“Возвращение в незабываемый мир “Кофейни”, хита 2016 года!” - гласит обложка книги.
Я очень хорошо помню, когда вышла “Кофейня”, помню, как мне нахваливала книгу знакомая, помню, что был если не ажиотаж, то стойкий спрос на новинку, которую сразу же окрестили бестселлером. Кто читает мои рецензии, знает, что к таким скороспелым бестселлерам я отношусь с изрядной долей скепсиса. “Кофейню” я прочитала, а вот теперь и её даже не продолжение, а скорее дополнение. Не буду разбивать свои впечатления на первую и вторую часть по одной простой причине: обе книги об одном и том же, включая целые пассажи, с чуть смещенным акцентом, поэтому называть прочитанную историю буду просто “Кофейня”. Поверьте, разницы между ними нет.
“Незабываемым” мир “Кофейни” может быть только потому, что настолько плохую книгу действительно сложно забыть. А плохо здесь абсолютно всё.
Сюжет, освобожденный от пафосного многословия автора, выглядит жалко: Он встретил Её, у них случилась Любовь, а потом Она умерла, её убийцей стал Париж (это имя убийцы, если что, город ни в чем не виноват), и Он каждый день сидит в одной кофейне с убийцей и планирует свою месть, там же он встречает другую женщину, которую начинает называть Розой, ей он подбрасывает книгу своих воспоминаний. Это ни в коем случае не спойлер, книга именно так и начинается, зубодробительный финальный финт я не раскрыла. Заглавные буквы обусловлены тем, что имен у героев в этой книге нет, разве что Он называет себя Пьеро, а её – Лиана. Сразу напрашивается вопрос: а где, собственно, в каком измерении, стране, городе, времени происходит действие. Это неизвестно. Автор, по всей видимости, очень не любит углубляться во все эти неинтересные, скучные, практические детали. Его герои оставляют чаевые в долларах, имена – опереточные, описание серых пятиэтажек за окном почему-то воскрешает в памяти “хрущевки”. Вообще дать контекст персонажам, глубину за счет некоторой информации о них – это тоже автор опускает. Герои существуют в кофейне, где пьют кофе, который меняет эпитеты от “самого изысканного и вкусного в городе” до “мерзкого”, страдают там же, предаются рефлексии. Там же происходят страннейшие встречи, которые ничего для сюжета не значат, но позволяют автору разливаться соловьем. Если герои не в кофейне, они в квартире “занимаются любовью, а любовь занимается ими” (это, кстати, фирменный авторский стиль, я на нем подробнее остановлюсь, ибо что не фраза – перл).
В книге нет ни малейшей определенной детали, лишь розовые облака романтики, гробовая неподъемная плита трагедии, которую можно запить только кофе, только бесконечные сигареты способны успокоить израненную душу мужчины, потерявшего любимую женщину. А ведь как романтично они встретились! Помните, у классика: «Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих!». Так вот, желтые цветы в руках Маргариты – это ничто. Герой Вячеслава Праха видит Её, идущую ломаной, прихрамывающей походкой, ибо дама сломала каблук, и громко восклицающей на весь парк: “В этом мире нет настоящих мужчин? Закончились?” И нет, она была не пьяна, если что. Что делает герой? Правильно! Геройский поступок. Он берет её на руки и несет к себе домой. Там оставляет на диване и бежит в соседний обувной, чтобы купить ей такие же (!) туфли, взамен испорченных. Но это он зря, дама не собирается никуда уходить и с тех пор живет у него дома. И начинается: “Мы шторой прикрывали тот мир, в котором произошел антракт. Дни проходили сквозь нас.” Любовь занималась нами, ну, вы помните. И вдруг, как гром среди ясного неба: герой собирается на работу. На работу!!! Дама сердца несказанно удивлена, как же так, они питаются любовью и розовой сахарной ватой уже несколько недель и вдруг на тебе. Она и не знала, что мужчина, у которого она внезапно живет, работает. Тогда ей не приходит в голову ничего лучше, как попросить его остаться: “Я с ума сойду здесь одна. Останься… Прошу тебя!” Он взвесил её слова, все-таки Она в первый раз его о чем-то просит, но долг зовет. Тут я задумалась о возрасте героев. Живут отдельно, не учатся, сидят день-деньской в кофейне, автор называет своих героев мужчиной, женщиной… А вот поведение и дивные диалоги на уровне школьников. Как, собственно, и отношения между ними. Сюжету нужна динамика, что-то должно происходить, а поскольку автор любит впадать в многословие и совсем не любит конкретики, то герои попадают в сценки, созданные авторским воображением, с единственной целью – дать автору возможность блистать своими размышлениями о любви и отношениях между мужчиной и женщиной. Таким образом имеет следующую динамику: Он просыпается утром и вдруг чувствует, что охладел к Ней, о чем Она немедленно догадывается. Вот вам и конфликт! Вот действие! Она, конечно же, уходит. А что же Он? “Что имеем – не храним, потерявши – плачем”. Начинается рефлексия о Её губах, Её отсутствии, Её следах везде и всюду в его квартире. Он сразу воспламеняется снова. Если однажды надумаешь изменить – скажи мне, просит она. А он и надумывает. И вот есть возможность автору вкладывать в уста героев свои представления об измене, предательстве себя и другого человека. Такие конфликты рождаются вдруг, на пустом месте, без малейшей логической связи, лишь по авторской прихоти. Сюжет? Его нет.
Вообще весь текст книги – это такой набор пафосных и псевдофилософских фраз или просто авторский поток сознания.
“Ведь если ты нажал на курок, то пулю уже не остановить. Она обязательно попадет в свою цель.” (Иногда и мимо цели стреляют, бывает, не все снайперы от бога).
“Пуля – не человек, у неё нет сердца и предрассудков.” (Да ну?)
“Пуля справедливее судьи, у неё не бывает неверного приговора.” (Серьезно? А пуля убийцы, выпущенная в невинную жертву?)
“Глаза бездонного цвета.” (Это какого?) Вообще, автор такой, с претензией: “Глаза бездонного цвета. Я падаю на самое дно, Донна моя”. Почти аллитерация. Непревзойденный стилист Набоков завидует молча.
“Дышать тяжело. А разве мы дышим?” (Ну, не хочу тебя расстраивать, но да…)
“Одинокие люди – это те, которые проживают свою жизнь одни. Нет! Одинокие – это люди, которые проживают свою жизнь без кого-то.” (Одни и без кого-то… без кого-то и одни… Размышляем, господа).
“Вы героиня, но в ваших жилах течет героин.” (Хосспади)
“Я испытывал боль. Она испытывала меня” (Ну, это как про любовь, вы знаете).
“И если раньше я не чаял в ней души, то сейчас я не чаял себя в её душе.” (см. выше)
“… когда она спросила у меня, почему я называю её Розой <...> Я не видел, как ты расцветаешь, но каждый день <...> я смотрел, как ты вянешь.” (Шекспир, ей-богу).
Автор на полном серьезе в течение всей книги выдает такие вот пассажи на каждой странице, словно задался целью обеспечить каждую взрослую женщину четырнадцати с половиной лет запасом глубокомысленных цитат-статусов для своих страничек в соцсетях. Весь текст романа – переливание из пустого в порожнее одного и того же: ах, как я её любил, ах, как мне плохо, ах, как это люди вокруг меня не понимают, что я страдаю, уйдите, оставьте меня страдать, как это они не осознают всей глубины моей трагедии, я же книгу воспоминаний написал, подбросил другой женщине, чтобы она прониклась величием моей трагедии, а она читает и всё понять не может, что это же я, её сосед по кофейне.
Вот читаю я такую книгу и никак в толк взять не могу, что это за новый вид страдальцев из кофеен, которым непременно нужно театрально курить и топить своё страдание в латте или мятном капуччино? Так и хочется повторить за героиней: “В этом мире нет настоящих мужчин? Закончились?”
