Цитаты из книг автора «Людмила Гурламская»

Шутки-шутками, конечно, но моя кошь действительно Кошка-Ученая. Это ее основная раса по доминирующему отцу. А всего пап у Лаймы трое.

Вот какая ненормальная студентка будет перечитывать конспекты перед зачетом, который ей гарантированно должны поставить «автоматом»? Правильно, я.

Чтоб у тебя совесть проснулась! Чтоб тебя мудростью накрыло! Чтоб тебя счастьем придавило! Чтоб ты смысл жизни нашел! Чтоб ты всегда правду говорил! Чтоб тебе коты каждую ночь снились! Белые! – я остановилась, чтобы вдохнуть, а Света вдруг подхватила эстафету, да так, что даже Лексуш голову поднял от удивления: –Чтоб ты любовь свою еще 33 года ждал!

–Живой… – облегченно выдохнула я, а потом слова сами посыпались буквально градом: – Да чтоб ты здоровый был! Чтоб ты жил долго! – это не были пожелания, это были проклятия.

–Если вы думаете, что ваш мохнатый друг сможет остановить меня так же, как когда-то остановил моих людей… – на последней фразе он ударил Лексуша ногой в живот. Кот отлетел в сторону и ударился головой об стену. Я заорала, Света тоже, но не растерялась и хрястнула пришельца справочником по голове. Тот еще округлил глаза от удивления, повернулся лицом к Свете и красиво так упал на коврик. –Гад! Гад! Гад! – завопила она и швырнула ему на грудь злополучный справочник. Тело даже не шелохнулось. – Так тебе! Котов бить нельзя! – и переступив через Дипона, Света ринулась к Лексушу. – Масик, ты как? – бережно подняв безвольно повисшее тельце, она сразу же его ощупала со всех сторон и даже сердцебиение прослушать попыталась. – Масик, живи, а? Я тебе все прощу, только живи! – она слегка тряхнула кота, так и не подававшего признаки жизни. После этого Лексуш все-таки приоткрыл один глаз. -Живой! – завопила Света и снова принялась его трясти. Кот тут же застонал и обмяк. – Масик?

Лайма, мы уходим на Землю. Если повезет, увидишь невесту Матея, а если не повезет – познакомишься.

– А как вы попали внутрь? –Внутрь чего? – не поняла Виктория. –Внутрь моего цитрусового сада, – пояснил босс. – Он же обнесен забором… –Сада?! – переспросила Виктория. – И это вы называете садом? – возмутилась она. –Заброшенным, – робко поправился босс.

«Приветствую тебя, Земля! Да преисполнятся гармонией и силой твои стихии!» – с этими словами я ступила на поверхность планеты. Конечно, мне никто не ответил, Хранительница Земли уже много миллиардов лет находится в анабиозе и будить ее нам категорически запретили. Потому что… потому что по неподтвержденным сведениям она решила уйти в ядро из любви к человечеству. То есть, чтобы случайно не разозлиться и не смести всех жителей со своего лица. Опять же по неподтвержденным сведениям, обещала проснуться сама, когда нервы подлечит. Лично я бы сходила проверила, как она там вообще поживает, может помочь надо… Вот только в ядро даже мне соваться опасно. Да и волю Хранительницы надо чтить и уважать. К тому же, в этот раз у меня немного другая миссия на ее планете. Держитесь, земляне, я пришла!

Матей впал в ступор. Он никак не мог понять, зачем девушки пишут друг другу валентинки. Пришлось ему объяснять, что эти сердечки порой просто шуточные знаки внимания для поднятия настроения и ничего более.

–Прошу прощения, – обратилась она к боссу, – в мои планы не входило причинение вам физического вреда. Он ничего не ответил, только удивленно посмотрел на свою «захватчицу». Капля темно-красной жидкости стекала по его шее. Виктория невольно содрогнулась, от вида крови она не раз падала в обморок и ей пришлось приложить значительное усилие, чтобы не потерять сознание теперь. «Хороша, – подумала она, – чуть не зарезала человека и сразу же шмякнулась рядом». Она закусила губу и принялась шарить по ящикам стола, нашла скотч и смотала его руки за спиной. Затем она почти весь кабинет перевернула вверх дном, пока наконец не достала из настенного шкафчика то, что искала – аптечку. Повернув кресло босса к себе, она обработала ранки и наложила пластырь. Делала она это скорее для себя, чем для «пострадавшего», по крайней мере, усердно убеждала себя в этом. Мысль о том, что она пожалела людоеда, съевшего ее друзей, была ей настолько же отвратительна, как и вид крови. Босс не сопротивлялся, не возражал, и как будто даже старался не смотреть на нее. Его молчание несколько раздражало Викторию, если бы он кричал, оскорблял ее или каким-либо другим образом проявлял свои эмоции, ей было бы гораздо проще угрожать ему ножом. Но он, похоже, не собирался упрощать ей задачу. «Он слишком, слишком спокоен, – думала она. – Наверное, обдумывает какой-то план…»