Если Вы думаете, что кризис среднего возраста – это после 40, и он характерен для не слишком удачливых в личной жизни женщин с тремя кошками или преждевременно лысеющих мужчин, у некоторых из которых в ребре обнаруживается бес, то клинический психолог доктор Мэг Джей говорит Вам: «Шах и мат! Это 2016, ребята. Кризис среднего возраста уже не в моде, потому что наступила эра Кризиса четверти жизни (англ. Quarter life crisis)».
Толковый словарь сленгового английского утверждает, что это состояние характерно для всех тех, кто по окончанию учебы столкнулся с чередой проблем взрослой жизни и очень расстроился, что время веры в сказочных единорожков прошло, волшебник на вертолете так и не прилетел, эскимо не подарил, все тлен и безысходность одним словом.
Понятное дело, я слегка драматизирую. Но согласитесь, поколению Миллениума, приходится непросто, намного сложнее, чем нашим родителям (даже если те уверенны в обратном). Просто потому, что все стало намного запутанее, и, если раньше вехи жизни людей приблизительно совпадали (школа-университет-работа-семья и прочие основоопределяющие категории) во времени, то сейчас мы оттягиваем переход во взрослую жизнь, дольше живем с родителями, меньше думаем о суровой реальности, продолжая жить в эфимерной действительности. Не все, конечно, но многие. Один из героев книги очень емко описал тревожные ощущения тех, кому за 20: "У меня такое ощущение, словно я посреди океана. Как будто я могу плыть в любом направлении, но земли нигде не видно, и я не знаю, куда плыть".
Поколение Питера Пэна впадает из крайности в крайность: спешат обзавестись семьей слишком рано (прямо с университетской скамьи; ок, кто-то из-за «большой любви», допустим) или уверенны, что не стоит себя обременять, а потом понимают, что часы тик-так протикали (и настенные, и биологические); размениваются на работы официантами, раздают флаера, смотрят сериалы и даже умудряются их пересматривать, бог весть чем занимаются, а потом удивляются, как это у них таких умных и красивых карьера не получается? Если в 20 с небольшим ты выбираешь работу не по специальности (без крайней на то нужды) или не по велению сердца, то в 9 случаях из 10 в 30-40 лет стажером ты работать не пойдешь.
Это очень простая мысль, как и другая – о необходимости инвестиций в себя (дополнительное образование, чтение, путешествия), которые окупаются с лихвой: "Капитал идентичности - это совокупность личностных активов, запас тех индивидуальных ресурсов, которые мы накапливаем с течением времени. Это наши инвестиции в самих себя".
Из того, что мне еще понравилось в книге – идеи о силе слабых связей и слабости сильных связей. Тут тоже все просто: сильные связи – это наше близкое окружение, от которого мы в силу определенных причин отдаляемся и мысленно казним себя за это. Ничего не поделать, мы «переростаем» людей, точно так же, как больше не носим старые джинсы, ибо они нам по щиколотки. И совершенно неважно, что эти джинсы таят в себе воспоминания, что та заплата осталась после неудачного падения, а вот в том кармашке до сих пор лежит монетка на удачу. Так и с людьми, иногда они начинают тянуть нас вниз, не дают развиваться (это необязательно касается всех старых друзей, ибо они чаще – «слабые связи», об этом дальше). Вот тогда и важны те самые «слабые связи» - люди, которые мудрее нас, сильнее, успешнее. Такими людьми нужно себя окружать.
Ненавязчиво и доступно Мэг Джей удается убедить читателя, что болтаться бесцельно – опасно, потому как декада от 20 до 30 – решающий этап в жизне. И в следующий раз, увидев в Facebook уведомление о чей-то свадьбе или услышав извечный вопрос: «Зачем тебе все это?» (в отношении капитала идентичности, о котором шла речь ранее), я просто улыбнусь и мысленно пожелаю удачи себе и всем тем, кому 20 с небольшим.