Опасная работа

Юный студент-врач попадает на китобойное судно. Нет, он не стремился туда, и вообще мысли такой в голове не держал, но просьба друга и шанс заработать опыт и конечно же деньги, решил все за него. И осталось бы это небольшим и никому не известным случаем, если бы этим человеком не был бы Артур Конан Дойл. Да и то, арктические дневники идут небольшим прицепом к его известнейшим произведениям, и являются малюсеньким малоизвестным фактом биографии. Несмотря на не слишком зрелищный сюжет, дневники представляют исследовательский интерес, в том числе и с точки зрения (пафосно конечно) возмужания, то есть формирования жестких представлений о действительности и своей роли в ней. Будь то убийство кита или матроса, который при охоте на того же кита неудачно запутался в тросе... Не говоря уже о прочих инцидентах (а наш герой с завидной регулярностью проваливается в ледяную воду, даже прозвище заимел интересное). Романтика арктического путешествия конечно должна быть, но по тексту ее не слишком-то и обнаружишь. Да и вообще, мне кажется вопрос не в Арктике и ледяных брызгах моря, и даже не в бойне, то есть простите, охоте на тюленей и китов, а в выковыривании из домашней уютной кабинетной оболочки человека, который сталкивается с вызовом. Вызовом стихии, вызовом команды, вызовом своим способностям. Дело именно в этом. Антураж может быть иной - хоть степи, хоть горы, хоть пампасы. Но вот тут были ледяные воды Арктики и охота на тамошнюю живность. И был юноша, смотрящий на этот мир не с восторгом институтки, но с радостью мыслителя и позитивом максималиста, для которого открыт весь мир. Ради одного этого стоит ознакомится с дневниками и опасной работой.

Артур Конан Дойл, будучи студентом третьего курса, отправляется в море на китобойном судне в роли врача. Эта поездка сильно закалила его характер, сделав мужественнее, по словам писателя, после плавания ему никакие лишения были не страшны. Любовь к северным льдам осталась до конца жизни Конан Дойля. В море он вёл дневник и в дальнейшем, много выступал с докладами о плаванье и гарпуном промысле, писал статьи.

Интересные заметки жизни корабля, как вся большая махина вместе с экипажем была ориентирована на охоту и добычу тушь. Как мешали корабельному ходу льды, как выбирался курс капитаном и как много от этого зависело. Что Удача была желанным спутником и нередко решала исход всего плавания.

Всё же животинку жалко, хоть понимаешь, что это промысел и необходимость, но так бездумно и масштабно выкашивались колонии тюленей, аж сердце кровью обливалось во время чтения. Хорошо, что был введен запрет на убийство во время рождения малышей тюленей. Порадовало, что из встреченных китов убивался примерно каждый двадцатый.

Весна 1880-го. Артур Конан Дойл, студент-медик Эдинбургского университета, соглашается заменить знакомого и полгода провести в северных водах в качестве врача на китобойном судне. Здоровый и спортивный молодой человек хватается за возможность испытать себя, разбавить рутину бесконечной учёбы и побывать там, куда попадают лишь по необходимости. И заработать денег, конечно же, ведь всем членам команды полагается процент за каждую добытую тонну китового жира. На склоне лет Дойл напишет, что "это плаванье явилось самой необычной и восхитительной главой всей моей жизни."

В книгу включены его дневниковые заметки, довольно скучные и, вдобавок, не самые приятные тематически. В "Моби Дике" всё это компенсировалось красивейшими описаниями действий китобойной команды (даже сцены разделки китовых туш читались на одном дыхании) и почти библейской идеей мести. У Дойля же действительно записи по дням, в которых "горе и мерзость запустения" однообразных дней лавирования в паковых льдах и без китов, точнее без возможности к ним приблизиться, перемежаются с азартом кровожадной охоты, когда "рыба" всё же показывается неподалёку в открытой воде. Я понимаю, что в 19 веке кто-то всё равно должен был выполнять эту работу, ведь у китового жира и уса ещё не было внятной и дешёвой альтернативы в промышленности, освещении и прочих областях, но мне сложно разделить охотничий восторг преследования и охоты пусть и необходимой, но всё же довольно жестокой и беспощадной. Как врач, Дойл не был обременён излишними хлопотами, поэтому принимал активное участие в основной деятельности экипажа. И так хорошо зарекомендовал себя, что капитан "Надежды" предложил ему на следующий год быть и врачом, и гарпунёром. Дойл отказался, поскольку хотел сосредоточится на медицинской карьере и закончить университет, а поход в Арктику рассматривал как испытание духа и тела, которое он с блеском прошёл.

В книгу вошли и две его газетные статьи на основе дневниковых записей, а также два художественных произведения: мистическая новелла и тематический рассказ о Шерлоке Холмсе. Конечно, их не очень корректно сравнивать, поскольку между ними 21 год разницы. Но даже первые романы о великом сыщике, созданные лишь несколькими годами позже новеллы, в разы ярче и живее, чем эта беспомощная история о безумии во льдах, выглядящая подражанием "Сообщению Артура Гордона Пима" По. Однако это интересная веха в творчестве Дойля, поскольку именно она помогла молодому автору привлечь к себе первое внимание публики. А двадцать лет спустя он уже был одним из самых высокооплачиваемых авторов своего времени.