Цитаты из книги «Холодное время»

Одуванчики, размышлял он, обездоленные слои цветочного общества, их не уважают, попирают ногами и скармливают кроликам. А вот на розы наступить почему-то никому и в голову не придет. И кроликам их не скормят.

Страхи, порожденные сомнением, растут как на дрожжах, и избавиться от них можно только при помощи твердого знания.

Смех – это защитная реакция на сильные ощущения.

Адамберг унаследовал от матери чрезвычайную сдержанность в выражении чувств, которые, говорила она, быстро смыливаются и утекают сквозь пальцы, если слишком много говорить о ни

дереву приходится? Ростком нарцисса? – Это нежный мыслящий тростник.

Это что-то твое на них упало? Дерево или что? – Священное дерево, именно так. Как они?

Значит, это твоя личная мысль. А жаль, что у мыслей нет названия. А то вот кликнешь их, и они стремглав бросятся к тебе и лягут у твоих ног.

Ретанкур была любимицей кота по имени Пушок, хотя эта пушинка могла, растянувшись, достигать восьмидесяти сантиметров в длину. Ретанкур как раз собиралась покормить его, то есть отнести наверх к миске, ибо кот, несмотря на отменное здоровье, отказывался самостоятельно подниматься по лестнице и принимать пищу в одиночестве. Поэтому кто-то должен был посидеть рядом с ним, пока он ест, потом снова отнести его вниз и положить на его излюбленное место – теплый ксерокс, служивший ему лежанкой.

Кот, гуляющий сам по себе. Очень накачанный и коренастый кот.

От сознания, что он оказался прав, у него слегка кружилась голова, словно его занесло в какие-то иные сферы, чуждые здравому смыслу, механизм действия, а главное, будущее которых было ему неведомо. Притом что, стоя ночью, в одиночестве, на горном гребне, он чувствовал себя так же непринужденно, как пиренейская серна. Но мир Франсуа Шато, ставший сейчас еще более непроницаемым, был чужой территорией. Он вспомнил любимую сказку Мордана – стоило человеку войти в лес, как ветви смыкались у него за спиной, скрывая обратный путь, превратившийся в непролазную чащу.