– Он хороший человек? – подозрительно спросила Дороти.
– Он хороший волшебник. А какой он человек и человек ли он вообще, я не знаю, потому что никогда его не видела.– По-моему, вы очень плохой человек, – сказала Дороти.
– Нет, моя милая. Я очень хороший человек, но очень плохой волшебник, уж это точно.
Очень люблю «Волшебника Изумрудного города», но первоисточник, «Волшебника Страны Оз», читала давно, в детстве, адаптированную английскую книжечку, и в сухом остатке сохранилось ощущение, что «Элли лучше». И вот в новогодние каникулы, время волшебства, наконец прочитала русский перевод, чтобы сравнить обе сказки, Баума и Волкова.
Удивительно, но всё идет один в один. Тексты почти идентичны. Волков сделал хороший перевод, практически не отклоняясь от авторской структуры, с любовью, вжился и проникся, расцветил диалоги, добавил от себя пару эпизодов — но это вклад в уже созданное оригинальное произведение.
И я отчетливо ощутила благодарность к далекому Фрэнку Бауму, который 124 года назад придумал и подарил нам и Страшилу, и Железного Дровосека, и Трусливого Льва, дорогу из желтого кирпича, зеленые очки… Без него бы ничего этого не было. А Волков остался бы учителем математики, автором пьес и нескольких детских книг, назвать которые сейчас сможет не каждый читатель.
Прочитав «Оза», я убедилась, что «Элли лучше» — это предубеждение или когнитивное искажение, когда текст, с которым ты познакомился раньше, воспринимается более родным, ярким и эмоциональным. Сила детского впечатления сохранялась у меня во взрослом возрасте как убежденность в объективной истине.
А сейчас акцент в восприятии сместился на авторское право и издание пересказа чужой сказки под своим именем. Вроде бы само собой разумеется, что создать что-то из ничего, сотворить целый мир, до тебя не существовавший — неравно переложению уже готового. Но только теперь возникло ощущение неловкости: некрасиво, несправедливо. Правильнее было бы написать на обложке «пересказ Волкова», как на обложке «Винни-Пуха», тоже нашей культовой детской книги, переведенной с английского, честно написано «пересказ Заходера».
Если о самой сказке — то с ней всё в порядке, всё работает. «Волшебник страны Оз» воспринимается с таким же интересом, так же трогает сердце и захватывает, как и «Волшебник Изумрудного города». Волшебство никуда не девается, не испаряется ни из-за прошедших с первого знакомства лет, ни оттого, что сюжет давно и прекрасно известен. Стоит героям ступить на дорогу, вымощенную желтым кирпичом — и ты готов шагать и шагать вместе с ними.
Конечно, при сравнении сказок возникают вопросы. Зачем понадобилось переименовывать Дороти и Оза, и калидасов в саблезубых тигров — непонятно, так же как и пропущенная глава с Фарфоровой страной — почему русские читатели ее не получили.
Хрупкий мир на фоне мрачного леса с паукообразным чудовищем и горы с агрессивными Молотоголовыми — сколько здесь смыслов и символов. Утраченную историю Летучих Обезьян тоже жаль.
А почему получивший сердце Железный Дровосек забыл, что собирался жениться на любимой девушке, и предпочел править Мигунами/Винки? А еще над раздавленным муравьем рыдал. Да уж, сентиментальность и любящее сердце — не одно и то же.
Еще момент: и у Баума, и у Волкова показалось натянутым последнее путешествие к волшебнице Глинде/Стелле (которая и отправляет девочку домой), хотя Летучие Обезьяны могли бы перенести всю компанию быстро и без ненужных рисков. И истраченное на это последнее желание — не беда, Золотую Шапку можно было бы предавать дальше всем друзьям по очереди — до этого Страшила Мудрый (у Волкова) додумался, а до безопасного трансфера от Изумрудного города до страны Кводлингов/Розовой страны — почему-то нет.
Явная натяжка, приключения ради приключений. Вот поход в Изумрудный город с преодолением всех испытаний был неизбежен. А здесь — ладно маленькая девочка, но трое взрослых, включая льва, и не догадались. У меня и в детстве этот вопрос возникал.