Отзывы на книги автора «Михаил Шолохов»

Плох был бы тот писатель, который прикрашивал бы действительность в прямой ущерб правде и щадил бы чувствительность читателя из ложного желания приспособиться к нему. Книга моя не принадлежит к тому разряду книг, которые читают после обеда, единственная задача которых состоит в способствовании мирному пищеварению.
Из обращения Шолохова к английским читателям.

Что вам сказать о "Тихом Доне"?
Берем словарь синонимов. Читаем.
Безусловно - абсолютно, без всякого сомнения, без сомнения, безоговорочно, бесспорно, вне всякого сомнения, всеконечно, да, естественно, знамо дело, известная вещь, известно, категорически, конечно, наверняка, натурально, непреложно, непременно, несомненно, неукоснительно, понятное дело, разумеется, стопроцентно, факт, явно.
Великолепный - бесподобный, блестящий, блистательный, волшебный, восхитительный, дивный, единственный, замечательный, изумительный, исключительный, классический, красивый, мировой, неподражаемый, несравненный, обалденный, отличный, отменный, потрясающий, превосходный, прекрасный, пышный, распрекрасный, роскошный, упоительный, чудесный, чудный, шикарный, эффектный, яркий.
Масштабный - глубокий, крупный, широкий.
Мощный - внушительный, искрометный, монументальный, сильный, сокрушительный.
Шедевр - достижение, образец, творение.
Выбирайте, что больше нравится. Всё будет верно. Всё будет о нем.

Он поразителен уже как явление. Немыслимо, как такое издали в сталинское время. Чем не феномен? Главный герой Григорий мечется между красными, белыми и восставшими казаками, повоевал за всех. И что же? Да нет однозначно правых. Везде есть тупость, жажда наживы, власти, бандитизм, зверства. И красные не хуже и не лучше остальных. Общий разбой с редкими вкраплениями чести. Нет справедливости. Есть сечево кровожадное, беспощадное. Ужас и страх истребления. Великая история человека, который боролся за свой мир, свой покой, свою семью, свою жизнь, свой труд.

Одна из живописнейших книг, что мне доводилось читать. Знаете, у Шолохова совершенно изумительные описания природы. Поверьте, обычно я к ним равнодушна, как правило, приходится заставлять себя сосредотачиваться на них, но тут я откровенно любовалась. Прекрасно! Впрочем, я здесь не права, у него изумительны не только описания природы. Всё, чего касается его перо, обретает жизнь, яркость и глубину. И вот разомлевшую от всей этой красоты меня как хлестнет он новой бойней. Страшный, чудовищный контраст. Иногда было так невыносимо трудно, что хотелось взмолиться: "Гриша, ради бога, съезди домой в отпуск! От войны отдохнешь, и у меня будет пара относительно спокойных глав".

Почему-то через несколько минут радости, что книга закончилась (я так устала, всю душу она мне вымотала, не книга, а разрывной снаряд, разметет всё в клочья) я залилась слезами. Плакала о Григориях, Степанах, Мишках, Аксиниях, Дуняшках, Ильиничных и всех, кому выпало жить в то лютое время. Всё самое страшное только начиналось, и детям их еще предстояло хлебнуть горя.

Великая книга!
Я потрясена.

ЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕАААААААААААААААААА! Я ПРОЧИТАЛ ЭТО! ИИИИИИИИИИИХААААААААА!

***

А теперь серьезно.

Сколько большевистской литературы 20-40-х читано-перечитано. Сколько навязло в зубах от этой лакировки и пропаганды и о счастливой жизни в самой светлой стране! Но только не "Поднятая целина" такие чувства вызывает. Нет, она приводит в восторг даже сейчас, когда социализм быльем порос, и мы знаем несостоятельность той философии, которая легла в основу романа. Факт!

И что удивительно! Ведь написана книга так просто, так бесхитростно, что читаешь и думаешь - блин, да и я бы смог не хуже! Что я, таких народных перипетий не описал бы? Или не сочинил бы несколько драматичных биографий, вроде разметновской? Или у меня нет фантазии, чтобы создать деда Щукаря? Да тут и таланта особого не надо!

А попробуй-ка возьмись, и быстро обломаешься, факт! Поскольку в один сюжет, одновременно пропогандистски-агитационный (будем учитывать время написания) и в то же время ИНТЕРЕСНЫЙ - вот тут талант и пригодится!

Самый очевидный плюс "Поднятой целины" - это демократичность повествования. Персонажи-большевики категоричны в своих суждениях, но кулаки, середняки и просто недовольные тоже получили право своего голоса. И голоса их тоже звучат достаточно убедительно, мы видим, что они противятся коллективизации не из принципа, не из естественной боязни перед ломкой всего привычного, а исходя из практических результатов и раскулачивания и первых неудач обобществления. Да и полемика вокруг статьи Сталина "Головокружение от успехов", включенная в книгу, показывает, что даже среди большевиков не было единства как в действиях, так и во мнениях.

Шолохов проделал титанический труд, описав народную массу. Это не для кого не секрет, что с успехом это могут сделать только писатели, достигшие вершины творчества. Впрочем, Шолохов к тому времени уже имел подобный опыт, поскольку уже была написана значительная часть эпопеи "Тихий Дон". Остается только удивляться таланту человека, способного работать одновременно над несколькими масштабными произведениями.

В большинстве персонажей я увидел не шаблонные образы, которыми часто грешили официальные писатели того времени, а личностей со всеми их достоинствами и недостатками. Нет в книге ни одного кристалльного коммуниста, нет ни одного исключительного злодея. Даже Половцев местами все-таки вызывает сочувствие. Все поступки, все мотивы оправданы и очевидны. Пожалуй, только Давыдов у меня упорно ассоциировался с образом оптимистичного и уверенного Клима Ярко, созданного актером Николаем Коючковым. Кто не понял, о чем идет речь, тем рекомендую смотреть фильм советский "Трактористы" 1939 года.

Наконец, Шолохов в одном романе использовал элементы многих жанров. В реалистический эпос вписались и детективная линия, и парочка боевых сюжетов, и комедия, и трагическая любовь, и семейная драма. Ну как жизнь, где есть место всему.

Хотя, конечно, не обошлось и без недостатков. Один из них - это "прыгучесть" повествования. То все идет тихо-ровно-спокойно, то начинается ме-е-едленное пережевывание какого-нибудь сюжета (иногда это даже раздражало, особенно на фоне многословия и словоблудия деда Щукаря). А то как-то внезапно в нескольких словах р-р-раз! - и незаметно прошмыгнули мимо какого-нибудь сюжетика. К примеру. исключили Нагульнова из партии. И вроде как не очень справедливо. Но о том, что его восстановили, а власть в райкоме поменялась, об этом сказано таким мимоходом, что если бы Макар не был ключевым персонажем, можно было бы вообще этот момент не заметить.

Остались и откровенные недосказанности. К примеру, уперли работнички соседского колхоза у гремячинцев сено, и Давыдов пошел разбираться по этому поводу к своему коллеге Полянице. А тот его, грубо говоря, послал. Чем в конечном итоге дело закончилось? Ведь люди с характером Давыдова не из тех, которые в такой ситуации дело бросают. А в романе мы ничего про это не знаем, факт. А жаль.

Не очень убедительно получилось у Шолохова с любовной линией Давыдова и Вари. Почитать - Варя такая застенчивая скромница, а в итоге первая председателю в любви признается, да еще ругается при этом. А где женская гордость? Недоработал трошки автор.

А в целом у меня одно только заключение по книге - ее надо читать всем!

Если эту книгу оценивать по шкале Бофорта, то это будет 12 ураганных баллов. А если брать по Рихтеру, то сотрясение будет силой в 9 магнитуд.

Конечно, ничего такого я прежде не читал. И историю Гражданской войны в той её части, что касалась донского казачества и Придонья в целом, эта книга показывает совершенно непредвзято, хотя и не без субъективности. Но вообще этот роман гораздо шире, чем просто история Гражданской войны. Потому что всё довоенное время написано Шолоховым с такими деталями и подробностями, с такой любовью к Дону и к казакам, что поневоле становишься и сам немножко казаком.

Читал и всё думал — да с какой стати казаки должны были безоговорочно встать на сторону Советской власти! Жили они и до революции неплохо, был свой уклад, свой быт, свои ценности, жили не в проголодь, дело своё любили и землю любили, и хлеборобить не ленились. И верно, получается, что никакой выгоды им от перемены власти не могло быть. Уклад порушился, земли отобрали, работать не давали, выгребали все запасы в подчистую, принудительно мобилизовывали и те и другие...

А вообще всё время казалось, что эту книгу написали два разных человека. Один явно на стороне казаков, на стороне тех, кто выступил (и не единожды) "против комиссаров, но за Советскую власть" — да и скажите мне, какой привлекательностью обладает фигура того же Мишки Кошевого?!! Фанатичный палач и убийца с замашками разбойника и бандита... Да...
А второй соавтор как бы за Советскую власть, как бы со стороны красных вставляет потом уже в написанный первым книжный текст какие-то главки, реплики и прочие кусочки текста, окрашенного уже красным... советским... И, опять-таки, и казаками много чего было совершено во время восстаний...

Монументальная книга. Точно, что её нужно читать всем (в соответствующем возрасте, конечно же).

Прошлое лето (2012-ого года) прошло у меня под девизом "Перечитай "Войну и мир" - в этом году почти весь июнь прошел погруженным в мир другого четырехтомника... Впрочем, если бы это название не было уже занято Толстым, роман Шолохова вполне мог бы именоваться так же - "Война и мир". Ведь правда?!
Две эпопеи. Два великих полотна: глубокие, широкие, многогранные.... Заставляющие мучаться и сомневаться, искать и терять, радоваться и горевать - вместе с героями, вместе с автором...

Первый раз я читала "Тихий Дон" еще в доперестроечный период - и как же легко мне было! Нет, я, конечно, тогда тоже переживала, видела метания героев, противоречивость идеологий "красных" и "белых", но!!! Как же всё было более-менее просто: эти - "наши", эти - "враги". Ну, или не "враги", а просто - "НЕ наши".
И всё.
И баста.
При этом, безусловно, видела прекрасно (как и в других книгах, в других фильмах), что и "красные", и "белые" встречались всякие: и "хорошие", и "плохие", это понятно. Люди есть люди. Но при этом В ЦЕЛОМ всё было ясно. Ясно, кто прав и кто виноват.

А сейчас?... Сейчас вся душа исполосовалась, голова распухала от бесконечных мыслей и раздумий... И о судьбах родины тоже, чего уж тут скрывать.
Сильная книга.
Параллель с романом Толстого я бы провела не только на основании размаха и громадности обоих произведений, но и на основании того, что очень уж пересекаются позиции авторов по многим вопросам.
К примеру, толстовское неприятие философии войны читается также и буквально в каждой главе "Тихого Дона". Вот, например:

А было так: столкнулись на поле смерти люди, еще не успевшие наломать рук на уничтожение себе подобных, в объявшем их животном ужасе натыкались, сшибались, наносили слепые удары, уродовали себя и лошадей и разбежались; вспугнутые выстрелом, убившим человека, разъехались, нравственно искалеченные.
Это называли подвигом.

Или вот:

Травой зарастают могилы, — давностью зарастает боль. Ветер зализал следы ушедших, — время залижет и кровяную боль, и память тех, кто не дождался родимых и не дождётся, потому что коротка человеческая жизнь и не много всем нам суждено истоптать травы…

За эти и подобные им цитаты могу просто голову преклонить перед автором.
Страшная книга. И очень человечная. Кто умеет читать такое - ох какой урок получит.

...Григорий и Аксинья остались для меня по-прежнему любимейшими персонажами. Я боялась перечитывать - вдруг сейчас и на их отношения, на их судьбы посмотрю под новым углом: в прежнее свое прочтение я была все-таки еще юной девочкой, теперь же - замужняя дама, вдруг не понравится вымученная, страдальческая, но такая сильная страсть двух героев.
Но нет, тут всё в порядке.
Душа при чтении этих страниц так же исполосовалась, но теперь уже просто от бабского сочувствия и понимания... И от зависти, наверное, тоже.

Не лазоревым алым цветом, а собачьей бесилой, друнопьяном придорожным цветет поздняя бабья любовь.

— Гриша... Гришенька...
— Не надо! Без слез. Хватит же! Потом покричим с тобой, время будет... Собирайся, у меня кони ждут в яру. Ну? Едешь?
— А как бы ты думал? .....Как бы ты думал? ...... Поеду, Гришенька, родненький мой! Пеши пойду, поползу следом за тобой...

Эх...

Хорошая книга.
Много струн душевных затрагивает.
Даже если и не во всем согласен с автором.

А вот на тему, кто же именно и в какой степени является автором этого романа, я умышленно говорить не хочу. Хоть и читала на эту тему много...
Вероятно, это тот случай, когда для меня ценным становится само произведение. Вне зависимости от его авторства.

Мировая литература знает не так много произведений малой формы, которые по своей значимости были бы весомее больших романов.

Первым делом на ум приходят "Маленький принц" Сент-Экзюпери и "Старик и море" Хемингуэя, и вот эта повесть Шолохова "Судьба человека".

Это очень пронзительное повествование, своего рода реминисценция трагичной послевоенной песни на слова Михаила Исаковского "Враги сожгли родную хату".

На немногочисленных страницах повести Шолохов довольно скупо, но предельно точно, описывает жизненный путь вполне обычного обывателя. Вначале перед читателем предстает не очень умный и не очень симпатичный тип, проживающий жизнь просто потому, что она ему досталась. Целей больших у него нет, особого смысла тоже, ну, разве что с годами появилась ответственность за детей, поэтому пить перестал, а до этого злоупотреблял. Так бы и дожил до пенсии, чтобы забивать козла во дворе с другими ветеранами социалистического труда. И никто бы, ни сам Андрей Соколов, ни кто-нибудь другой, не узнали бы о том, какой мощный потенциал духовных сил в этом совершенно ничем не выдающемся человеке.

Невозможно представить на что по-настоящему способен человек, если на его долю не выпадут тяжкие испытания.

Андрей Соколов - это обобщающий тип простого русского мужика, которого застала война. Она вошла в его жизнь грубо и безапелляционно, швырнув в клокочущую стремнину вселенской мясорубки. За его судьбой стоит судьба всего русского народа, хотя, ведя речь о том времени, неправильно так говорить, нужно употреблять термин "советский народ", потому что в сердце каждого, кто вставал на пути врага, понятия "Россия" и "Советский Союз" были идентичны. И Советский Союз иногда мог сжаться до маленькой смоленской или орловской деревеньки, а Россия включала в себя и Кавказ, и Среднюю Азию, и любой уголок сражающейся общей Родины.

И судьба Соколова - это судьба всего советского народа с грязью окоп, с болью ранений и контузий, с адскими условиями немецкого плена.

Особенно хочется остановиться на эпизоде в концлагере, когда Соколову предложили выпить шнапсу. И эта фраза: "Я после первой не закусываю", и после второй, и маленький кусочек хлеба на занюх после третей. Это же настоящий дзэн от Шолохова, который дает самое глубокое понимание несгибаемости и упертости нашего народа.

А еще победные салюты и потери, потери, потери... Потери всех, кто был дорог и любим.

Андрей Соколов, как собирательный образ народа, не мог погибнуть, он должен был пройти всё до конца, он должен был вынести все испытания. Дантовский Ад - какая-то нелепая страшилка по сравнению с адом, выпавшем на долю простых Андреев Соколовых в ту чудовищную войну.

Но самое страшное ждало после - руины городов, руины семей, руины судеб. Вот тот самый надрыв: "куда теперь идти солдату, кому нести печаль свою?", вот те самые катящиеся "слезы несбывшихся надежд".

И все же Андрей Соколов понимал, что он должен жить, теперь он просто обязан жить. Он больше не обыватель, испытания и потери сделали его Человеком, и окончательным подтверждением завершения этого сложного процесса становления прозвучали не очень громкие слова, произнесенные срывающимся голосом: "Я - твой отец".

Это гимн жизни, мощный, потрясающий всё, гимн преодоления. Андрей Соколов будет жить, а его судьба... в ней нет ничего особенного, это судьба обычного человека, обычного советского человека, прошедшего войну и подарившего выжившим и родившимся после войны детям - нашим матерям и отцам, а, значит, и нам - мир и надежду. Спасибо, Андрей Соколов!

Роман - эпопея М. Шолохова рассказывает об одной из самых трудных и болезненных тем в истории нашей страны в прошлом веке, связанных со строительством коммунизма.

Коллективизация стала важной вехой на пути создания принципиально новой структуры государственности, связанной со сломом не только сложившейся системы хозяйствования и жизненного уклада, но и мышления людей на всех уровнях.

Автор взялся рассказать эту непростую, но значимую тему на примере того, чему сам был свидетелем. Действие его романа происходит на Кубани, а герои - казаки и казачки. Весь роман - это история человеческих судеб, заключенных в историю большой страны в эпоху масштабных и значимых перемен, влекущих за собой большие последствия для каждого живущего в ней.

На протяжении всего повествования писатель отнюдь не стремится лакировать или как-то приукрасить действительность, в его романе нашли отражение многие ключевые моменты масштабного процесса под названием "коллективизация" и проблемы, с которыми пришлось столкнуться как власти, так и народу, в большинстве своем не стремившемся к коллективному хозяйствованию.

Раскулачивание, бунты, перегибы в работе, трудодни, сходки населения, диверсионная деятельность тех, кто стремился вернуть все на круги своя. Все эти моменты помогают читателю не только лучше понять происходившее тогда, но и полнее ощутить масштабы перемен, навязываемых, режущих по живому.

В романе находят отражение как большевистские идеи, так и тех, кто еще совсем недавно был участником Белого движения, ратовал за восстановление прежнего режима, стремился возвратить старое.
Автор дает возможность откровенно высказаться большинству своих героев, порой выступающих за прямо противоположные направления, что становится безоговорочным плюсом при чтении и добавляет искренности и цельности всему роману, написанному богатым живым и образным языком с большой художественной силой и мощью.

Тут есть место драме, детективу, комедии и любовным перипетиям, это живое и яркое полотно человеческой жизни, когда от каждого писательского слова получаешь истинное удовольствие, происходящему веришь и сопереживаешь, герои и их поступки не оставляют равнодушным, а весь текст в очередной раз убедительно доказывает мастерство писателя и силу его слова, сумевшего так великолепно и запоминающе рассказать об одном из переломных моментов эпохи.
Перечитав роман, убедилась, что на некоторые вещи не распространяются прошедшие годы...))

К моему стыду должна признаться, что "Судьбу человека" я в школе не читала. Как-то проскочила мимо. Не так давно скачала одноименный фильм, но решила не смотреть пока не прочитаю, что и свершилось. Потрясающе насколько емким может быть совсем небольшое произведение. 108 страниц reader-а в моем мобильном телефоне, а ведь это действительно судьба человека, судьба целого поколения, да еще и не одного.

И любовь, и смерть, и боль, и разлука, и теплота душевная без которой не жить ни одному даже самому изболевшемуся и закаленному бедами сердцу, и покой, и надежды на завтра, и тоска по вчера... Все это есть на этих страницах, все это - судьба поколения.

Андрей Соколов - тот самый человек, который звучит гордо - простой русский солдат, который прошел и испытал на себе ужасы войны, потерял на ней все, что у него было, все, что позволили сохранить ему двадцатые и тридцатые годы. Как измерить величину трагедии человека, который теряет последнего оставшегося в живых ребенка в последних боях, в День Победы, 9 мая 1945? В каких величинах посчитать, передать его боль? Думаю, что с такой задачей не справиться ни математике, ни статистике, а только одна лишь Литература способна на это.

Но Андрей Соколов продолжает жить, продолжает оставаться собой, не взирая на все беды, ради будущего, ради нового поколения Ванечек, у которых еще все впереди и которые не меньше героев битв и войн нуждаются в тепле и любви.

В нашей литературоцентричной культуре (по крайней мере, она была таковой еще совсем недавно) внешние обстоятельства порой играют более важную роль, чем текст произведения. Вся эта беготня с запрещенными и полузапрещенными книгами, поднятия на щит произведений вождей, возвеличивание одних писателей с последующим почти обязательным их оплевыванием – вот привычные черты нашего окололитературного процесса.

«Судьба человека» - яркий образчик книги, попавшей в эти жернова. В момент выхода (утро хрущёвской оттепели, 1957) она воспринималась как откровение, как новое слово, попытка переосмыслить, понять и найти место в нашей жизни тем, кто побывал в плену. Потом в нее стали плевать с криками «Лакировка!», «Заказуха!», «Ненатурально!»

Шолохов в целом очень многих раздражает. Он – вечный вызов тем, кто считает, что общество должно иметь элиту, которая одна понимает толк во всем стоящем и изящном. Отсюда все эти мучительные поиски «настоящего автора» Тихого Дона , столь же осмысленные, как и поиски подлинного автора произведений Шекспира. В Англии до сих пор многие «элитисты» отказываются признать, что лавочник может быть умнее и начитаннее дворян, у нас выскочкой считается "шибай". То, что Шолохов твердо и неукоснительно был красным, раздражает еще сильнее.

Скорее всего все эти хулители никогда не читали и сам «Тихий Дон», и последующие книги. Но они с затаенным удовольствием ниспровержения повторяют мантры о том, что Поднятая целина - хуже, что после первого успеха Шолохов ничего стоящего не написал. И так далее (часто еще встречается штамп «газетный язык»). Я не понимаю их. Для меня Шолохов – это «Судьба человека» и «Они сражались за Родину». Как настоящий великий мастер, он долго правил эти книги, Они сражались за Родину так и остался «главами из романа», но убавляет ли это хоть каплю прелести? Для меня добавляет, скорее. Ведь ты сознаешь, как человек работал и создавал что-то по-настоящему значимое.

Кто-то ищет в книгах правду или истину. Обычно в фабуле, и в этом и есть их ошибка. Книга действительно содержит много правды, но не в перипетиях сюжета. Любая книга – это отражение, отражение взглядов автора, политической обстановки в момент ее написания и публикации. Совершенно наивно изучать историю плена бойцов РККА по этому рассказу. А вот общественную дискуссию о их месте в послевоенной стране – надо. Рассказ заказной? Возможно. Это как-то делает его хуже? Очевидно, нет.

И в целом – как же глупо выглядят наши судорожные культурные процессы. Как с Горьким, которого заплевали почти совсем, даже убрав его профиль с «Литературной газеты» (а потом вернув), так и с Шолоховым. Все это похоже на аналогичные попытки немцев как-то встроить Брехта в стандартные схемы. От понимания его гениальности никак не отделаться, но ведь он марксист и почти сталинист, как быть с ним сейчас, как выхолостить его идейную составляющую и оставить некую чистую литературу? Очевидно, что это невозможно, как в Германии, так и у нас.

Но стоит отвлечься от внешнего фона, хоть о нем можно говорить еще очень долго. Лучше вслушаться в музыку самого рассказа. А здесь действительно есть музыка. Шолохов выстроил текст как дорожную встречу у переправы (чем сразу напомнил мне отличный рассказ Короленко Река играет ), где автор говорит на абсолютно стандартном литературном языке. А вот сам герой рассказа говорит на том живом, настоящем языке, что так врезается в память. Меня это умение переключать регистр поразило еще в школе, когда я читал и перечитывал знаменитый диалог Лопахина и Лисиченко в «Они сражались за Родину» (толчком к этому послужила какая-то репетиция школьной самодеятельности, где чтец великолепно разыгрывал этот диалог). И это и создает удивительную музыкальную составляющую книги.

При этом я не мог отделаться от образа, созданного Сергеев Бондарчуком в одноименном фильме (1959). Герой рассказа говорил его голосом, с его интонациями и тембром. Кажется, именно это называется гениальной актерской игрой. При этом это именно наш вариант – не утонченные вещи, а грубые, потные, злые, в ватниках, но сделанные гениально.

P.S. Издание «Речи» снабжено иллюстрациями Кукрыниксов. Они очень экспрессивны и уместны, они действительно вплетены в ткань рассказа.

Иллюстрация Кукрыниксов
P.P.S. Не могу не вспомнить о потрясающем по прозрачности и насыщенности фильме Сергея Герасимова "Люди и звери" (1962), демонстрирующем следующую степень психологического принятия пленных в советском обществе. Если герой "Судьбы человека" пусть и попал в плен в сознании, но сумел сбежать к своим в 1944, то герой ленты Герасимова после плена остался там, помотался по свету и вернулся уже сильно после. Его адаптация была куда сложнее.

Вот еще один замечательный пример, насколько много можно сказать, не распыляясь на слова. Сорок мгновенных страниц, прочитанных за одно дыхание, и оставивших не меньше чувств, чем роман, подробно муслякающий каждый чих героя.

В том то и дело, что если про персонажа мало чего можно героического рассказать, то о нем приходится рассказывать долго, много, и с некоторой степенью занудства. Будь ты гением на уровне Толстого с Достоевским, но если читателя трудно зацепить за персонажа, его придется развивать на четырех сотнях страниц.

Совсем другое дело - человек, прошедший войну, ужасы плена, потерявший всю семью. Совсем другое дело рассказ про судьбу человека. Рассказ, который не смакует каждую подробность пребывания в лагере, не углубляется в военные подробности, но на основе нескольких фактов передает личную трагедию не менее убедительно, чем в глубоком романе.

Человек оказался героем, потому что выжил - не физически, а морально, - потому что не сломался, а нашел в себе силы жить, и нашел смысл жизни, и потеряв все, подарил родительскую любовь чужому пацану. И опять про это не так уж подробно, но очень глубоко трогает.

Шолохов рассказал судьбу человека. Полагаю, что про девять из десяти вернувшихся с войны можно было рассказать отдельную такую историю. В том поколении все были героями.

Люди. Если вы это не читали - прочтите! Не пожалеете! Я твердо знаю.

В школе я не сильно вдавалась в историческую ценность данного произведения , а сейчас понимаю ,что эта книга просто бесценна.

Сколько же всего в ней раскрывается , когда читаешь уже в более взрослом возрасте и понимаешь ,что не всё так просто и гладко как обычно предполносят на уроках  истории в школе.

Раскрываются такие детали ,что порой просто за голову хватаешься и думаешь - да как же так ?! ну почему именно такая жестокость ?! Когда у тебя в голове выстроена целостная картинка того ,что красные - это добро , а белые - враги народа. И в один момент вся эта картинка разлетается в пух...

Сразу же как-то меняется фокус восприятия , понимаешь ,что все что нам когда-то говорилось на уроках - сплошное враньё и скрывание истины. На душе после этого становится гадко и противно.

Ты отчётливо понимаешь ,что никто никому не брат и не друг , каждый сам за себя и как хочешь так и справляйся со всеми проблемами и бедами , но сам в одиночку.

Историческая ценность книги для меня взросла во много раз и теперь я понимаю ,что школа и взрослая жизнь это как минимум враньё , при том бесстыжие и не имеющие под собой никакой правды - почвы и это печалит больше всего.

В первых же  томах этого великого  произведения  мы знакомимся с семьёй Мелеховых , узнаем кто чем дышит и так далее. Основной упор делается на очень любопытной любовной связи между Григорием и Аксиньей Астаховой.

Также огромным полотном показана история 1924-1918 годов , когда была первая мировая война и отношения на войне и в быту в это неспокойное время .

Читать немного трудно из за наличия старых казачьих слов и выражений , но мне лично это даже показался большим плюсом , поскольку таким образом  автор максимально приближает читателя к тому времени и быту казаков , что делает книгу ещё более интересной.

Меня ждёт 3-4 том данного произведения и очень надеюсь ,что и там меня будут ждать новые " открытия " касаемые истории  России и думаю ,что ещё многое мне предстоит узнать  про то самое тяжёлое время , когда не было друзей , уж не говоря про целостность семьи.

Спасибо большое что прочитали мой отзыв ❤️