Рецензия на книгу: Илишкина Н.Ю. Улан Далай: Степная сага. Москва: Издательство АСТ: Редакция Елены Шубиной, 2023. 638 с.
Роман «Улан Далай» посвящен нескольким поколениям семьи донских калмыков Чолункиных в один из самых сложных периодов отечественной истории. В 1919 г. Ленин выпустил свое воззвание к калмыкам, начинавшееся фразой «Братья калмыки. Все прошлое Вашего народа – это беспрерывная цепь страданий». С этих красивых слов, словно преисполненных буддийской мудрости, началась очередная – советская страница истории калмыцкого народа, наполненная еще более жестокими испытаниями: голод, коллективизация, война, лагеря и сибирская ссылка. В книге Натальи Илишкиной новая эпоха проходится по калмыкам беспощадно словно степной ветер по ковыльным волнам. Как и кисточки ковыля под воздействием стихии ее герои склоняются к земле, но не ломаются, вопреки всем невзгодам передавая семейные традиции следующим поколениям.
Сохранение традиций — это ключевой момент в романе. Наталья Илишкина бережно относится к описанию калмыцкого быта, народных верований, обрядов и примет. Со страниц «Улан Далай» доносится пение домбры и голос народных сказителей джангарчи, повествующих об эпических подвигах богатырей. Ее Чолункины тратят много усилий, чтобы усвоить новое и адаптироваться к происходящим вокруг изменениям, и одновременно с этим всеми силами пытаются сберечь свою культурную и семейную идентичность. В дневное время они играют социальные роли, навязанные им советской системой (партслужащий, комсомолец, колхозник, пионер и др.), и лишь вечером в кругу семьи они могут быть настоящими. Это происходит и с другими: калмыки прячут родовые реликвии, скрытно читают мантры, следуют обычаям и хранят память о предках. При этом в закрытых сообществах нет секретов друг от друга, каждый осведомлен об опасных тайнах других семей – о наличии в них бывших священников, царских офицеров, белогвардейцев и иммигрантов. Этот заговор молчания пронизывает калмыцкое общество.
Интересным совпадением является выход книги «Улан Далай» в преддверии 100-летнего юбилея повести Антона Мудреновича Амур-Санана «Мудрешкин сын». Человек, знакомый с его творчеством, невольно проведет параллели между этими произведениями, поскольку существенная часть романа «Улан Далай» охватывает тот же исторический период, которому первый писатель Советской Калмыкии и по совместительству активный партийный деятель посвятил свою автобиографическую хронику. Но насколько разные впечатления оставляют эти книги! Для современного читателя проза Амур-Санана, сочетающая боль за калмыцкий народ, клеймение его «пережитков», «дремучести», и характерную для 1920-х годов безудержную большевистскую агитацию, может восприниматься как образец отталкивающе идеологизированной литературы. В «Улан Далай», напротив, кризис традиционного образа жизни и жертвы нового строя подаются с горечью и сожалением о безвозвратно утраченном…
Вспомним магтал (монг. поэтическое восхваление), которым завершается «Мудрешкин сын»: «Совершенное изумительное явление, какое когда-либо имело место в подлунном мире, творится в Калмыкии. В степях кочующих калмыков строится социализм». Однако реальная история часто демонстрирует тщетность мечты о светлом будущем. Посвятивший всю жизнь установлению советской власти среди степняков Антон Мудренович был расстрелян в ходе сталинской чистки в 1938 году – этот эпизод истории переживают и герои книги Илишкиной.
Стоит отметить, что в «Улан Далай» социально-философская линия о взаимодействии личности и государства занимает особое место. Закон кармы не внимает наградам и званиям, что и иллюстрирует сага о Чолункиных, в каждом поколении которых их заслуги перед властями обнуляются и не спасают героев от очередных политических репрессий. В финальной сцене безуспешный поиск георгиевских крестов, зарытых на месте старого дома в заброшенной донской станице, еще раз напоминает о бессмысленности прошлых достижений, символы которых растворяются как степной мираж…
Наталья Илишкина рассказала нам свою версию народного эпоса, в котором не богатыри, а обычные люди должны пройти все испытания в поисках прекрасной страны Бумба. Как и в оригинальных песнях «Джангара», в эпилоге ее герои заканчивают свои приключения в той же точке необъятной степи, откуда начинали свой путь, цементируя вселенский миропорядок возвращением к истокам, но при этом может быть и не понимая, что родные места и есть благословенная страна, о которой они так мечтали:
Так утвердился в стране желанный покой.
Солнце бессмертия засияло над ней.
Счастья и мира вкусила эта страна,
Где неизвестна зима, где всегда - весна,
Где не смолкая ведут хороводы свои,
Жаворонки сладкоголосые и соловьи…