Цитаты из книг автора «Герман Садулаев»

Самая большая ошибка — это пренебречь рус­скими. Посчитать русских слабыми. Обидеть русских. Никогда не обижайте русских. Русские никогда не бывают так слабы, как вам кажется. Не дай вам Бог изгнать русских или отобрать что-то у русских. Русские всегда возвращаются. Русские вернутся и вернут свое. Но когда русские возвращаются, они не умеют рассчитать силу и применить ее пропорционально. Они уничтожают все на своем пути. Не обижайте русских. Иначе, когда русские вернутся на землю с могилами их предков, живущие на этой земле будут завидовать своим предкам — мертвым.

Что касается истории, то вряд ли эта желанная чистота возможна. История — это другое имя политики. История — не просто часть, но основа идеологии, а любая идеология есть система идей, обосновывающих, почему все есть (или должно быть) так, а не иначе; почему мы обязаны повиноваться данным властям или, напротив, поднять бунт. История, как часть идеологии, увы, всегда политизирована и репрессивна. И опасна.

Так познаётся Веданта. Но нам не обязательно искать тигра или отправляться воевать на Донбасс. Было бы достаточно, если бы мы сумели понять: наша сегодняшняя ситуация, вот то, как мы есть здесь и сейчас, – это уже сражение. Мы находимся на поле битвы между двух армий. По обе стороны – наши друзья и родственники, готовые убивать. И в действительности нет у нас ни единого друга, ни единого родственника, никого, кроме возничего нашей колесницы, Бхагавана. Мы посередине войны. И только иллюзия заставляет нас думать, что нет. Мы находимся между двух армий, а думаем, что снимаем рекламу йогурта. Думаем, что мы там и живём, в этой рекламе йогурта и смывающихся втулок от туалетной бумаги, что мы такие же вечные и счастливые. Но мы на пороге смерти. На пороге боли. У двери страданий. Битва уже идёт. Все погибнут, все. Никто из нас не выйдет отсюда живым. И потому здесь, сегодня, сейчас, пока не погаснет свет, мы должны успеть изучить Веданту.

гносеологический вывод Веданты вообще может быть сформулирован в виде слогана, то вот он: постижение истины есть не вопрос накопления информации, а задача трансформации, при которой субъект познания осознаёт себя объектом познания и становится единым с процессом познания или наоборот, в любой последовательности.

Эгоизм и саморазвитие ни при чём, и милосердие тоже. Просто надо быть хотя бы немного ведантистом, чтобы понять суть. А религиозный человек поймёт только так, как сказано. Или эгоизм, или милосердие, третьего не дано. А на самом деле ни то и ни другое. Или и то и другое, одновременно.

Я принёс вам Веданту. Это значит, я принёс вам свободу. Свободу от удушающей любви ревнивого Бога, ревнивого, как отец или как супруг. Любовь нашего Бога чиста. Никаких скрытых ловушек. Никакого чувства вины. Если вы можете – делаете. Не можете – не делаете. Никто никого не будет винить. Освобождение – наша прерогатива, а не обязанность. Любите Бога так, как можете. Поклоняйтесь Богу так, как умеете. И Он ответит взаимностью

И вот мы идём по дороге, и каждый наш шаг выписан в Небесах, и цель наша неизменима.

на вкус, но только сначала. Потом она приносит выздоровление и сладость покоя. От знания о том, что всё в надёжных руках. Вера наша довременно предопределена. Она предустановлена в нас как основная матрица нашей личности, на которую нанизано всё остальное. И уровень нашей веры определяет нашу ступень в мировой иерархии духа. Плохая новость: мы не можем усилить и улучшить свою веру. Хорошая новость: наша вера неуничтожима. Наша вера может быть покрыта дымом иллюзии. Мы должны очистить своё существование и прорваться к собственной сути, к своей вере. Когда мы найдём свою веру в себе – мы увидим сияние тысячи солнц, и это сияние будет исходить изнутри.

Истина сказана учителем Веданты, учителем Мадхвой в далёкой и загадочной средневековой Индии. Истина эта кому-то горька

ничего не вспоминаем. И ни во что не верим. Поэтому мы можем взрастить в себе только жалкую имитацию веры. Которая рассыплется как карточный домик от малейшего соприкосновения с реальностью. Таков был раньше человек веры. А мы не таковы. Мы либо равнодушные атеисты, либо фанатики или сектанты.