Цитаты из книги «Отцы и дети»

же, Аркадий, – заговорил опять Николай Петрович

женщине завладеть хотя бы кончиком пальца. Это все

что от него пахло какими-то необыкновенными, удивительно «благородными» духами;

«Нравится тебе женщина, – говаривал он, – старайся добиться толку; а нельзя – ну, не надо, отвернись – земля не клином сошлась». Одинцова ему нравилась: распространенные слухи о ней, свобода и независимость ее мыслей, ее несомненное расположение к нему – все, казалось, говорило в его пользу; но он скоро понял, что с ней «не добьешься толку», а отвернуться от нее он, к изумлению своему, не имел сил. Кровь его загоралась, как только он вспоминал о ней; он легко сладил бы с своею кровью, но что-то другое в него вселилось, чего он никак не допускал, над чем всегда трунил, что возмущало всю его гордость. В разговорах с Анной Сергеевной он еще больше прежнего высказывал свое равнодушное презрение ко всему романтическому; а оставшись наедине, он с негодованием сознавал романтика в самом себе.

И мать твоя, кажется, прекрасная женщина, – заметил Аркадий. – Да, она у меня без хитрости.

влюбиться в дочку чиновника Преполовенского, бывшего хозяина его квартиры, миловидную и, как говорится, развитую девицу: она в журналах читала серьезные статьи в отделе «Наук». Он женился на ней, как только минул срок траура, и, покинув министерство уделов, куда по протекции отец его записа

Во-первых, на это существует жизненный опыт; а во-вторых, доложу вам, изучать отдельные личности не стоит труда. Все люди друг на друга похожи как телом, так и душой; у каждого из нас мозг, селезенка, сердце, легкие одинаково устроены; и так называемые нравственные качества одни и те же у всех: небольшие видоизменения ничего не значат. Достаточно одного человеческого экземпляра, чтобы

– Вы напрашиваетесь на любезность, Евгений Васильич. – Это не в моих привычках. Разве вы не знаете сами, что изящная сторона жизни мне недоступна, та сторона, которою вы так дорожите? Одинцова покусала угол носового платка. – Думайте, что хотите, но мне будет скучно, когда вы уедете. – Аркадий останется, – заметил Базаров. Одинцова слегка пожала плечом. – Мне будет скучно, – повторила она. – В самом деле? Во всяком случае, долго вы скучать не будете. – Отчего вы так полагаете? – Оттого, что вы сами мне сказали, что скучаете только тогда, когда ваш порядок нарушается. Вы так непогрешительно правильно устроили вашу жизнь, что в ней не может быть места ни скуке, ни тоске… никаким тяжелым чувствам. – И вы находите, что я непогрешительна…

и толкнул окно. Оно разом со стуком распахнулось… Он не ожидал,

даже следил, правда, с небрежною величавостию, за развитием современной литературы: так