Я дам тебе крылья

нужны были силы. Я в принципе от природы вынослив, могу сутками напролет не спать, но там я выдохся и был без сил уже на вторые сутки. Немного вздремнул, и мы двинулись дальше. Питались только этим тростником. Хорошо, хоть никакие дикие животные на нас не нападали. Игорь, бедный, от боли мучился, ещё этот дождь, просто стеной, грязь, ноги увязают, скользят. Там столько змей, это был ужас, – Пётр передёрнул плечами и снова посмотрел на Юлю. Девушка всё ещё слушала его с широко открытыми глазами и с ужасом на лице. – И что дальше? – неуверенным голосом спросила она. – Нам повезло, на третьи сутки мы наткнулись на местных жителей, и они нас вывели из джунглей, связались с городом и нас забрали через пару дней. Но в деревне я успокоился, нас кормили, не нужно было никуда идти, самое страшное осталось позади, – Пётр был серьёзен, он помолчал, прежде чем продолжить. – Тогда было, действительно, страшно. Мы понимали, что там очень легко погибнуть, и хорошо, что мы были вдвоём, одному в этих джунглях можно просто сойти с ума. И хотя шли в каком-то отчаянии и бессилии, я убеждал себя, что должен выбраться ради Игоря, ведь это была моя идея налетать часы в Африке, я его туда потащил и виноват в том, что с нами случилось, – Пётр снова замолчал. – Нам вообще крупно повезло выбраться и остаться в живых, пойди мы не в ту сторону, долго бы на одних тростниках не протянули. – Ничего себе! – Юля просто была в шоке от услышанного. – Ужас! А что с вами было потом? – Ничего, домой вернулись. Игорь в гипсе лежал месяц, а я больше никуда не полетел ни в какие Африки, не стоит оно того. Самолёты там, в девяноста процентов случаев в аварийном состоянии, а они на них ещё умудряются людей перевозить, – Пётр с сожалением покачал головой. – Ты же мог погибнуть, разбиться, умереть от голода! – Юля с возбуждением говорила, а на сердце у неё было неспокойно. – Мог, – мрачно согласился Пётр. – Это был мой худший полёт, но мы спаслись, значит, не всё так плохо, жизнь дала нам второй шанс. Я потом рассчитал, что мы за трое суток прошли порядка пятидесяти километров по джунглям. Было расследование крушения, списали всё на неисправность самолета и замяли дело. Юля тяжело вздохнула: – Я после такого никогда бы больше не стала летать. А ещё были какие-то экстремальные ситуации? – с любопытством продолжила расспросы девушка. – Были, не так много, и по сравнению с тем случаем ерунда. Иногда, бывает, прогноз подводит, прилетаешь в грозовой фронт или посадка невозможна, покружишься, покружишься и летишь в другой город садиться, но на моём опыте было всего раз десять. Турбулентность иногда заставляет напрячься, но это обычное дело, к ней быстро привыкаешь, – Пётр снова задумался. – После того случая меня уже ничего не пугало. Наверное, падение самолёта – самое страшное, что можно пережить, – он задумчиво помолчал и добавил, – если пережить… Юля расстроилась

Что такое мечта? Это то, что заставляет вставать по утрам, превозмогать себя и двигаться дальше, несмотря на самочувствие, настроение и погоду за окном.

ведь так здорово просто радоваться жизни и делать то, что велит тебе сердце, а не запрещает мозг. Ты просто обязана хотя бы на отдыхе расслабиться и отключить свой разум. В следующий раз, когда подумаешь о чём-то, сразу сделай, не раздумывая.