытным бойцом. Приблизительно так Бивор готовит нас к объяснению причин первоначальных успехов немцев в Арденнах.

Но сначала был знаменитый Хюртгенский лес, куда войска союзников вошли подобно легионам римского туриста Квинтилия Вара, посетившего Тевтобургский лес с известным результатом. Это тот самый лес, в котором немецкая артиллерия стреляла шрапнелью по кронам деревьев, нанеся огромный ущерб пехоте рикошетами и щепами стволов. Упорство американцев, прущих напролом через уже заснеженную чащу, в которой они не могли воспользоваться преимуществом в танках и авиации, прилично удивило немецких штабистов. Хотя и у немцев в отношении, как они называли «человеческого материала», тоже все было скверно: так, например, пехотная рота, полностью составленная из переводчиков Люфтваффе, в полном составе перешла на сторону врага. Пополнение уже формировалось в большей степени за счет подростков и мужчин старших возрастов.

Почему именно Арденны? «На Восточном фронте сосредоточенная атака тридцати двух дивизий была бы поглощена и подавлена огромными силами Красной армии. Стремительная победа на итальянском фронте ничего не изменила бы». По безумному замыслу Гитлера, развитие атаки на Антверпен позволило бы расколоть союзников и снять угрозу с Рурского промышленного района. Конечно же, уже на стадии планирования было понятно, что это акт отчаяния. Начальник штаба командующего Западным фронтом Рундштедта генерал Вестфаль отмечал, что даже Йодль, разрабатывающий операцию, вероятно, не верил, будто они когда-нибудь доберутся до Антверпена. Подробно описывается подготовка немцев к операции, меры по сохранению секретности, сосредоточение войск и проблемы со снабжением. Как всегда у Бивора мне нравится его умение незначительными деталями подчеркнуть тот или иной свой вывод. Так, например, показывая отчаянность замысла высадки десанта в тылу союзников, он говорит о том, что после огромных потерь на Крите в 1941 году многие ветераны-десантники даже ни разу больше не были в самолете. В то же время, напротив самого слабого сектора союзников фашисты сосредоточили в 5-й и 6-й танковых армиях 900 танков и самоходных орудий (общее количество бронетехники в Арденнах - 1800 ед.). На этом фоне Бивор критически описывает командующих союзников и их неспособность договориться друг с другом. «На самом деле можно даже задаться вопросом, не страдал ли Монтгомери от того, что сегодня называют синдромом Аспергера». А вот Паттон, например, приказал капеллану сочинить молитву о прекращении дождя, распечатать 250 тысяч экземпляров и раздать солдатам, чтобы они молились. Результат был положительный, нужно отметить. (Упоминается интересный факт, что письма от недождавшихся солдат возлюбленных в подразделениях прикрепляли на специальную доску и называли «Милый Джон». Очевидно, идея переводчика - усилить термин, в оригинале «Dear John»). Бивор фиксирует полный провал разведки союзников. Многочисленные свидетельства концентрации десятков дивизий перед Арденнским проходом игнорировались как несоответствующие общей картине театра боевых действий. При том, что немцы уже атаковали в этом направлении в 1870-м, 1914-м и 1940-м.

16 декабря 1944 темным утром начался Арденнский прорыв. И если на фронте 6-й армии эсэсовца Зеппа Дитриха атака началась с мощной артподготовки, то 5-я армия Хассо фон Мантойфеля перешла в наступление, скрытно подойдя к переднему краю. В любом случае, по словам Йодля, «внезапность достигнута в полной мере». Фронт был прорван, но не везде одинаково успешно. Там, где американцы проявили упорство и не оставили своих позиций, задержка обошлась немцам слишком дорого. Командование союзников не сразу сообразило, с чем именно оно имеет дело, тем более, что связь была нарушена во многих местах. Даже бомбардировка ракетами «Фау-1» Льежа и Антверпена (одна из неуправляемых ракет попала в кинотеатр, убив 300 солдат) не убедила генерала Ходжеса в начале немецкого наступления. Штабы союзников в принципе не могли поверить в саму его возможность.

Особое внимание уделено автором действиям боевой группы Пайпера, находящейся на острие атаки. Оберштурмбаннфюрер СС Иохим (Йохан) Пайпер - командир полка 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер». Образцовая «арийская» внешность, 29 лет, убежденный нацист и совершенно безжалостный человек. В начале войны личный адъютант Гиммлера, а затем участник практически всех важнейших кампаний и сражений, в том числе трижды под Харьковом и на Курской дуге (был и под Прохоровкой). Именно его эсэсовцы устроили бойню в арденнских снегах у деревни Баугнез (также известна как бойня в Малмеди), расстреляв 84 пленных американца и несколько местных жителей. После войны Пайпер будет приговорен к смерти за действия своих подчиненных, но адвокат сможет отменить приговор и эсэсовец отсидит 10 лет, потом будет работать представителем «Порше», а в 1975 году неизвестные сожгут его вместе с домом во Франции. Но пока что его танки пробирались по узким лесным дорогам через месиво снега и грязи в направлении Мааса, преодолевая сопротивление разрозненных американских подразделений, по большей части находящихся в состоянии паники. В донесениях отмечалось резко возросшее количество дезертиров и «самострелов», а один воин даже обнял большое дерево и взорвал в руке гранату.

Бивор живописно описывает ожесточенные бои у Рохерата и Кринкельта, где «Шерманы», самоходки и гранатометчики бились с прорвавшимися «Тиграми» и «Пантерами» 12-ой танковой дивизии СС «Гитлерюгенд», а американские солдаты и панцергренадеры сошлись в рукопашную. Американцы потеряли очень много солдат и танков, отмечает Бивор, сам в молодости кадровый офицер-танкист, но именно их решимость защищать опорные транспортные узлы и определила в итоге исход Арденнского сражения. Автор подробно рассказывает о попытках группы Пайпера, после тактической удачи у Ставло, найти невзорванный мост для переправы через Амблев; о ночном бое у Лонгвейи, где немецкая учебная танковая дивизия захватила нетронутыми десятки единиц бронетехники; о штурме старинного города и замка Клевро; о стягивании американцами всех возможных резервов, включая музыкантов, к Бастони, где и развернулись ключевые бои. Отдельная глава посвящена действиям в тылу американцев переодетых диверсантов Отто Скорцени и парашютистов Гейдте. Как отмечает автор, основным их успехом стало порождение паники и паранойи в рядах союзников. Блокпосты на дорогах без конца останавливали машины и проверяли, не немцы ли в них, задавая каверзные вопросы. Так, например, был задержан бригадный генерал Брюс Кларк, неверно ответивший на вопрос о бейсболе.

Два полка американской 106-ой дивизии, попали в окружение восточнее Сент-Вита, где в итоге и сдались в плен. Капитуляция более чем 8000 американских солдат считается самой масштабной в Европе. Потери немцев, пытавшихся штурмовать или обходить укрепленные позиции противника, также были велики, особенно от станковых пулеметов и артиллерийского огня. Мороз, снег, дождь, недоедание, отсутствие укрытий также наносили свои удары по обе стороны фронта. «Десантникам приходилось мочиться на свои пулеметы, чтобы отогреть спусковой механизм», - пишет потрясенный автор. Участь местного населения была ужасна: разрушенные деревни и фермы, беженцы, множество погибших, те кто уцелел, прятались в подвалах церквей, и как многократно указывает автор, «молились по четкам». Только 26 декабря 1944 года триста «Ланкастеров» и «Галифаксов» Королевских ВВС сбросили на захваченный немцами Сент-Вит 1140 тонн фугасных и зажигательных бомб. Немцы, а особенно войска СС, в свою очередь безжалостно уничтожали всё на своем пути, ненавидя бельгийцев, еще совсем недавно радовавшимся освобождению от фашистских оккупантов. Бивор дает множество оценок, но наиболее яркой его характеристикой битвы в Арденнах становится фраза о том, что по своему ожесточению она приблизилась к сражениям на Восточном фронте.

Итог арденнской авантюры фашистов известен: выходя из окружения боевая группа Пайпера оставила обездвиженные без топлива танки и технику в лесу; Бастонь безуспешно штурмовали до тех пор, пока в пацергренадерских ротах не осталось по двадцать человек; после установления погоды авиация союзников повсеместно охотилась за немецкими танками, разыскивая следы гусениц на снегу; поединок 2-й бронетанковой дивизии США и 2-й танковой дивизии Вермахта закончился сокрушительным поражением последней, не имевшей горючего, боеприпасов и питания. К концу сражения «войска всех трех наций выглядели как разбойники - грязные, неопрятные и бородатые». В полной мере проявил себя известный парадокс неподготовленного наступления - чем активнее и дальше подразделение углублялось в боевые порядки противника, тем сложнее ему было потом выбраться из окружения.

«Ясное холодное рождество, - писал Паттон... в дневнике, - прекрасная погода для убийства немцев...» Эйзенхауэр жаловался, что французы, «наряду с погодой... доставили мне в этой войне больше неприятностей, чем любой другой фактор». Генерал Хоррокс был отправлен в принудительный отпуск домой после того, как предложил разрешить немцам форсировать Маас, с тем, чтобы потом разбить их в сражении на поле Ватерлоо. Генерал-майор Вермахта (и шурин Гиммлера) Хайнц Кокотт, чья дивизия штурмовала Бастонь, писал о Ваффен СС: «Эти подразделения, всегда слишком хвастливые, высокомерные, с полным отсутствием дисциплины, с их хорошо известной жестокостью в сочетании с заметным отсутствием логики, оказывали невероятно разрушительный эффект и повсеместно становились помехой для любых систематических боевых действий». Конкретно во время битвы в Арденнах, Вермахт, среди прочего, обвинял СС в том, что их требование безусловного приоритета в продвижении на узких и малопроходимых лесных дорогах привело в итоге к хаосу.

ВЫВОД: «Отлично!». Прекрасно изданная подробная книга известного английского военного историка об Арденнском сражении с большим количеством карт и фотографий.

Думаю, что приписка в названии книги «...Последняя авантюра Гитлера» не совсем верна - последней я бы считал танковое наступление в марте 1945 года у озера Балатон в Венгрии, где в итоге нашли свою окончательную могилу танковые войска СС. Ждем, когда переведут книгу Бивора о высадке на Крите, а его монография о битве за мосты в Арнеме только что вышла в этом же издательстве.

Два слова об авторе.
Энтони Бивор - писатель прозаик немолодых лет и, по совместительству, историк. Почетный доктор гуманитарных наук, член Королевского общества искусств и литературы. Лауреат многих исторических и литературных премий. Господин Бивор окончил Королевскую военную академию (графство Беркшир, Англия).
Пожалуй, это все, что нужно знать о человеке, труды которого посвящены войне.
Давайте поступим следующим образом. Мы не станем затрагивать политические темы и подпитывать и так вечно цветущую полемику касательно "запоздалого" открытия союзниками второго фронта и началом полномасштабного противостояния гитлеровской Германии. Пусть этим занимаются ученые люди, а мы лишь попробуем дать субъективную оценку очередному произведению господина Бивора.

Высадка в Нормандии - Энтони Бивор
Операция "Нептун" (День "Д")- десантная операция проведенная союзными силами 6 июня 1944 года в Нормандии.
Одна из самых кровавых дней в истории Второй мировой войны для армий США, Великобритании и Канады.
Краткий ликбез окончен.
Незадолго до прочтения данной книги, я смотрел документальный мини-сериал от BBC "Последние герои". Фильм посвящен ключевым сражениям Второй мировой войны и рассказ ведется самими участниками тех страшных событий. Посмотрите, я рекомендую.
Вообще, я не сентиментальный человек, но, бывают моменты, когда ты что-то смотришь или что-то читаешь, а по спине и рукам мурашки, после чего кожа становится "гусиной". Бывает еще и такое, что это не проходит сразу...
Когда я смотрел документальные хроники и редкие кадры тех событий на экране своего компьютера, я не мог сдержать бурю чувств, я не мог оторвать глаза от экрана и мне было все равно, сейчас 4 часа дня или 4 часа ночи. Я смотрел и ужасался тому, что в этом мире есть люди, видевшие Ад. Но еще я удивлялся тому, как искренне они улыбаются и благодарят жизнь, благодарят за то, что могут сказать своим детям, внукам, своим супругам простое "я вас люблю". Эти старики плачут как младенцы, извиняются за свои слезы и продолжают вспоминать, они продолжают рассказывать то, как видели смерть, как чувствовали смерть и как здоровались со смертью каждое утро войны.
Когда я читал эту книгу, я был там, я был с ними. Я, как и эти ребята, неимоверно наивные и совсем юные парни, был там. Я был трусом и я был отважным солдатом, я был героем и я был обычным человеком. Вы тоже будете там, если решитесь взять в руки эту книгу. Потому что Энтони Бивор описывает события так, что у вас под ногами появится десантный корабль, перед глазами берега Франции, а вдали будут греметь разрывающиеся бомбы.

Традиционно российские и советские историки уделяют максимум внимания ВОВ (что вполне объяснимо, учитывая масштабы вторжения нацистов в СССР и значение ВОВ как Восточного фронта в общей цепи событий). Мне интересно (и, надеюсь, полезно) было прочитать более развернутую версию событий и участия в них других народов и стран. Бивор старается быть максимально объективным, основываясь на множестве источников разных лет, включая и те, которые стали доступными после развала СССР.
Тема Второй мировой и ВОВ - очень неоднозначна, болезненна для русских людей, для нас это до сих пор живые семейные воспоминания, которые несут в себе и боль утраты, и радость Победы, и гордость победителей. Практически во всех западных трудах есть нелицеприятные моменты для русского читателя. Нужно отдать Бивору должное - он не изображает русских дикарями-монголами (за исключением цитат из дневников очевидцев). Многолетний труд, изучение источников и интерес историка к теме дали возможность написать масштабный обзор этой мировой трагедии.
Ценность этой книги для меня - соблюдение хронологии; автор уделяет внимание всем фронтам боевых действий, дает краткий экскурс по предпосылкам гражданской войны в Китае, китайско-японской войны. Все это позволяет лучше понимать последовательность событий Второй мировой войны. К тому же, лично меня эта книга заставила покопаться в первоисточниках (пусть и не самых приятных для чтения).
Рекомендую всем, кто интересуется историей, при этом не ограничиваясь исключительно точкой зрения, принятой в отечественной советской историографии, но и не скатываясь до "либераст"ического взгляда на СССР и советских воинов - как на диких нецивилизованных варваров, которые были зомбированы советской пропагандой.

Великолепная книга! Энтони Бивор по праву считается одним из лучших авторов по истории Второй мировой, и читая его труды, убеждаешься в этом. Написана необычайно легко и эмоционально, но в то же время информативно. От многочисленных русских авторов Бивора отличает широта повествования, так как он воссоздает войну не только по советским, но и по германским источникам, поэтому в центре повествования и красноармеец и солдат вермахта. Очень любопытные главы, в которых автор описывает быт солдат обеих сторон и старается воссоздать их образ мыслей, используя отрывки из солдатских писем и дневников. Особенно интересно проследить изменения морального состояния солдат 6 армии Паулюса - от восторга и опьянения победами к глубокому отчаянию и желанию прекратить войну - в зависимости от изменения ситуации на фронте.

Подавая историю Сталинградской битвы через призму простого солдата, Бивор все же не забывает и о ходе боевых действий, которые воссозданы необычайно подробно и ярко. Автор, сочувствуя красноармейцам, все же является умеренным антисоветчиком и антисталинистом и пытается разоблачить мифы о Красной Армии и СССР. Есть в книге и упоминания и о заградотрядах, и о фактах репрессий органами НКВД бойцов Красной Армии, и приказ Сталина "Ни шагу назад!" и прочее. Но, Бивор также критикует и Гитлера, его стратегические ошибки, концепцию "города - крепости", которую нужно защищать до конца, запреты на тактическое отступление. По мнению автора, именно приказ фюрера держать город до последнего солдата и стал главной причиной больших потерь 6 армии и как следствие - капитуляции (все же роль Гитлера, как по мне слегка преувеличивается). Не забывает автор поведать и о человеконенавистнических деяниях подразделений СС и вермахта.

В общем, "Сталинград" Энтони Бивора обязателен к прочтению всем, кому небезразлична история Второй мировой войны и кто свободен от многочисленных советских идеологических мифов.

Книга давно пылилась у меня к «Прочтению», накануне 9 мая упал на нее взгляд. Думалось, непредвзятый взгляд со стороны – самое то. Первая глава была очень интересной о начале войны, готовности наших войск, о причине ввода немецких войск, как это они сами аргументировали. В таком ключе я хотела видеть и остальные главы. Дочитав практически до середины, сказала себе: «Всё хватит!» Хватит травиться этим ядом якобы уравновешенного отношения британского историка к двум противоборствующим сторонам. Когда мы ругаем себя сами, легче переносится, чем критика со стороны. И дело даже не в этом. Бивор свое мнение выдает за факты, не увидела нигде цитат в тексте. Везде его пересказ. Причем русские выставлены не в благоприятном свете, хотя бы из уважения к победе наших войск и учитывая, что агрессорами и зачинщиками были не мы, приглушал тон. Нет, у меня сложилось впечатление, что он, наоборот, в тайне сочувствовал немецкой стороне. Они у него выходили в общей массе сентиментальными, чувствительными. Например, когда любовались природой на берегу Волги под Сталинградом, решая, что после окончания войны, здесь очень хорошее место для их ферм. Ну, а русские – это быдло. Девушки, попавшие под обстрел на железной дороге – страшны. Бойцы – пьяницы, для них ежедневные сто грамм для поддержания духа, малы, они напиваются тем, что дополнительно найдут, бывает антифризом. И не соблюдение Гитлером международных конвенций по обращению с военнопленными оправдано, эти звери разве заслуживают к себе другого отношения. Вскользь о Сталине – он тоже не любитель соблюдать ведение войны по правилам. Конечно, о репрессиях в военном окружении Сталина перед войной наслышана. Выкошена вся военная верхушка, кто ни затронут, тот лишен духа без приказа сверху что-то предпринимать. Больно сознавать, что это было. У Бивора тоже все отражено. Про толпы дезертиров и перебежчиков к немцам, что такие огромные цифры я не слышала. Пусть советская пропаганда скрывала, но в наше время все тайны раскрываются, говорят обо всем. То ли неприкрытая правда оказалась мне не по зубам, то ли я не готова читать о том, что медперсонал, испугавшись авианалетов, бросил раненых, они остались на 5 дней без присмотра. Лучше почитаю нашу версию на события, может с пропагандой, завуалированными фактами. Но мне легче жить дальше. И считать зверства наших солдат – ответом на грубое вторжение и бесчинства немцев.

Что касается самого стиля изложения. Тоже есть претензии. Есть перескакивание с одних дат на другие, географическая мешанина, то тут, то там. И откровенное топтание на месте. Когда идет изложение каких-то неоспоримых фактов, к ним добавляются какие-то сплетни обо всем, что можно и нельзя.

Мой предвзятый отзыв на непредвзятый взгляд.

Так себе, пережевывает из пустого в порожнее одно и тоже, слишком длинно. Потом рраз, какое-нибудь бездоказательное заявление, и опять страницы мутоты.