Мы с особой остротой воспринимаем суждения близких, даже если в чем-то и не согласны с ними. Все потому, что мы их любим – или, если говорить в целом, считаем себя их частью. Даже если слова их не вызывают у нас ничего, кроме отторжения, мы все-таки начинаем сомневаться. Мы можем даже отказаться от собственной правоты, чтобы доказать правоту близких.