Цитаты из книги «Остров Сахалин»

Департамент Этнографии наконец решил послать инспектора…

Мигрень отступила, но почти сразу за стенкой завыл Ину. Никто точно не знал, как его звали, помощник капитана сказал, что они зовут его Ину, как всех каторжан. Обычно Ину рыдал днем, к сумеркам он уставал и только горько всхлипывал, окончательно замолкая в темноте, но сегодня все случилось наоборот: Ину

Пихтовое масло в треугольном флаконе. Если втереть по капле в каждый висок, то боль скоро отступит, кроме того, оно отлично помогает от морской болезни и от простуд. Я прилежно втирала масло пять минут, сначала по часовой стрелке, потом против, разгоняя кровь, чувствуя, как тепло поднимается к затылку, спускается на шею, впитывается в позвонки. Чудесное средство. Бабушка утверждала, что именно с помощью него ей удалось поднять на ноги моего деда, простудившегося в легендарном Северном Походе и заболевшего там ревматизмом. Дед передвигался на костылях и

полдень в шестидесяти милях от порта с сопровождающего миноносца приказали перейти на самый малый ход; «Каппа» покорно замедлилась, а потом и вовсе остановилась, резко, словно наткнувшись на хребет спящего дракона. По столу

Когда в прахе дней и в бессмысленном беге суеты ты замечаешь мелочь, на первый взгляд бестолковую и бездарную, но непостижимым образом притягивающую к себе внимание, это значит, что будущее посылает тебе телеграмму о скорой и непременной встрече.

Извините, чай, наверное, остыл, сейчас подгорячу.

уважение к традициям во мне сохранилось, видимо, эта черта характера досталась от отца, ценившего в людях постоянство и приверженность.

а на следующий день… На следующий день уже была ночь.

– Любое существование есть борьба с гравитацией, жизнь есть борьба с гравитацией, первый признак того, что человек умер, – это трупные пятна. Вы знаете, отчего они происходят? Я знала в общих чертах благодаря университетскому курсу анатомии. Ерш закрыл глаза.– Кровь скапливается под кожей, – сказала я.Я поплотнее закуталась в свой макинтош. – Правильно, – улыбнулся Чек. – Кровь умирает, больше не может противиться силе тяжести и стекает вниз. Смерть – это нисхождение, жизнь – это взлет.

– Ты знаешь, что между небом и землей натянуты канаты? – спросил Чек. – Да, что-то слышала. Нити Хогбена, если не ошибаюсь. Их открыли еще до Войны. – За две недели до первого удара, – уточнил Чек. – Я помню, я был там, на Русском, там чудесные подземелья…