Цитаты из книги «Тостуемый пьет до дна»

В затонах гнили проржавевшие остовы. Деревушки опустели и почернели… Остались древние старики и старухи. А на них, почти на каждом, по-английски написано: «Adidas», «Nike», «Coca Cola». Идет по мертвой деревне старик в облезлой ушанке, в подшитых валенках, в застиранной фуфайке, а на груди его красуется жухлая надпись: «Manhattan Bank».

Кончилось все трагично. По приказу из центра в город вошли войска МВД. Были убитые.

куда Сталин депортировал чеченцев.

Но когда на правительственном банкете в Кремле по случаю юбилея Октябрьской революции Расул поднял тост «За дагестанский народ, предпоследний среди равных», а на вопрос: «Как это могут быть среди равных предпоследние?» ответил: «Последние у нас – евреи», это ему уже простить не смогли! На него так обиделись, что даже исключили из членов Президиума. Но через какое-то время вернули, – видимо, поняли, что без Расула Гамзатова на Президиуме очень скучно.

Гражданин, я извиняюсь, вы член Союза писателей? – спросил меня администратор. – Нет. – Федор, не раздевай! – дал он команду гардеробщику. – Сожалею, но у нас только для членов Союза писателей. Но тут вахтерша поспешно громким шепотом сообщила: – Это – шофер Расула Гамзатовича! – Что ж ты сразу не сказала?! Здравствуй, дорогой! – администратор крепко пожал мне руку. – Федор, раздевай!

Расул Гамзатов, Владимир Огнев и я написали сценарий.

Мне семьдесят пять лет. Душа моя лежит предо мной. Она уже

я Ире. – Давай, – сказала Ира. И мы посмотрели в разные стороны. – Ты куда смотришь? – насторожился я. – На нашу Полярную Звезду. Настроение у меня испортилось. – И где же там наша Полярная Звезда? – спросил я. – А вон, красненькая, – и Ира показала пальцем на Марс

Давай смотреть на нашу звезду вместе, – ска

Мне семьдесят пять лет. Душа моя лежит предо мной. Она уже износилась на сгибах. Сгибали душу смерти друзей. Война. Споры. Ошибки.