– Так вот, уважаемый, год на дворе 6049, январь, 25, понедельник. Попали вы сюда вследствие спровоцированного вами парадокса времени, когда объект из прошлого видит объект из настоящего. Сегодня это явление полностью изучено. Также, надо отметить, что вы нарушили ряд мировых законов и, по идее, должны понести за это ответственность.
– Я готов, – пролепетал потрясенный Кевин.
– Однако, – продолжал Бин-Осман-Вася, – в мире больше не практикуются меры пресечения, наказания и т.п. Поэтому, скорее всего вас незамедлительно отправят восвояси, предварительно стерев все воспоминания о посещении будущего.
– Я ничего не буду помнить? – тихо спросил Кевин.
– Вы будете помнить все до момента, когда вас зашвырнуло в капсулу. Только вместо 6049 года вы мягко вернетесь в исходную точку и никогда не вспомните, что залетели так далеко.
– А нельзя вообще отменить всю эту историю с парадоксом… и… с погибшим младенцем? Я действительно очень сожалею о своем безрассудном поступке. Вы же знаете, я не собирался… Я в последний момент передумал… Вы ведь можете все отменить?!
Василий внимательно, уже без улыбки, посмотрел на Кевина:
– Я вас очень хорошо понимаю, дружище. Но никак нельзя. Видите ли, мир в том виде, в каком он есть сегодня, существует благодаря совокупности событий прошлого, пусть даже самых ужасных и трагических событий. Любое вмешательство вызывает искривления, искажения и парадоксы, которые по большому счету тормозят развитие человечества. Даже если вы хотите отменить предыдущий парадокс, это нанесет больше вреда, чем тот, который уже причинен. Есть поступки, последствия которых необратимы. К сожалению не вы один воспользовались нелегальной капсулой из секретного ангара. Это был один из длительных этапов эволюции, когда люди, наделенные властью и влиянием, принимая, по сути, правильные и полезные для общества законы, себя считали выше этого самого общества и потому позволяли себе этих законов не придерживаться.
– Но если это так, почему бы вам не позволить мне немножечко задержаться? Мне очень любопытно посмотреть на мир, где нет наказаний.
– Не думаю, что это возможно. Ведь к великому сожалению вы должны пройти процедуру избирательного стирания памяти. Чем дольше вы будете у нас гостить, тем сильнее новые впечатления и знания будут переплетаться со старыми, образуя новые связи. Чем дальше, тем труднее будет отделить воспоминания, подлежащие стиранию, не повредив при этом ни единой связи, нужной вам в вашей дальнейшей, смею вас заверить, длинной и счастливой жизни. Поймите, дорогой Кевин, больше всего мы опасаемся причинить вам вред.
– Так почему вы не вернули меня сразу, не дав прийти в сознание?
– Тут сыграла роль жажда новых знаний. Не каждый день получаешь такой древний – простите великодушно – живой экспонат – еще раз извините – для изучения. Но вы тоже не остались внакладе. Ваш организм прошел полное оздоровление и 5-летнее омоложение. Большего мы не могли сделать, не навлекая подозрения ваших современников. И волосы вам больше не нужно будет подкрашивать. Мы ввели вам перманентный пигмент, точно совпадающий с цветом ваших имплантатов.
– И на том спасибо. Но… все же. Очень обидно не повидать такой прекрасный мир, в котором живут такие прекрасные люди. Может, дадите мне хотя бы недельку, прежде чем отправлять бандеролью без обратного адреса, предварительно покопавшись в моем мозгу? Какие уже там связи мой мозг создаст за одну неделю?
– Неделя – это немалый срок. С другой стороны ваш интерес вполне понятен. Да, признаюсь, и нам хочется, чтобы вы задержались подольше. Я передал вашу просьбу на рассмотрение Совета. Это возьмет пару минут. А пока, не желаете ли подкрепиться?
– Да, наверное.
– Чего бы вам хотелось?
– А вы сейчас за официанта будете?
– Нет. Не я, – ухмыльнулся Василий, – просто представьте себе еду, питье, все, чего вам бы хотелось в данный момент. Скажите: «Хочу то-то и то-то» Желательно, описать поподробнее способ приготовления. Это своего рода эксперимент. Посмотрим, что у нас получится.
Кевин закрыл глаза, пытаясь придумать для себя угощение. Аппетита не было совсем. Пожалуй, он бы выпил стакан свежевыжатого апельсинового сока. Кевин даже не успел произнести ничего вслух. В дальнем углу комнаты из переливающейся всеми цветами радуги стены возник столик со стаканом сока. Столик оказался передвижным и подъехал прямо к кровати, остановившись на удобном расстоянии.
– Ну, это было просто, – улыбнулся Василий.
– А… как?..
Василий замешкался на долю секунды, затем махнул рукой.
– Да ладно, я уверен, что Совет учтет вашу просьбу, поэтому начнем знакомство прямо сейчас.
В этот момент в комнату вбежала Лорелея. Она незаметно отлучалась и вернулась в новом, умопомрачительном наряде, прикрывающем ее прелести совсем чуть-чуть. Наряд напоминал одеяние танцовщиц живота. Прозрачная бирюзовая шифоновая юбка подчеркивала совершенной формы ноги. Лорелея не только выглядела едва созревшей шестнадцатилетней девочкой, она и вела себя как милый, открытый навстречу всему новому и прекрасному, подросток. Она радостно улыбалась, и на ее щеках играли ямочки. Еще одна ямочка была на подбородке. Кевин невольно заулыбался в ответ.
– Совет 12 пригласил вас, сэр, погостить в нашем времени недельку. Мы просим прощения за ограничения, но это максимальное время, при котором есть гарантия, что вашему здоровью не будет причинен ущерб. Совет настаивает на стирании памяти о посещении будущего, дабы не создавать искривлений времени-пространства. Однако разрешено оставить вам генетическую память. Так что подсознательно вы всегда будете знать, что будущее прекрасно. Эту память вы передадите вашим последующим потомкам. А таковые непременно будут, тем более что мы вас немножко обновили и омолодили. Разрешено и рекомендовано отвечать абсолютно на все ваши вопросы, знакомить вас со всеми аспектами современного мира. Мы с Василием будем вашими гидами, – Лорелея выпалила всю информацию на одном дыхании, как отличница у классной доски, спешащая поразить знаниями видавшего виды учителя. При этом она умудрялась бросать вопросительно-призывные взгляды на Василия, явно желая знать его реакцию на экзотический наряд. Василий смотрел на женщину с такой любовью, что Кевин невольно залюбовался ими обоими. Лорелея прервала паузу, захлопав в ладоши.
– Не будем терять времени. Сэр, можете ли вы встать?
– Пожалуйста, называйте меня Кевин, прошу вас, – Кевин, бодро вскочил на ноги.
– С удовольствием.
– Но наш гость так ничего и не поел, только соку выпил.
– Пустяки, отмахнулся Кевин. Максимум, купим что-нибудь по дороге.
– Купим? Лорелея и Василий прыснули со смеху. – Не купим, а возьмем.
Кевин, Василий и Лорелея вошли в лифт. Кабина была без кнопок или каких-либо других признаков внешнего контроля.
Стены мерцали водной гладью, создавая эффект бесконечного океана, сливающегося с горизонтом. Странное солнце в виде восьмерки стояло в зените.
– Это против клаустрофобии, – пояснил Василий, – лифты снабжены голографическими изображениями просторов. Чаще это вода, но могут быть и леса, заснеженные поля, что угодно.
– А как он знает, на какой этаж нам нужно? Вверх или вниз?
– О.К. Я начал было объяснять перед тем, как вихрь по имени Лорелея ворвался в комнату. О-о-о, несравненная. Вы меня сожжете лазером своих прекрасных зеленых глаз. Вот, кстати, и приехали.
Они вышли из лифта и оказались на широченном бульваре. Сразу бросилось в глаза огромное количество зелени. На широких тротуарах в тени деревьев и навесов стояли бесконечные ряды столиков и кресел уличных кафе. Каждое кафе имело свой особый стиль и было отделено от других кадками с цветами. Многие столики были облюбованы компаниями в основном очень молодых людей. Вход в каждое кафе был причудливо оформлен живой изгородью.
Далее шла прогулочная полоса, также отделенная от ряда кафе цветочными границами. И каких цветов тут только не было. От незабудок и васильков до роз и тюльпанов. Буйство красок, причудливая цветочная мозаика, смесь тонких запахов, витающих в воздухе – все это было так прекрасно.
По променаду неспешно плыла пестрая толпа.
Следующая цветочная граница отделяла прогулочную полосу от проезжей части. По ней очень неспешно катились эдакие кубики, в большинстве своем открытые. Были кубики на одного пассажира, были на двоих, четверых, шестерых и т.д. Люди в кубиках читали что-то у себя на ладони (видимо, они держали какие-то устройства), смотрели по сторонам, переговаривались с попутчиками или даже с пассажирами из соседних кубиков. Не похоже было, что они предпринимали что-либо для управления машинкой.
Встречная полоса дороги была отделена клумбами, являющими шедевры ландшафтного дизайна. Стволы невысоких пальм были увиты цветущими лианами. Между пальмами безумствовали кусты бугенвиллий всевозможной окраски. Это то, что бросилось Кевину в глаза. Было еще множество разных растений. Один стиль сменял другой. Вдали он различил что-то похожее на компактные елочки, украшенные как на Новый год. Позже он понял, что украшениями служат цветы лотоса, и это, видимо, гибридное растение, имитирующее новогоднюю красавицу. Зеленая полоса тянулась бесконечно.
На противоположной стороне улицы проезжая часть также отделялась от прогулочной кадками с цветами. И далее – тротуар с нескончаемыми столиками кафе.
Одеты все были просто, но ярко. Парни, в основном, в шортах, майках или футболках самых разных расцветок. Многие девушки тоже были в подобной одежде, но попадались и в летних платьях. Во всяком случае, никто не ходил в наряде, подобном тому, что был на Лорелее. Кевин покосился на нее и от удивления открыл рот, не в состоянии вымолвить ни слова. На женщине были золотистого цвета лосины и просторная бирюзовая блуза, прихваченная золотистым пояском. На ногах – те же золотистые туфельки. В общем и целом Лорелея вполне вписывалась в общую пеструю толпу.
Василий перехватил потрясенный взгляд Кевина и, улыбаясь, развел руками.
– Давайте перейдем дорогу, – предложила Лорелея, делая вид, что не замечает реакции Кевина.
– Надо найти блоху.
– А вот и она.
Они встали на металлическую площадку, встроенную в брусчатку. Откуда-то снизу поднялись перила. Площадка очень медленно и плавно поднялась и, сделав дугу, перенесла их на другую сторону бульвара. Перила ушли куда-то вниз. Теперь Кевин заметил тут и там перепрыгивающих улицу прохожих. Действительно, блоха, ухмыльнулся он.
Взгляд Кевина выхватывал все новые удивительные детали. Так, между столиками кафе сновали странные существа.
– Роботы-официанты, – пояснил Василий, – их дизайном занимаются школьники 8-10 лет. Поэтому вид соответствующий. Давайте присядем и закажем ланч.
Они выбрали крайний столик возле кадки с буйно пахнущими нарциссами. Возле каждого стула мгновенно выросло по официанту: стоящие на задних лапах розовый бегемот возле Василия, черный кот с белой бабочкой на шее возле Кевина и прозрачная медуза возле Лорелеи.
Медуза с бегемотом через мгновение умчались прочь, и только кот стоял возле Кевина, бешено вращая желтыми глазами.
– Вы должны заказать блюдо, – мягко проворковала Лорелея, – Чего бы вам хотелось? Можете посмотреть каталог, если нет идей. Очертите на столе перед вами квадрат размером со страницу.
Кевин послушно провел пальцем по столу. Поверхность засветилась, и картинки блюд начали сменять одна другую.
– Здесь их примерно миллиард. Вы можете сортировать по составу, вкусу, способу приготовления, можете выбрать блюдо и попросить добавить к нему какой-либо ингредиент. Если вы попросите и опишете что-либо, чего в этом каталоге нет, рецепт сразу запишут и, если вы захотите, в названии используют ваше имя. Например, котлеты по-кевински.
Если посетитель обладает профилем, а, как правило, это так, поиск блюд сужается до его предпочтений. Предпочтения обновляются с каждым новым заказом. Но всегда можно заказать "Что-то новое", или "Что-то другое", или попросить загрузить меню полностью и поискать самому.
– И что, все столики показывают меню?
– Не только столики и не только меню. Стены зданий, стены помещений и столы, как правило, являются информационными с выходом в глобальную сеть. Просто в кафе каталог блюд, а он тоже глобальный и одинаковый по всему миру, установлен заглавной страницей.
Кевин смотрел на картинки, не узнавая ни одного названия.
– А что вы порекомендуете? – наконец сдался он, подняв глаза на своих гидов.
– Как насчет красного стейка с хрустящей картошечкой и спаржей? Запить можно яблочным соком.
– Да, пожалуй, – Кевин кивнул Коту. Тот, мурлыкнув, помчался выполнять заказ.
Кевин все смотрел по сторонам. Кафе выглядело как настоящий зоопарк. Какого зверья там не было! Обезьяны, крокодилы, медведи панда, жирафы с антилопами деловито сновали на задних лапах, разнося угощения.
– А где мы находимся. В географическом смысле?
– Земля Манхэттен.
– Январь?!
– Климат искусственный. Поддерживаются комфортная температура и влажность по всей земле от Арктики до Антарктики. И солнце искусственное. Взгляните наверх.
Небо было бездонно голубым. Голубизну оттеняли редкие, медленно движущиеся кучевые облачка. И солнца было два! Одно светило возле другого – вместе как яркая восьмерка.
– 2 тысячи лет назад начался проект по созданию искусственного атмосферного купола и искусственного солнца для защиты планеты и от космических излучений и от вероятного внешнего вторжения. Одним из преимуществ стала возможность поддержания комфортного климата на всей поверхности земли. Потенциально, через миллиарды лет, это искусственное солнце спасет цивилизацию и жизнь на земле. А вообще – эти технологии позволяют человечеству сделать любую планету пригодной для обитания. Луна полностью освоена для жизни и начались работы на Марсе.
– А как же гравитация?
– Тоже поддается коррекции. Кстати, в свое время гравитацию Земли чуточку уменьшили, что привело к значительному замедлению старения людей.
Кевин действительно чувствовал удивительную легкость во время прогулки. А сейчас он заметил бегущего по прогулочной полосе паренька, который каждый раз будто пролетал, чуть отталкиваясь от земли.
Им принесли дымящиеся тарелки с едой.
Перед Лорелеей щупальца медузы аккуратно поставили маленькую пиалу с супом лилового цвета.
– Суп из синих водорослей, пояснила женщина.
Василий заказал что-то наподобие турецкой лепешки гёзлеме.
Кевин получил свой стейк. Он попробовал кусочек и, заметив вопросительные взгляды сопровождающих, пожал плечами.
– Вкусно. Не совсем понятно это мясо или рыба. Для говядины – мягковато, но вкусно. Однако, какие малюсенькие порции!
– Всегда можно попросить добавки, но поверьте, этого достаточно. Порции высчитаны оптимальные, чтоб организм насытился, не тратя слишком много энергии на переваривание. Переедать очень и очень вредно. Но порцию, что у вас в тарелке, можно съесть, не опасаясь.
В тарелке у Кевина находился стейк величиной с детскую ладошку, два ломтика печеной картошки с хрустящей корочкой и несколько веточек спаржи.
– Так чье это мясо?
– В данный момент – ваше, – схохмил Василий.
Лорелея укоризненно взглянула на сотрудника и пустилась в объяснение:
– Видите ли, уважа…
– Кевин.
– Да, видите ли, Кевин, много сотен лет назад, когда было принято решение отказаться от употребления в пищу животных, абсолютно у всех видов этих животных были взяты образцы тканей, клетки, гены и т.п. С тех пор уже много веков люди синтезируют или, даже можно сказать, выращивают различные виды животного или рыбного мяса. Также, имитируя естественный процесс, получают яйца, молоко и все производные от него. Человечество находится на высшей стадии развития, когда достижения науки позволили полностью отказаться от насилия в целях пропитания.
– А что же стало со всем домашним скотом, с домашней птицей?
– Для них были созданы заповедники, в которых они гуляли на свободе. Не было больше плановых спариваний и осеменений. Постепенно количество особей популяции вернулось к естественной величине. Животные стали распространяться за пределы заповедников и сегодня можно сказать, что коровы, быки, свиньи, лошади, овцы, куры, гуси и т.д. живут своей естественной жизнью, а вмешательство человека заключается в непрерывном наблюдении и оказании помощи там, где она необходима. Причем, эта помощь очень и очень взвешенная. Пример помощи – засевание истощенных пастбищ, лечение раненных, отставших от стада животных, подкорм хищников синтезированным мясом и таким образом сохранение жизни потенциальным жертвам и т.п.
Тем временем занятная троица официантов появилась вновь, убирая тарелки и ставя перед каждым маленькую розетку с мороженым, обложенным по краям малиной и посыпанным шоколадной стружкой. Всего грамм 30 не больше.
– Мы позволили себе заказать вам наш любимый десерт.
– Как вы с ними общаетесь? И друг с другом тоже. Я заметил, что вы обходитесь без слов!
– Да. Василий повернулся к Кевину боком и отогнул правое ухо, показывая родинку, – с помощью этой точечки. Это атто-передатчик. Он усиливает и передает мыслительный сигнал. У вас тоже есть такой. Но мысль нужно направить. Вам предстоит этому научиться. В принципе, сегодня люди вполне могут обходиться без голосового общения. Но мы все же упрямо разговариваем, чтоб не растерять это умение.
– Люди пользуются голосом больше для выражения эмоций, чем для передачи информации, – добавила Лорелея.
– Атто? – переспросил ошеломленный Кевин, нащупывая чуть заметную выпуклость за правым ухом.
– Вам знакома нанотехнология, не правда ли? Ваши современники создали с ее помощью кучу занимательной техники.
Кевин кивнул, уже понимая ход мысли Василия.
– Наш виток эволюции символизируется аттотехнологией. Все пространство наполнено аттоволокнами. Каждое волокно размером 10−18
О проекте
О подписке
Другие проекты