Люблю плести и наблюдать вполглаза,
Как эти нити связывают нас.
Нет в пальцах музыки, но есть немой балет.
Я в нем один – танцор, и я же – зритель.
Часами можно выводить на свет
Таинственные чьих-то судеб нити.
И, завязав последний узелок,
Себя чужой судьбе отдать в залог[1]