Соня, уйди! Софья Толстая: взгляд мужчины и женщины

Я увидела могилу Льва Николаевича, и меня в первую же минуту пронзила мысль о вечности. Ощущение абсолютного единения со всем, что было до и будет после тебя. И абсолютного одиночества человеческой души. Сколько бы привязанностей мы на земле ни имели — душа каждого человека все равно остается одинокой, такой она задумана

Он действительно никогда не будет - и не сможет - принадлежать одной-единственной женщине, будь она хоть семи пядей во лбу или раскрасавицей. Он будет принадлежать миру и искусству, толстовцам, многочисленным детям, поклонникам литературного таланта и духовным последователям. Она останется приземленной женщиной, мечтавшей когда-то о любви, духовном единении и прочном союзе. В мыслях - той же тоненькой, юной девушкой, соблазняющей взрослого, зрелого мужчину, графа и писателя. Он будет витать в облаках мысли, сюжетах книг, идеях, высших сферах философии и религии, валяться периодически в хандре. мучаться желудком, говорить обидное и подкалывать, не забывая писать красивые письма в разлуке, обижать без злого умысла, стараться быть искренним и этим же часто и ранить. Она будет до поры до времени прощать все во имя той силы любви, скрепившей когда-то два таких разных, абсолютно непохожих сердца...

Хотя, справедливости ради, и признаем, что в историю литературы супругой классика могла войти совсем другая Берс. Не Софья Андреевна, а ее старшая сестра Лиза, даже работавшая вместе со Львом. Он умел очаровывать женщин, те сходили с ума, а он продолжал искать идеальную. Нашел лишь в свои тридцать четыре. Юная Сонечка и станет той первой и единственной, на которой после бурной молодости в борделях захочется жениться.

Брак будет долгим, временами - безмятежно-счастливым и идиллическим. О, эти красивые письма супругов друг к другу, сколько в них нежности... Но чаще и под конец брак станет проклятым мучением для обоих. В "Крейцеровой сонате" он со всей ясностью выскажет свои взгляды на брак - такие книги действительно пишутся кровью и слезами.

Весь этот змеиный клубок проблем, который ожидает всех молодых людей, вступающих в брак, Толстой и показывает в «Крейцеровой сонате». Он как бы говорит: дети мои, вы выходите не на райский луг, а на минное поле, и эти мины начнут взрываться на следующий день после свадьбы. Вам нужно быть к этому готовыми, а если не готовы, то лучше и не женитесь, а сохраняйте девственность. А если женились, то несите этот крест смиренно, рожайте детей, воспитывайте их и не ждите от жизни бесконечных удовольствий.
То же самое говорит апостол Павел: в идеале лучше не жениться, но если начинаешь «разжигаться» (похоть), то лучше — женись, но один раз на всю жизнь. Такого же убеждения придерживался Толстой

В этом союзе не получится духовного родства. Противоположности не притянутся - разойдутся еще больше.

На смену угасшей плотской любви придет пустота, положившая начало концу, душераздирающей драме и безумию. Брак, оказавшийся на руинах, кажется, не в силах спасти уже ничего.

Книга шокирует, отрезвляет, очаровывает одновременно. Сложно устоять перед вихрем чувств, обрушивающихся со всей силой на неподготовленного читателя. Попеременно восхищаешься многообразием удивительных фактов из семейной жизни русского классика (видно, что авторы книги провели колоссальную кропотливую работу, спасибо им за такой познавательный экскурс). Восхищение неожиданно сменяется отвращением и даже брезгливостью, когда перед нашим взором машут грязным бельем, повторяя как мантру: "Мы же не ханжи". Мы действительно не ханжи, но к чему мне знать, где именно прошла первая брачная ночь супругов, что это добавит в мое восприятие гения русской литературы? Отвращение сменится уважением к русской женщине, сумевшей подарить уют и тепло семейного очага такому непростому человеку - творческие люди, они все такие. Сумевшей мудро поставить себя на второе место. Угождать. Быть идеальной хозяйкой. Всегда милой, очаровательной, довольной всем. А ведь у нее умерло пять маленьких детей.

На смену уважению приходит удивление. Насколько же по-разному мужчина и женщина понимают одни и те же события. Вся книга построена по этому принципу диалогов (писалась, кстати, она во время карантина 2020 года и представляет собой своеобразную переписку). Женский взгляд, разумеется, мне более понятен и приближен, какой-то он родной. А вот мужской часто становился в этой книге для меня откровением. Басинский часто остер, бескомпромиссен в своей оценке тех или иных поступков супруги великого творца.

Главным же достоинством книги считаю ее психологизм, глубинное исследование основ брака. Из-за чего в семье случаются размолвки, как быстро спадает первое очарование партнером после свадьбы, что влияет на отношения двоих, можно ли попытаться спасти союз, из которого ушла страсть... Это довольно дотошный разбор мельчайших событий жизни, собранных авторами из дневников и переписки Толстых, с их анализом и следствиями: вот здесь Софье не хватило женской мудрости, а тут сам Лев был неделикатен с молодой женой и т.п. Мне это психологическое погружение даже напомнило в чем-то книгу Михаил Зощенко - Перед восходом солнца (присмотритесь, любители покопаться в загадках человеческой психики).

Сложно выставить оценку биографической книге - поставить чьей-то жизни четыре или пять с минусом. Это была долгая. противоречивая, многогранная жизнь, в том числе и семейная. Было много грязи, но было вместе с тем и много хорошего, светлого, чистого. Он был мудрым человеком, Лев Толстой, мудро подходил и к выбору жены - одной на всю жизнь. Оттого так долго и искал, так долго не женился. Повезло ли в итоге? Думается, отчасти да: в ее лице он действительно нашел опору и поддержку (последние годы жизни - не в счет).

Ей повезло чуть меньше. Она ведь никогда не была для него музой: редкий и штучный товар, это призвание не для каждой. Она была лишь той, кто пыталась подарить счастье. Ее ли вина, что со Львом они понимали его совершенно по-разному! Она действительно пыталась по мере сил быть идеальной спутницей, даря тепло и покой. Она была рядом до конца. Несбывшиеся надежды на семейное счастие пошли прахом, но воплотились в другом: в человеческой памяти, в музее-усадьбе, в чувстве сопричастности великому (она, именно она была рядом с гением, когда он создавал бессмертную "Анну Каренину" или великую "Войну и мир"), в многочисленных потомках ветви Толстого, рассеянных сейчас по всему свету.

Истории судеб гениев читать не менее увлекательно, чем их художественные романы. Яркая история любви и ненависти Софьи и Льва тоже наверняка останется в веках... А душа, душа останется одинокой, сколько бы привязанностей у нас не было на земле...

Мы все время говорим, что Лев Толстой написал то-то и то-то, но какая доля труда, была вложена во все это его женой?

Я всю жизнь была убеждена, что ильфо-петровский, мем про графиню, бегущую лицом, означает утрированную драму в стиле немого кино, где на мертвенно-белом лице черные круги глаз, героиня заламывает руки, красиво изгибает стан, лишается чувств, а потом вот это вот все. И не знала, что это фрагмент подлинной телеграммы журналиста Н.Е.Эфроса в газету "Речь" от 28 октября 1910 года - дня, когда Лев Толстой тайно ушел из Ясной поляны Соавторы возможно читали брошюру "Смерть Толстого", где текст телеграммы приведен полностью, запомнили кусочек про графиню и пруд, после вложили в уста Остапа.

В реальных событиях, предшествовавших телеграмме, ничего смешного. Если выбирать между жанрами античного театра, здесь не комедия, а трагедия. Речь о попытке самоубийства Софьи Андреевны, которая нашла записку, оставленную графом. Записку что подвела итог сорока восьми годам брака, в котором была мужу верной женой и преданной соратницей, заботилась о нем, как ни об одном из детей, коих родила тринадцать, пятерых похоронив в раннем детстве. И вот, на седьмом десятке оставлена им и лишена наследства, дети отвернулись от нее, на сердце свинцовая тяжесть, жить незачем и хочется одного - покончить с этой мукой.

Утопиться графине не дали, спасли. Уход Льва Николаевича стал роковым для него: в поезде простудился, простуда перешла в воспаление легких и, спустя неделю умер на станции Астапово. Уходил, потому что не мог жить с ней. Без нее не смог жить. Не "Ромео и Джульетта", не "Филемон и Бавкида", а история несчастной по-своему семьи. Прежде счастливой, хотя и не похожей, вопреки началу великого романа, ни на какую другую. Счастливые семьи, знаете ли, тоже счастливы всякая по-своему. В этой счастье цвело, лелеемое ею, пока не вмешались обстоятельства неодолимой силы. Духовные искания Глыбы, матерого человечища не по силам оказались любящей женщине.

Все мы довольно много знаем о Льве Толстом и почти ничего, кроме того, что быть женой гения тяжкий крест - о ней. Говорят, что довольно долго бытовало мнение о корыстной истеричке, доставшейся в жены святому человеку. Мне с такой оценкой Софьи Андреевны спознаться не пришлось. Говоря о ней, вспоминали переписанную вручную не то восемь, не то двенадцать раз "Войну и мир"! Тринадцать детей - это ж сколько ей, бедненькой, приходилось родами мучиться, а сколько беременной ходить! Обязательным номером программы шло толстовское распутство, которое графине приходилось терпеть.

О последнем: "Неправда, - говорит лучший биограф Толстого Павел Басинский, и я ему верю, - Это был брак, в котором ни один из супругов никогда не изменил другому". Откуда такая уверенность? Есть основания, то было уникальное супружество, совершенно прозрачное. в котором муж и жена писали друг другу длинные письма, вели дневники, после дневники вели дети, жизнь семьи протекала на глазах друзей и знакомых, но главное - не таков был Толстой. А как же добрачный дневник? Это, впрямь, было чудовищной глупостью, дать цветику лазоревому, нежной невесте, прочесть историю своих похотей. Но таким уж он был, бескомпромиссно честным, даже там, где лучше бы промолчать.

"Соня, уйди" Не биография Софьи Андреевны Толстой, скорее живой разговор о том, какой была женщина, без которой у нас не было бы такого великого писателя каким мы его знаем сейчас. "Анна Каренина" потеряла бы немыслимо обаятельную сцену сватовства Левина к Китти Щербацкой (помните. с буквами?). Да и всей линии Левин-Китти, этой гармоничной антитезы разрушительным страстям Анны-Вронского не было бы, потому что она вся про Л.Н и Сонечку Берс

Наташа Ростова тоже не была бы той, которую любим в "Войне и Мире". Детали жизни и домашнего быта Ростовых перекочевали в роман из повести "Наташа", которую Соня Берс написала подростком. Да и само имя, как вы можете видеть. Что, тоже писала прозу? Да, и пусть ставить сочинения Софьи Андреевны рядом с книгами графа было бы смешно, но ее дневник совершенно предвосхитил исповедальную женскую прозу конца двадцатого века и совсем современный автофикшн. Без преувеличений, некоторые страницы читаются как триллер, а над другими обливаешься слезами.

Умная, сильная, храбрая, деловая, по-матерински заботливая, бешено ревнивая, нежная и отчаянно нуждавшаяся в ответной нежности, она взвалила на себя воз забот о семье, доме, поместье, детях и безропотно тащила, будучи перманентно беременной. Я знаете, представляла дом в Ясной поляне подобием дворца, с колоннами у входа, высоченными потолками, огромными залами и анфиладой комнат. На самом деле господский дом не маленький и двухэтажный, но для семьи из десяти человек тесноват, а бывали ведь еще гости, жила прислуга, и ни о какой роскоши речь, совершенно точно, не шла. Аскет граф, представьте. писал свои романы, сидя на детском стульчике, обеспечивая минимальную дистанцию между глазами и листом бумаги, он был сильно близорук, а очков не любил.

Образ этой удивительной женщины, живой и противоречивый, удалось воссоздать не в последнюю очередь благодаря соавторству, в котором Екатерина Барбаняга выступила носительницей женского взгляда на происходящее. Книга выстроена как диалог, тонкие точные умные реплики Кати идеально дополняют картину. На редкость удачное сотрудничество, браво и спасибо!

После выхода в свет книги «Лев Толстой: Бегство из рая» автор Павел Басинский получил многочисленные отзывы, в которых говорилось, что у большинства женщин книга буквально вызывает слёзы жалости к жене Толстого. Многие просто рыдали…
Тогда стало понятно, что необходимо написать книгу о Софье Андреевне. И осознав это, Павел Валерьевич стал искать женщину-соавтора. Поскольку мотивы многих поступков, нюансы и особенности характера С.А. понять и объяснить может только женщина. Только женщина поймет женщину. И женщина-соавтор нашлась – Екатерина Барбаняга, родилась в Одессе, живёт в Санкт-Петербурге, поэт, прозаик, журналист.
Как раз к началу локдауна 2020 г. началось настоящее «Софьеведение» в режиме диалога-онлайн, поскольку другого было не дано. Так родился замечательный роман-диалог о жене великого писателя, роман, который будет интересен всякому, кого хотя бы в малейшей степени волнует история жены Льва Толстого и её влияния на него. Настоящий увлекательный документальный роман о юной девушке, которая стала женой гения и не растворилась в своём великом муже. О женщине, которая выработала и развила свою философию. Мощную, убедительную, более верную и более жизненную, чем взгляды мужа после «духовного переворота».
Юная Соня Берс была похожа внешностью в мать, качествами характера на отца. По отцу в ней на половину немецкая кровь. Протестантизм его сказался на мировоззрении Софьи Андреевны. В характере девушки из семьи обрусевшего немца-врача случилось редкое для русского человека сочетание мечтательности, сентиментальности с рациональностью, прагматичностью и хозяйственностью. В семье было три сестры: Лиза – холодная и умная, Таня с даром находить веселье всюду и Соня в веселье и счастье, умеющая находить грустное. Отчего отец, зная эту черту характера, говорил, что Соня никогда не будет вполне счастлива.
Секрет её обаяния, почему она нравилась мужчинам в том, что умела сочувствовать и сопереживать мужчинам, была деловита, чутка и внимательна. При том в ней уже в девичестве была некоторая трагичность, которая выглядела как тайна и манила мужчин.
Л.Н. Толстой страстно хотел жениться, желание совершенства в идеальной семье родилось из его сиротского детства. Он был единственным, кто мог продлить род Толстых. Он очень долго выбирал. В его проект семьи живые девушки всё никак не вписывались. «Невесты» всё никак не соответствовали идеалу. К тому же он очень хорошо понимал, отвергая «невест», что далеко не всякая с ним «потянет», что он их «раздавит своей мощной натурой».
Больше всех подошла Сонечка Берс.
Она была, как отец, ревнива. Всю жизнь жутко подозревает Льва Николаевича. И эта жуткая ошибка Толстого, что он молодой жене дал прочесть свой дневник, из которого она поняла все о его «нечистоте» до брака, о связях с другими женщинами. Самое удивительное, что собственная жена потом всю жизнь не могла простить этой «нечистоты» великому установителю нравственных норм. Но в свои 34 года, имевший связи с другими женщинами, Толстой ничего не знает о природе женщины. Он слишком не ласков с ней, ей всегда не хватает его одобрения той кипучей деятельности, что она развернула в Ясной Поляне для обустройства дома, быта семьи. В своих детях Софья Андреевна в точности повторила удел матери, родив 13 детей, пятеро из которых умерло в младенчестве.
И всё же первые 15 лет брак был счастливым, – это видно по воспоминаниям детей, в которых их детство в Ясной Поляне – абсолютный рай.
Толстой пишет «Войну и мир», «Анну Каренину», достигнув вершин литературного творчества и славы. Он это прекрасно понимал и в художественном творчестве выше прыгнуть уже не мог. Не состоялся роман «Декабристы», не пошли другие его начинания в художественном творчестве. Но толстовская жажда быть первым всегда и во всём, всё-таки привела тому, когда он стал первым в духовном, религиозном смысле. Случился тот его «духовный переворот», когда великий писатель стал великим проповедником, Учителем.
И тогда наступило для Софьи Андреевны великое несчастье и не понимание мужа. Банально, но юридическое незнание положений о правах наследия писателя, незнание правил написания завещания – это то, что стало мукой для семейной пары и в конце концов привело к уходу Толстого.
Пожалуй, это самая точная и понятная книга в точке раскрытия материальной стороны жизни семьи Л.Н. Толстого. Но в ещё большей степени это самый лучший портрет С.А. Толстой. Взаимные дополнения авторов, – мужчины и женщины, нахождения истин в понимании характера Софьи Андреевны – вот что самое интересное в книге. Вдруг, читая ее, ощущаешь тонкую женскую сущность, через проникновенно разобранный психологический, эмоциональный портрет Софьи Андреевны Толстой видишь даже не её, а просто Женщину.