Глава 2

– Я, должно быть, сошла с ума, когда решила, что хотя бы в этот раз ты не попытаешься испортить наш праздник, притащив на него одну из своих любовниц!

Адам поднял глаза от письма.

– Доброе утро, Юстас. Судя по твоему тону, ты в чем-то меня обвинила, но я не расслышал, в чем именно.

Юстас Ланден, маркиза Уоллес, остановилась в дверях кабинета. Ее темные волосы были, как всегда, безукоризненно уложены, а темно-серое платье прекрасно оттеняло светло-серые глаза. Адам с детства удивлялся тому, что его злобная старшая сестра частенько умудрялась выглядеть вполне добросердечной. Впрочем, он-то прекрасно знал, что скрывалось за ее внешностью…

– Я думала, что хотя бы в этом году ты организуешь достойный прием. Но, видимо, мы по-разному понимаем смысл слова «достойный». Я не удивлена, я разочарована. Ты ведь знаешь, как важен для нас этот праздник, Адам, – и все равно пригласил девушку из клуба «Тантал»! Я думала, ты приложишь хоть какие-то усилия, зная, что стоит на кону. Да-да, ты прекрасно знаешь, что на этом вечере будут люди, на которых тебе нужно произвести очень хорошее впечатление, однако же…

– Прошу прощения, дорогая, но неужели ты действительно думаешь, что из-за меня обвалился мост и поднялась буря? Я, конечно, способен на многое, но не всесилен.

– Ты пригласил порочную женщину!

– Да, пригласил. Я также пригласил Китинга Блэквуда, который когда-то убил человека, и жену Китинга Камиллу, которая когда-то сбежала из-под венца. И еще – лорда Ласситера, пережившего четырех жен. Кроме того, я пригласил Хеймза, который выиграл своего дворецкого в пари и…

– Я видела список гостей, – перебила герцога сестра. – И среди приглашенных есть и благородные леди. Может, ты решил к ним присмотреться? Или просто хочешь посмеяться над ними вместе со своими сомнительными дружками? Неужели ты все еще не понимаешь серьезности своего положения? Я наняла нескольких адвокатов, которые ознакомились с последней волей отца. И все они в один голос заявили: завещание не может быть оспорено или изменено. А времени у тебя почти не осталось…

– Все, довольно, – заявил герцог, отложив в сторону письмо Китингу. – Между прочим, я тоже обратился к услугам адвокатов, поэтому прекрасно знаю, почему ты так стремилась попасть ко мне на праздник в этом году. Ты хищница, Юстас, – вот кто ты такая.

– Я просто беспокоюсь за репутацию своей семьи, – проворчала маркиза Уоллес, однако, не выдержав пристального взгляда брата, отвела глаза.

– Рождественская вечеринка все равно состоится, – заявил герцог. – И мои потенциальные невесты непременно будут здесь, – даже если мне для этого придется переплыть реку и перенести их сюда на руках. Я уже разослал гостям письма с просьбой направляться в Атертон за мой счет. И мост я отремонтирую за собственный счет. Так что ты со своим жадным сыном не получишь ни клочка от моего герцогства.

Юстас со вздохом покачала головой.

– Но не я же поставила перед тобой такие условия, Адам… И не я откладывала твое вступление в брак так долго… Лучше отошли эту потаскушку в Ханлит, чтобы никто ее тут не видел. Для собственной же пользы отошли.

– Она – моя гостья, – заявил Адам. Пристально взглянув на сестру, он с усмешкой добавил: – Она, между прочим, и твоя гостья, – ты ведь знаешь об этом, верно?

Маркиза фыркнула и заявила:

– Я знаю только одно: эта девка – внебрачный ребенок горничной и герцога!

– Я в курсе, – кивнул Адам. – Но она – моя подруга.

– Подруга?.. – усмехнулась маркиза. – Наверное, такая же подруга, как те актрисы – Сара Николс, Ребекка Рейнолдс и…

– Я и не подозревал, что ты так пристально следишь за моей личной жизнью, – перебил сестру герцог и снова усмехнулся. Что ж, если ей так хотелось поспорить, он как раз в подходящем настроении для этого. Проклятье! Праздничная вечеринка – без гостей! Ни одной потенциальной невесты, с которой можно было бы договориться о свадьбе. И если ему придется пройти через все это, то он, по крайней мере, хоть развлечется немного. Поэтому София Уайт никуда не уедет, пока он сам этого не захочет.

– Кто-то ведь должен приглядывать за тобой, Адам. Мама всегда говорила, что ты такой же, как отец, но я думаю, что ты еще хуже. И если ты не женишься до первого февраля, то я непременно позабочусь о том, чтобы воля отца была исполнена. И тогда все, что у тебя сейчас есть, перейдет к моему сыну.

– К твоему двенадцатилетнему сыну.

– Вот именно. Поэтому ты будешь делать то, что я говорю. И это положит конец твоему надменному высокомерию.

Они и раньше говорили об этом, причем особенно часто – в течение последних двух лет, когда у Юстас появилась надежда. И с каждым разом этот разговор все меньше нравился Адаму.

– Если бы ты не была моей сестрой, – произнес он в сердцах, – я бы женился на тебе, самоуверенная мегера.

– Если бы ты был женат, я бы встречала Рождество с семьей и друзьями, и ноги бы моей не было в твоем доме, – парировала маркиза.

– О, это веская причина вступить в брак! – Адам подошел в плотную к сестре. – И запомни: к Софии Уайт должно быть такое же отношение, как и ко всем остальным гостям, ясно?

Сестра молча отступила на шаг, а он с угрозой в голосе добавил:

– Надеюсь, ты не приняла мои слова за шутку.

Глаза маркизы – такие же светло-серые, как у брата, – слегка расширились, и она, еще на шаг отступив, проговорила:

– Ладно, Адам, развлекайся. По крайней мере, здесь нет никого, кто мог бы увидеть все это… Однако помни: здесь также нет никого, кто мог бы помочь тебе.

– Я всегда об этом помню.

Юстас поспешно удалилась в свою комнату, а Адам снова уселся за стол и посмотрел в окно. Пушистый снег покрывал сад и ветви ближайших деревьев. Озеро и лес за ним были скрыты низкими облаками и снежной завесой. Гривз-Парк был погружен в такую тишину, что казалось, остального мира не существовало.

Герцог Гривз вовсе не был мечтателем. Всю свою жизнь он искал информацию, которую мог использовать для влияния на людей и события. А для этого, конечно же, требовались обширные связи. Парламент, званые обеды и вечера, театры, клубы – именно там он находил нужную информацию, ибо почти каждый человек знал что-то важное, зачастую даже не осознавая этого.

Но, увы, Адаму настолько нравилась его жизнь, что он пренебрегал обязанностями герцога. Его отец уже давно разочаровался в наследнике, поэтому поставил перед ним условие: он должен был жениться до своего тридцатилетия и стать отцом к тридцать первому году жизни. Когда Адам одиннадцать лет назад унаследовал титул, это требование казалось ему нелепым, поэтому он на долгие годы просто выкинул его из головы, и вот теперь… Теперь вдруг оказалось, что у него почти не оставалось времени.

И нельзя сказать, что он не любил женщин – нет-нет, совсем наоборот: список его бывших любовниц был очень даже длинным, а вот жена – это совсем другая история. Ведь жена – эта женщина на всю жизнь, и от нее не так-то просто будет избавится, когда она надоест.

Адам расстался с леди Элен Бреннан, своей последней любовницей, около шести недель назад. Поначалу он был покорен ее остроумием, но, к сожалению, со временем оказалось, что какие-либо добродетели чужды этой девушке. И в результате он отбыл в Йоркшир один. О, если бы только Элен знала, как близка она была к тому, чтобы стать герцогиней Гривз, – просто потому, что ему не хотелось тратить время на поиски. Но теперь-то его светлость благодарил Небеса за то, что эта молодая леди вовремя его разочаровала.

Однако разыгравшаяся накануне буря нарушила все планы герцога Гривза, и теперь он не знал, что предпринять. Проклятье, ну почему этот мост не мог разрушиться на неделю позже, когда все гости уже собрались бы в Гривз-Парке?! Но в обрушении моста был и положительный момент: Филипп Уоллес, муж его сестры, тоже не смог приехать, и это немного успокаивало.

Адам понимал, что предстоящий праздник – не просто встреча друзей; возможно, это был его последний шанс найти себе жену. И тем не менее все его мысли занимала потенциальная любовница – весьма привлекательная, конечно же, но в жены явно не годившаяся.

А ведь у него еще было и множество других забот. Он уже распорядился перекинуть через реку канаты с роликовым механизмом – чтобы можно было хотя бы получать и отправлять почту. И еще ему предстояло найти инженера, архитектора, а также каменщиков для ремонта моста.

– Проклятье! – в раздражении воскликнул герцог.

– Кажется, вас лучше не беспокоить сейчас, правда? – послышался внезапно женский голос.

Адам повернул голову и увидел мисс Уайт. Подавив совершенно неуместную улыбку, он заметил:

– Похоже, София, вам не пригодились мешки из-под лука.

Она провела ладонью по ярко-желтому муслиновому платью – явно слишком большому для нее. Улыбнувшись, пояснила:

– К сожалению, у миссис Брукс не нашлось платья моего размера.

Пожав плечами, герцог пробормотал:

– В доме есть и другие горничные… Наверняка у одной из них найдется платье, которое выглядит… несколько иначе.

– Миссис Брукс пообещала спросить, но я не возьму ничего, что кому-то нужно, – ответила гостья, снова улыбнувшись. – Скорее всего, служанки припасли свои лучшие платья для себя – чтобы сходить в церковь на Рождество. Ведь это логично, милорд, не так ли?

Его светлость не знал, что на это ответить, поэтому спросил:

– Вам уже показали дом?

– Еще нет, милорд.

– Что ж, если так… Знаете, я как раз сейчас свободен. – Поднявшись из-за стола, герцог приблизился к девушке. – Так вот, я мог бы купить вам несколько платьев. Думаю, что в Ханлите найдется хотя бы одна швея. – «Интересно, была ли ее мать ирландкой? – размышлял его светлость. – Ведь такие кудрявые рыжие волосы встречаются чаще всего у ирландцев…»

– Спасибо вам за предложение, милорд, но вы знаете, что я не могу его принять, – ответила девушка. – Если вы купите мне хотя бы одно платье, в Лондоне все об этом узнают. Ведь это может вызвать зависть у некоторых других девушек в «Тантале»… расплата будет больше, чем я готова заплатить.

– Расплата за то, что вас посчитают моей любовницей?..

– Вот именно, – кивнула София.

– А вы не хотите стать моей любовницей? Ведь вы же приняли мое приглашение, в конце концов…

Щеки гостьи порозовели, и она, потупившись, ответила:

– Я думала, вы пригласили меня сюда для того, чтобы я могла провести Рождество с Камми. Я ошиблась?

Адам нахмурился; он никак не ожидал от девушки из клуба «Тантал» такого целомудрия. Что ж, очевидно, некоторые его суждения о Софии Уайт были ошибочными. Но почему же в таком случае она работала в заведении, репутация которого лишь немного уступала по скандальности репутации публичного дома?

Немного поразмыслив, герцог изрек:

– Подобные слухи все равно возникнут, даже если я не куплю вам одежду.

– Да, верно, – признала София. – Но к слухам я привыкла, а платье от вас стало бы неопровержимым доказательством.

– Вы очень необычная женщина… – пробормотал герцог.

Мисс Уайт бросила на него лукавый взгляд.

– Спасибо, милорд.

– Но это не комплимент, – заметил его светлость.

Гостья потупилась и, тихо вздохнув, проговорила:

– Камилла рассказывала, что на Рождество вы всегда устраиваете многолюдную вечеринку, – скажите, это у вас семейная традиция?

– Семейная традиция? – Герцог стремительно вышел из кабинета и жестом пригласил гостью следовать за ним. – Да, верно, это была традиция моего отца. После его смерти моя мать не устраивала вечеринок. Когда же она умерла восемь лет назад, я возобновил традицию.

– Значит, она не любила праздники?

– Совершенно верно – не любила.

София Уайт надолго умолкла – казалось, размышляла о чем-то.

– Так вы пригласили меня сюда только для того, чтобы устроить переполох среди своих благородных гостей? – спросила она наконец. – Знаете, мне показалось, что вам нравится быть зачинщиком… скандальных историй.

– Разве? С чего вы взяли?

– Но вы же позволили Китингу Блэквуду жить в вашем доме в Лондоне – самому Кровавому Блэквуду! И вы отправились на свадьбу его кузена, прекрасно зная, что Китинг ни за что не допустит, чтобы церемония состоялась.

– Вы меня раскусили, София, – ответил Адам с ухмылкой.

– Я так не думаю, – ее зеленые глаза сверкнули, – но я действительно уверена, что вам нравятся скандалы.

«Интересно, осознает ли София, что мало кто осмеливается шутить со мной подобным образом?» – подумал герцог. Во всяком случае, он очень надеялся, что девушка об этом не знала. Улыбнувшись, Адам проговорил:

– Жизнь иногда становится ужасно скучной и однообразной. Возможно, именно поэтому меня привлекают люди, которые могут устроить переполох в высшем обществе.

– Вот и хорошо, – кивнула гостья. – Небольшой переполох – это как раз по моей части.

«Мне очень повезло, что единственным гостем, успевшим проехать через мост, оказалась София Уайт, а не Фрэнсис Хеннинг, например». И было бы еще хуже, если бы в реке оказалась одна из его потенциальных невест. Ведь тогда ему пришлось бы либо жениться на ней до того, как он увидит всех остальных девушек, либо всеми способами ее избегать, чтобы не скомпрометировать, что опять же привело бы к женитьбе на ней.

Герцог и его гостья спустились по боковой лестнице, и он открыл дверь в оранжерею. Это был прекрасный сад с тремя дюжинами разнообразных растений в больших горшках, а также скамейками и клетками с певчими птицами. Адам остановился у входа, а София, осматриваясь, пошла в глубь оранжереи.

– Здесь так красиво! – воскликнула девушка, обернувшись к его светлости. Ее длинные юбки всколыхнулись, и на миг показались изящные лодыжки.

Это было столь неожиданно, что герцог на мгновение потерял дар речи. Откашлявшись, он проговорил:

– Оранжерея – единственный способ уберечь апельсиновые и персиковые деревья от непогоды. Говорят, это приятное место, чтобы посидеть и почитать.

– Сколько гостей вы ожидали? – неожиданно спросила девушка.

– И все еще ожидаю. Думаю… человек тридцать или сорок. – Адаму ужасно хотелось подойти к гостье и поправить чуть соскользнувший с ее плеча рукав платья, однако он сдержался.

– Вы умеете ездить верхом? – поинтересовался он.

София ненадолго задумалась.

– Я несколько раз сидела на пони в школе-интернате, но не думаю, что это делает меня хорошей наездницей. А что?

– Я езжу верхом почти каждый день, – герцог указал на дверь, ведущую в коридор, – и у меня есть также и несколько пони. Мы поедем, как только погода улучшится.

– Вам не нужно меня развлекать, ваша светлость. Просто находиться здесь – это уже подарок.