Снимите с холодильника магнитики, подойдите вплотную и понюхайте дверку. Закройте глаза, откройте... Вы ослепли белой слепотой!! (как герои этой книги)
Эта слепота не физическая, это нравственная слепота. Мы не видим, как плохо ближнему; не видим яркой природы вокруг; не видим выхода в жизни. А надо только внимательно посмотреть. Не замечаем доброе в посторонних; не радуемся тому, что просто видим дочь, отца или жену. А надо всего лишь приглядеться.
Государство бдит, но делает вид, что ничего не видит. Люди голодают - оно не замечает. Умирают - не оказывает помощь. Убивают друг друга - не вмешивается. А когда приходишь к нему с мольбой - наставляет автомат и сторонится.
Вот такую притчу написал Сарамаго. Это не медицинские анналы эпидемии, это сказ о любви и розни человека с человеком.
Меня всегда очень привлекали сюжеты, когда группа незнакомых людей по вине обстоятельств на некоторое время оказывается заперта в замкнутом пространстве ("Lost", "Последний герой", "Куб", "Пила"), и эти люди волей-неволей вынуждены строить взаимоотношения, находить точки соприкосновения, помогать друг другу. Примером из реальной жизни служат летние детские лагеря или служба в армии. Надо спросить социологов: как протекает функционирование таких (кратко)временных коллективов. Есть ощущение, что кто бы и в каком количестве не попал в схожие условия - "ботаники" или "двоечники", мужчины или женщины - основные компоненты будут в целом одинаковы: дружба, вражда, поддержка, равнодушие, братание, драки, любовь, секс и т.д.
Сарамаго в этом плане был весьма стереотипен: он собрал воедино ребёнка, старика, средних лет мужчин и женщин, добряка и негодяя, красавицу (а позже - даже животное). Подрались, поплакали, посмеялись, похоронили, полюбили, поласкались, потерпели - всё было. Но главное - получив таки "свободу", наши семеро остались жить вместе, потому что есть плечо, на которое можно опереться сослепу. Об этом то и книга. Слепые, мы нужны друг другу - без опоры, руки, голоса мы пропадём; зрячие, мы надеемся только на самих себя и забываем об остальных. Поэтому старик с чёрной повязкой не хочет прозревать - такого единения, как в квартире у доктора, больше не будет. И возвращаясь из лагеря или армии, ты ещё твердишь себе, что никогда не расстанешься с друзьями и запомнишь их навсегда; что те, с кем был так долго близок, будут близки тебе всю оставшуюся жизнь - но нет, проходит время, а их и след простыл. И наши семеро, конечно, после прозрения уже не будут так счастливы, как они были, распивая чистую воду, слушая, как жена доктора читает книгу по вечерам, или вместе моясь на балконе под дождём.
Эта община семерых - прообраз рая. Там, наверху, все люди едины и живут вместе, во взаимопонимании и любви. И им даже не надо видеть собрата глазами, можно смотреть душой. В свою очередь карантин - подобие ада. В моём представлении ад выглядит именно таким: скученность, теснота, темнота, боль, болезни, смрад, кровь, дерьмо и отсутствие надежды.
В первом случае получился рай, потому что люди внимательно "смотрели" друг на друга, т.е. ценили и уважали. Во втором вышел ад, т.к. людей волновали лишь собственные горести.
Тема автором, конечно, выбрана шедевральная. По-моему, всё, что подходит под концепт "зрение", сказано в этой книге - все метафоры, метонимии и прочее. Сарамаго не упускает случая для языковой игры, постоянно используя (то иронично, то саркастично) выражения, типа "Посмотри!", "на глаз", "вслепую", "Не видишь, что ли!", "не вижу разницы", "сослепу", "глаза бы мои не видели" и т.д. Я сначала подумал, что в тексте нет разбивки на диалоги, вопросительных знаков и многоточий, чтобы читатель максимально приближенным образом почувствовал себя слепым: ведь незрячий не видит мимики, а говорящего определяет по голосу или по сказанному - так же примерно и обстоит дело у нас, когда мы читаем эту книгу. Но потом узнал, что это типическая черта писателя. В смысле же идентификации со слепыми, пожалуй, было бы любопытно книгу слушать: по ночам, плотно зашторив окна.
Тема потому точечна, что автоматически включает в себя множественные библейские толкования. Жена доктора - кто она и почему не ослепла? Мессия? Вне сомнений, черты Христа в ней есть, и очень резкие. Вести людей за собой; видеть их и их грехи, когда они не видят тебя, и се пригрешения прощать; подавать руку помощи, кормить и поить; взять на себя чужие страдания. Непонятно только: почему именно она, а не кто-то другой.
Как много у автора потрясающе ярких, удивительных сцен, метких решений! Это скотство банды из третьей палаты, от которого трясёшься в злобе (особенно от насилия). Эти групповые прослушивания радио, стариковских новостей; описание живописи на слух. Физиология, бьющая в яблочко своей правдоподобностью. Вспышки любви и страсти посреди хаоса. Братская могила в супермаркете, когда шаг до спасения. И многое другое. Браво!
Что же. Вы видите эту рецензию. Видите своё отражение в зеркале. Видите, как по дому ходит любимый человек. Видите луну в окошке. СмотрИте. СмотрИте внимательней, и только тогда увидите.
Могущий смотреть да увидит.
Могущий видеть - да заметит.
