Отзывы на книги автора «Максимилиан Волошин»

Замечательно изданная "Художником РСФСР"монография Волощина о Василии Сурикове с красочными, хорошо подобранными репродукциями картин художника, была написана по просьбе издательства Кнебеля (российский книгоиздатель, культуролог, меценат) еще в 1916 году после личных бесед с Василием Ивановичем. Однако к этому времени издательство прекратило свое существование и рукопись пролежала в первозданном виде, дождавшись публикации в полном объеме только в 1985 году. Волошин был не только поэтом и литературным критиком, но и не чуждался кисти художника, поэтому его повествование о жизни и творчестве Сурикова воспринимается как высокопрофессиональная поэма, посвященная таланту художника.. Однако это была не сплошная похвальба. Волошин обоснованно отмечает,что "Боярыня Морозова"была высшей точкой суриковского творчества. После этого начался медленный, но неуклонный спад.

Когда сталкиваешься с драмой и ее героем, всегда надо попытаться понять, как это было для него, а не как это для тебя.

Я же говорю, что он гений!!! А его рождественские стихи потрясающи и необыкновенны - каждое по-своему.

«Во-первых, они были вместе. Второе,
и главное, было, что их было трое,
и всё, что творилось, варилось, дарилось
отныне, как минимум, на три делилось».

Сравнительно недавно узнала, что мои самые любимые песни Дианы Арбениной (муз. группа «Ночные Снайперы»), Александра Васильева (муз. группа «Сплин»), « Сурганова и Оркестр» написаны и исполнены на стихи Бродского. В этот же день, я перелопатила кучу интернет-страниц в поисках его поэзии. Не буду лукавить, я и раньше слышала об Иосифе Бродском, но никогда не останавливала глаза и уши на столь странном «предмете». Как оказалось, очень зря.
Рождество, что может быть прекрасней! Новый год, другая жизнь, чистая страница. Так и автор, любил и ждал эту «границу времен», за которой белый лист и свобода открытий. От всего «рождественского», в том числе и от книг, ожидаешь самого доброго и волшебного, теплого и уютного. После «Рождественского сборника» писателя остались двоякие впечатления. Вроде стихи о Рождестве, Боге, семье, любви и все в них прекрасно, но чувство тревоги и волнения не покидало меня ни на минуту. Да, это, однозначно, рождественская поэзия, но какая - то особенная, атмосферная, глубокая, интимная и деликатная, не многие ее поймут и примут.
Не могу сказать, что это лучшее из «репертуара» Бродского, но эти мурашки, как побочный эффект на творчество автора, никогда не оставляли меня в покое, как и сегодня.

Просто сборник всех стихотворений, написанных Бродским ко дню рождения Бого-человека.
И еще - вполне себе захватывающее интервью-беседа с Петром Вайлем о вечной теме веры-религии-церкви.
Бродский удивителен в каждом слове.

Сложно воспринимать этот текст так, как того хотел автор: он пишет о революции, которая происходит в его времени, вокруг него; пусть и использует для этого аналогии Великой Французской Революции, свершившейся веком раньше. С тех пор прошел еще век и боюсь, что я поняла совсем не то и не так, как он хотел.

Все эти цитаты и отсылки к Достоевскому и св.Киприану, к Лактанцию и Соловьеву с их видением конца мира и страшного суда в перспективе... Все эти "предсказания" о начале новой жизни и нового рода... Воспоминания о французах, приветствующих Революцию и сложивших собственные головы на эшафоте... Все это так циклично. Читала и в голове только и мысль - о цикличности времени и истории. О том, что всегда есть недовольные, которые готовы перевернуть мир и принести любые жертвы, особенно если жертвами станут более успешные представители общества. И кстати, не факт, что этим гиперактивным "недовольным" действительно плохо живется.

Остается только надеяться, что новый виток истории будет достаточно широким, чтобы нам и нашим потомкам не застать новую революцию.

З.Ы.

2 сентября во дворе Аббеи, когда уже лежали груды трупов один на другом, произошло движение среди присутствующих, потому что кто-то сказал: «Надо пустить детей посмотреть».

Революция повторяла слова Христа: «Пустите ко мне малых сих».

«Да, да, верно!» — раздались голоса, и каждый посторонился, чтобы дать место ребенку.

Насколько я помню из курса истории и прочитанных книг, во времена Великой Французской Революции не было интернета и вообще с развлечениями было туго )) И таки да, на казни ходили смотреть, как на представление. Особенно, если казнили не простого бродягу, а благородных господ. Как это зрелище-развлечение можно сравнивать с общением с Христом - вот вообще не понимаю.

Интересные воспоминания Волошина. Четверть века назад мне особенно запомнились описания мистерии в какой-то немецкой деревушке. В разыгрывании сцен из жизни Христа принимала участие и собака ""настолько добросовстно выполняла свою роль, что я был глубоко убежден. что она сделана из папье-маше ... могла только немецкая собака".
Любопытны воспомининия о Париже, о деятелях Серебряного века.
Сам Волошин не менее интересн стилем свой жизни, Коктебелем, встречами-контактами, а не только (и даже не столько) текстами.

По-моему, лучшие стихи М.Волошина написаны во время революции-гражбданской войны и посвящены им:
Расплясались, разгулялись бесы
По России вдоль и поперек.
Рвет и крутит снежные завесы
Выстуженный северовосток.

Ветер обнаженных плоскогорий,
Ветер тундр, полесий и поморий,
Черный ветер ледяных равнин,
Ветер смут, побоищ и погромов,
Медных зорь, багровых окоемов,
Красных туч и пламенных годин.

Внешний облик и внутренний мир Михаила Кузмина прямо противоположны друг другу. Снаружи он представляет собой какую-то дикую и нелепую смесь демонических (особенно на портрете кисти Сомова) и дегенератских черт, которые придают ему одновременно уродливость и некий своеобразный оттенок очарования. В творчестве же он – эдакий легковесный и воздушный андрогин, в совершенстве владеющий литературной алхимией. Собственно, его александрийские песни – и есть та самая форель, которая разбивает лед внешней оболочки.

Я недавно заметила, что подобные книги-сборные солянки нередко бывают неудачными, поверхностными. Это и не удивительно, учитывая, что чем шире тема, тем сложнее ее охватить, рассказать о предмете подробно. Так и здесь: книга напомнила смесь статей из Википедии с цитатами из воспоминаний тех самых поэтов Серебряного веках. Поэтому если вы ничего не знаете об этом явлении в русской литературе и культуре, то лучше читать сами воспоминания, биографии, качественные исследования. А эта книга ассоциируется у меня с тем, как если бы я открыла коробку конфет и надкусила бы каждую конфету. Да, об интересных личностях и читать интересно, но тут мало, порой однобоко и галопом по Европам. Были и вопросы к подбору материалов. Вот, к примеру, о Гумилеве рассказывается только его история жизни с Ахматовой, как будто и не было второго брака, тогда как в главе об Ахматовой упоминаются и ее последующие мужья. В общем, даже немного жаль потерянного времени.

Аристократ ли, большевик ли — а что-то среднее — взгляд извне, и взгляд изнутри одновременно, Россия всегда, со времен былин, стоит на распутье и выбирает как и где сложить ей голову, и на этом перекрестке сама себя распинает... Волошин описал тяжелые времена Родины — выразил их в стихах и дал своему взгляду комментарий.

Молитва поэта во время гражданской войны может быть только за тех и за других: когда дети единой матери убивают друг друга, надо быть с матерью, а не с одним из братьев.