Но маму уже не изменить. Иногда, когда ей удобно, она впадает в состояние «сиротинушки», как я это называю, которая живет от пенсии до пенсии и экономит на молоке. Что, конечно, совсем не так.

Единственный человек, которому мама безропотно открывает дверь, ее бывшая сиделка Люба. Она упала мне счастьем на голову, когда я уже отчаялась найти сиделку для мамы. Несколько лет назад мама попала в тяжелую аварию и после больницы наотрез отказалась жить с нами. Мне она попросту не открывала дверь, не принимая меня в роли помощницы. Остальных помощниц и сиделок даже увольнять не приходилось, они сами сбегали через пятнадцать минут общения с моей родительницей. Только Люба нашла к ней подход, и только ей мама безропотно повиновалась. Ну почти безропотно. Мама помнила, что Люба и дверь может взломать, и МЧС вызвать, как уже случалось. Мама ее побаивается и готовится к ее приходу, как на парад, – маникюр делает, в салон бежит, щи-борщи варит. Даже прибирает квартиру, хотя Люба приезжает ровно за этим – убрать, приготовить.

– Люба, привет. Мама опять… зажигает… Упала, лицо разбила. Я волнуюсь. От моей помощи, естественно, отказывается. – Я позвонила Любе.

Та, конечно же, сорвалась с работы и поехала к маме. Прислала фото.

– Люба, дай Ольге Ивановне трубку, – потребовала я, потому что мама на звонки не реагировала.

Фоном я слышала, что она отказывается со мной разговаривать.

– Что случилось-то? – спросила меня Люба.

– Она нити сделала, а не лицом в пол упала! – рявкнула я.

– Какие нити? – не поняла Люба.

– Для красоты и молодости! – орала я. – Передай Ольге Ивановне, что в следующий раз я ей даже звонить не буду! Ну почему нельзя было сразу сказать, что сходила к косметологу, вставила нити, а не врать про падение в ванной лицом в пол?

– Ольга Ивановна передает, что в этом случае ты бы ругалась и орала, – ответила Люба.

– А сейчас я что, спокойна?! Не ору?! – Я сама мечтала вставить нити так, чтобы у меня перестал дергаться глаз.

– Вот поэтому я и не хочу тебя видеть! – крикнула в трубку мама, забрав на секунду телефон у Любы.

* * *

Мы уехали в отпуск. Но карма настигла меня и на отдыхе. Видимо, я кого-то отравила в прошлой жизни, поэтому в нынешней всех кормлю. И попутно занимаюсь чужими детьми.

Лежали на пляже. Я читала. К нам подошла девочка лет трех и начала копать в песке ямку. В ее распоряжении был большой пустой пляж и еще несколько прекрасных семей. Нет, она обосновалась рядом с моей головой. Сначала я ей надела свою шляпу, потому что солнце уже припекало. Потом Сима помогла ей построить замок.

– Где твоя мама? – спросила я малышку уже обеспокоенно. Прошло добрых полчаса, а ее родителей в округе не наблюдалось.

– Мама, – повторила, улыбаясь, та. Опять мне попался неговорящий ребенок. Хоть бы раз болтун встретился.

– Тебя как зовут? – спросила я и протянула ей конфетку.

– Есяˆ, – сказала малышка с ударением на «я».

– Больше конфет нет. Яблочко будешь? – Я выдала девочке яблоко, которое та быстро съела.

– Сё, – сказала она.

«Сё – это, наверное, всё», – догадалась я.

– Так как тебя зовут?

– Есяˆ, – повторила малышка.

– Зайка, у меня больше ничего нет вкусного, – расстроилась я. – Интересно, где же твоя мама?

– Мама, – улыбнулась девочка.

Девочку звали Есения, Еся, только она делала ударение на «я», поэтому я и не догадалась. Ее уже сорок минут по всему гостиничному комплексу в панике искала мама. Она оставила дочь на детской площадке, чтобы сбегать в туалет. Под присмотром другой мамы с ребенком. Но, видимо, те наигрались и ушли. Вот поэтому я сдаю всех детей из рук в руки родителям. Даже подростков. Сердце сковывает ужасом, когда представляю ребенка без присмотра. Меня в детстве постоянно теряли и забывали, так что я могу понять чувства ребенка и уж тем более дикий страх матери.

По пляжу бегали люди. Мы тем временем искупались, и малышка устроилась у меня между коленями. Грелась. Но мы же не знали, что ищут потерявшуюся девочку, которой надоело ползать по горке на детской площадке, и она потопала на пляж. Просто смотрели, как по пляжу туда-сюда бегают люди. Я развлекала малышку сказкой про Русалочку в вольном пересказе – мол, ее видели именно здесь и теперь ищут, потому что принц места себе не находит, не спит и не ест. Только про Русалочку и думает.

Мы, конечно, нашли Есину маму. Доложили, что Еся искупалась, съела яблоко и конфетку, построила замок. Все хорошо.

Ну почему нельзя называть детей понятно? Есения, безусловно, прекрасное имя, но «Еся», которое слышится как «есё» в речи ребенка, может означать что угодно. От «всё», до «ещё». А также еще много других слов.

Тем же вечером к Симе на детской площадке подошел мальчик. Маленький. По виду трехлетка. Бесхозный.

– Давай игать, – сказал мальчик. – Я кокодил и тебя сем!

– Мам, тут еще один ребенок без пригляда! – крикнула мне Сима, пребывая в некотором ужасе.

– Давай уйдем. Второго за день я не выдержу! – взмолилась я.

– Я тоже не выдержу, но надо! Иди ищи его маму, – велела мне дочь, усаживая мальчика на качели.

* * *

Полуторагодовалая девчушка плавала в бассейне под присмотром родного отца. Папа решил сфотографировать дочь. Малышка начала истошно кричать.

– Что? Вытащить тебя? Круг дать? Что? – не понимал отец.

Малышка орала уже громко и надрывно. Куда-то показывала. Злилась, что ее никто не понимает. Все окружающие пытались помочь и высказывали предположения, чего хочет ребенок.

– Пить, – авторитетно заявила чья-то бабушка.

– Нет, она куда-то показывает. Цветочек? Ты цветочек хочешь? – возразила чья-то мать.

Ребенок вопил пуще прежнего, показывая на родного отца.

– На ручки хочешь? – Он уже впал в панику.

– Господи, да что непонятного? – выскочила из душевой мать девочки. – На две минуты ушла. Ты телефон мой взял. Вот она и кричит. Все, Дашуля, смотри, папа отдал мне телефон. Да, он больше так не будет. Да, папа? Ты не будешь брать мой телефон. Нельзя брать чужие вещи.

– Да я сфотографировать только хотел! – оправдывался отец.

* * *

Моя любимица Полина вечером, укладываясь спать, любит задавать маме сложные вопросы:

– Мама, а зачем женщины на свидания ходят?

– Затем, чтобы через десять лет стоять у плиты, готовить еду, убирать и стирать, – ответила уставшая до чертиков Катя.

– Ладно, не пойду на свидание с Петей, – решила Полина.

– Мам, давай заведем котика? – попросила Полина.

– Нет, это плохо может кончиться, – ответила Катя.

– Для кого? – уточнила Полина.

– Для котика.

– У них что, тоже бывает аллергия?

– Не знаю. Почему ты так решила?

– Потому что Насте из моего класса завели котика, но у нее началась аллергия. И его пришлось отдать бабушке на дачу. А бабушка за ним недоглядела, и он ушел на все четыре стороны, как сказала бабушка. И для него это точно плохо кончилось.

Катя не стала рассказывать дочери, почему не хочет заводить дома домашних питомцев. Никаких. В детстве у них в доме всегда жили коты. На даче так и вовсе три штуки. Один слепой, другой хромой, третий нормальный, но злой. Все коты были найденышами – их приносила в дом младшая Катина сестра Аня. Они буквально попадались ей под руки или под ноги. Многих вылечивали и пристраивали в «добрые руки». Но с некоторыми Аня ни за что не хотела расставаться. Так в их квартире появился Лорик, позже переименованный в Лелика, поскольку маленькая Анечка не выговаривала «эр». Лелик был уже подрощенным котом и считал свою маленькую спасительницу кем-то вроде котенка, поэтому терпеливо сносил все игры в дочки-матери, когда Анечка устраивала Лелику тугое пеленание в одеяло. И покорно жевал морковку, виноградину и конфеты – все то, чем Анечка его кормила во время игры в чаепитие. Стерпел бедный Лелик, даже когда девочка решила сделать его красивым и обрезала детскими ножницами усы. Причем с одной стороны. Мама Анечки и Кати увидела, что у домашнего питомца что-то не так с внешностью, и дочку отругала, конечно. Девочка, чувствуя себя виноватой перед Леликом и признавая, что стрижка не сделала его краше, решила все исправить. Она замотала Лелика в одеяло и попробовала вытянуть усы с другой стороны. У нее была мягкая игрушка, тоже кот, у которого усы тянулись в обе стороны. Вот тогда Катя, спасая Лелика от сестры и выравнивания усов, поклялась себе, что никогда никого не заведет в собственном доме.