Поведал мне пан Сенкевич историю о войне Королевства Польского с Тевтонским орденом, о юном рыцаре Збышке, дяде его Мацько и двух красавицах-паннах - Дануте и Ягне. Имена, конечно, интересные, ничего не скажешь, но то была Польша начала XV века.
На страницах буйным цветом расцветают польские, литовские, немецкие и прочие обычаи того времени, особливо рыцарские, а также интриги, переговоры, предательства, клятвы, месть, любовь и поединки всех со всеми и по любому поводу. Ну а на фоне всего этого нас познакомят со знаковыми историческими личностями, начиная от польской королевы Ядвиги и заканчивая Великим магистром Тевтонского ордена, и историческими же событиями, кульминацией коих станет Грюнвальдская битва 1410 года.
Генрик Сенкевич, конечно же, небеспристрастен, он во всех своих книгах открыто и горячо прославляет польскую шляхту. Потому и тут все польские рыцари исключительно храбры, благородны (нередко даже чересчур), преданы родине и искусны в бою. Он не случайно выбрал для книги именно этот исторический момент. Известно, что это был своеобразный протест против германизации, и своим романом Сенкевич хотел показать Польшу в расцвете сил и славы.
Но при этом несправедливым было бы сказать, что изображенная им картина вышла однобокой, а герои – «одинаковы с лица». Вовсе нет, историческое полотно получилось объемным, автору, как всегда, удается изобразить и эпоху в целом, понятно и красочно описав политическую обстановку, интересы сторон и расстановку сил, а также и погрузить читателя «поглубже» с помощью ярких бытовых сцен. Чего стоит описание застолий, военных походов, перемещения по стране, королевской охоты, жилищ и храмов, некоторых своеобразных методов народной медицины и суровой природы, которая не каждого пропустит...
А персонажи и исторические лица, несмотря на некоторую идеализацию поляков и отдельные мелодраматические моменты в сюжете, видятся живыми людьми, а не картонками (за одним – для меня – исключением, о котором расскажу чуть позже). Вот только манера автора время от времени перечислять рыцарей по именам немного утомляет: очень уж их много, а имена сплошь непривычные, и когда они льются потоком, то превращаются просто в сплошной фон, из которого сложно что-то выделить.
Главный герой Збышко – буйный и горячий молодой рыцарь, порывающийся вызвать на бой «на утоптанной земле, на коротких или длинных мечах, секирах или копьях» каждого встречного и поперечного. А уж если увидит крестоносца – то тут и вовсе голову теряет, коня пришпоривает и несется во весь опор, копьем размахивая. Даже если тот крестоносец – вообще посол и никого не трогает. Збышко рано потерял родителей, и всю жизнь, начиная с 12 лет, провел в военных походах вместе со своим дядей, и там его горячий нрав, сдерживаемый, где нужно, был очень впору. Но вот он уже в мирном месте и в мирное время, а все еще кидается на людей, так что его жизнь и свобода периодически висят на волоске. Впрочем, все вокруг Збышка любят и стараются ему помочь, снисходительные к молодости и глупости. Что приятно, глупости он творит не всегда (хотя часто), и за ним все-таки интересно наблюдать, ведь, кроме отчаянного желания с кем-нибудь подраться, Збышко обладает верностью, целеустремленностью и добротой. К тому же, герой развивается по ходу действия, что тоже не может не радовать.
Тут стоит сказать, что в половине случае, наверное, не сам Збышко бесит, а кажутся странными те рыцарские обычаи, которым он беззаветно следует. Ну, скажем, как насчет того, чтобы в каждом доме, где останавливаешься проездом, вывешивать на воротах призыв на бой всякому, кто осмелится утверждать, что такая-то панна – не самая прекрасная на свете? Ну… такое. Хотя, надо признаться, другие местные рыцари его тоже не очень понимали и немножко крутили пальцем у виска.
Дядя Збышка - рыцарь Мацько из Богданца – опытный, находчивый и рассудительный человек, себе на уме. В бою он тоже хорош, но и о собственной выгоде всегда помнит. Забавно было наблюдать, как он в любом деле умудряется сочетать благородство и страсть к накоплению материального. У Мацька есть мечта – сделать свой Богданец, который выжгли во время войны и в котором он не был уже много лет, процветающим местом.
Ну, а чтобы это все было не зря и было кому оставить, Мацько мечтает и о продолжении рода, но не для себя, а для племянника. И невесту отличную на примете имеет, причем согласны все: он, сама невеста, ее родные и даже влиятельные родственники. Вот только Збышко пошел своим путем: влюбился в первую встречную. Ну, как влюбился: по своему восторженному характеру, увидев красивую девочку, вдруг пожелал дать ей обет. А потом так вышло, что она спасла его от смерти, и он убедил себя, что любит ее. Я не вполне поверила, это больше было похоже на исполнение какого-то ритуала: он должен был ее полюбить, ну вот и полюбил. Коробило слегка, что ей ведь, блин, 12 лет всего. Ну да, я понимаю, что тогда и в таком возрасте, бывало, замуж отдавали, но все же. Правда, в какой-то момент она повзрослела, но тут была какая-то беда с хронологией: по моим ощущением, и года не прошло, а потом выяснилось, что как будто и несколько лет, тогда желание жениться со всеми вытекающими уже более оправданно.
Но вообще, что касается Дануси, она создавала ощущение марионетки. Я не увидела в ней живого человека, только куколку с красивым личиком, нежным голосом и лютней. Сначала это была такая игра: рыцарь и ее дама. Было весело и приятно. Потом рыцарю чуть было не отрубили голову, это было печально, но ей сказали, что только она и может его спасти. Спасла. А теперь оказывается, что она должна его любить и стать его женой. Ну, она и любит. Такое впечатление, что она все это делает, потому что так положено. Говорят: умоляй княгиню – она умоляет. Все вокруг поют ей о любви, и о том, как прекрасен юный рыцарь, и о том, что всякая девушка влюбляется, ну она и влюбилась. Саму Данусю я за всем этим (и даже позже, в более трагических событиях) не увидела, только внешнее ее проявление. Она осталась неясным образом, святой с иконы.
Если кто и хорош тут - так это Ягенка. Яркая, бесстрашная, сильная девушка со смелым и добрым сердцем. Такая и на медведя с вилами выйти не побоится, и растопить сердце сурового старика сумеет. Чего она нашла в этом Збышке, ума не приложу, но уж если нашла – этому идиоту нужно было благодарить судьбу и хватать ее немедленно, пока не передумала. В кои-то веки, в ситуации, когда парень влюблен в одну, а его близкие сватают ему другую, я как-то больше на стороне этих близких. Ягенка ему на 100% больше подходит во всех отношениях. Да, мастера-классики тоже не чужды были искушению создавать любовные треугольники. Но разрешил его Сенкевич весьма сурово, под стать описываемым временам.
спойлер
Возникло подозрение, что Сенкевич заставил сначала Збышка полюбить Данусю, а потом вывел Ягенку и такой она вышла живой, яркой, настолько затмила собой Данусю, настолько лучше подходила на роль главной героини, что пану Генрику ничего не оставалось, как Данусю убить. Збышко упорно не хотел изменять своей любви, Ягенка упорно не желала любить кого-то ещё, а в монастырь её отправлять было жалко.
свернуть
Впрочем, жестоких моментов в книге немало. Автор и ранее умел поразить мое воображение реалистичными сценами всяческих мучений (и не только человеческих, к сожалению), хотя в этой книге их, пожалуй, даже поменьше, чем в других.
Интересно понаблюдать и за некоторыми обычаями и нравами.
Например, удивительный обычай съезжаться "на родины и крестины" королевского отпрыска, причем начинать празднества заранее, ещё до родов. Это если учесть, как часто тогда матери и младенцы умирали при родах или вскоре после них. И королевы не исключение...
Обеты рыцарские – тоже странный предмет. То есть можно дать самый немыслимый обет и всю жизнь провести в стремлении исполнить его, рискуя жизнью и свободой, иначе – позор. Но при этом от такого обета может легко разрешить любой встречный монах или ксендз.
Или вот еще любопытное сочетание суеверий с набожностью. Суеверия были впитаны «с кровью предков», если можно так выразиться, а набожность у многих была недавно приобретенная, иные из героев родились язычниками. Совсем недавно Литва приняла христианство для защиты от Тевтонского ордена, который под предлогом борьбы с язычниками нередко устраивал набеги на литовские земли. Литовский правитель Ягайло женился на польской королеве Ядвиге, сам принял христианство, окрестил свою страну, и тем самым крестоносцы потеряли формальный повод для войны. Практически все герои демонстрируют истовую набожность, кто-то искренне, а кто-то – чтобы его не заподозрили в неискренности, и религиозный экстаз временами чуть зашкаливает даже. Но в то же время и с нечистью стараются договориться: ну, а что ж, от Бога не убудет, а оно все спокойнее. Впрочем, наши собственные предки тоже поступали подобным образом.
Автор немножко и очень аккуратно подтрунивает над религией, религиозным рвением, духовенством, монастырями. Точнее, не над самой религией, а над тем, как некоторые люди ее интерпретируют. Например, подчеркивает, сколь велико уважение народа, включая и самых высокопоставленных лиц, к церкви, и как монахи беззастенчиво этим пользуются, выклянчивая «для бога» разные блага. Или как рыцарь, молясь Богу о ниспослании ему удачи в каком-нибудь деле, прикидывает, что бы ему такое пообещать за это и стоит ли дело того. Ну, а уж крестоносцев автор, не стесняясь, просто лупит в хвост и в гриву, изображая прогнившую изнутри систему, построенную на лжи, этакого колосса на глиняных ногах, который еще держится, но недалек тот час, когда мощь его будет сломлена и он с грохотом обрушится на землю.
Нравы тоже весьма простые и, так сказать, беззастенчивые. Тут нет места жеманству и ханжеству. Аббат вполне может заявить 15-летней девушке благородного происхождения: гляди, чтоб он тебя не подстрелил, а то потом еще 9 месяцев не вылечишься. А княгиня с любопытством спрашивает у рыцаря, успел ли его племянник «изведать утехи» с молодой женой. Это особенно интересно в сочетании со сложными рыцарскими ритуалами служения прекрасной даме. Да, еще напоследок хотела привести один комплимент, не рыцарский, правда=) «Вот это баба! — говорили люди. — Да она в лесу медведя подопрет рогатиной, и орехи грызть ей незачем: разложит на лавке да присядет, небось расплющатся, как под мельничным жерновом!» В общем, были девушки в польских селениях, куда там коням с горящими избами.
Итог. Не скажу, что чтение этого кирпичика было из простых. И даже не могу сказать, что оно было необыкновенно увлекательным. Нет, в этом плане для меня пока на первом месте у Сенкевича роман «Огнем и мечом», от него я действительно не могла оторваться. «Крестоносцы» же читались спокойно, временами даже буксовали, а также, случалось, меня раздражала экзальтированность героев. Но, в конечном счете, это очень добротная и тщательно проработанная историческая вещь, когда автору хочется верить во всем, о чем он пишет, как будто он сам там был и все видел.