Цитаты из книги «Ким»

Мужья болтливых женщин получат великую награду в будущей жизни.

я за долгую свою жизнь заметил, что тех, кто вечно пристает к превышним с жалобами и просьбами, с ревом и плачем, боги спешно призывают к себе

если бы злых людей время от времени не убивали, безоружным мечтателям плохо пришлось бы в этом мире

расспрашивали его, кто он такой и что делает, ибо Ким с огромным успехом ничего не делал.

– Знаю, знаю. Кому и знать, как не мне? – не умолкала старуха. – Мы, идущие к гхатам сожжения, цепляемся за руки тех, кто поднимается от Реки жизни с кувшинами, полными воды, да, с кувшинами, полными до краев. Я несправедливо осудила мальчика. Он одолжил тебе свою силу? Истинно, старики ежедневно пожирают молодых. Теперь нам нужно вернуть ему здоровье. – Ты много раз приобретала заслугу… – Мои заслуги! Подумаешь! Старый мешок с костями, стряпающий кари для людей, которые не спрашивают «Кто приготовил это?». Но если б я могла сохранить заслугу про запас для моего внука!.. – Того, у которого болел живот? – Подумать только, что святой человек помнит об этом! Я скажу его матери! Это особенная честь для нее: «Того, у которого болел живот!» сразу вспомнил святой человек. Она будет гордиться. – Мой чела для меня то же, что сын для непросветленных. – Скажи лучше – внук. У матерей нет мудрости, свойственной нашим летам. Если ребенок плачет, им кажется, что небеса на землю валятся. Ну, а бабушка так далека от родовых мук и наслаждения кормить грудью, что разбирается, когда дети плачут просто от злости, когда от ветров в животике.

Аллах карим (ар.) – «бог милостив»; Аллах акбар (ар.) – «бог велик»

обе они, положив Кима головой на восток, а ногами на запад, чтобы

он, как и все восточные люди, относился равнодушно к шуму,

все веры подобны лошадям. Каждая годится для своей родины.

В городе его прозвали Дружком Всего Мира; и очень часто, будучи гибким и незаметным, он ночью на кишевших людьми крышах исполнял поручения лощеных и блестящих молодых людей из высшего света. Конечно, поручения эти были связаны с любовными интригами, – это-то он понимал, ибо успел узнать все дурное, едва начал говорить, – но он любил игру ради самой игры: бесшумное скольжение по темным улицам и переулкам, лазанье по водосточным трубам, ночные тени и звуки женских голосов на плоских кровлях и стремительное бегство с крыши на крышу под покровом жаркой тьмы.