Отзывы на книги автора «Яна Вагнер»

Если сравнить разрушительную силу старой доброй компашки знакомых и небольшого термоядерного реактора, то первая явно будет токсичнее. Стоит только попасть в герметичное пространство таким людям, у которых за плечами и желудками несколько пудов съеденной вместе соли, как они тут же пускают эту соль в дело. Разъедают друг друга, делая при этом скромный вид, что поступают из добрых побуждения. Дескать это я вовсе не тебе на рану соль посыпал, а под ноги попасть старался, чтобы ты не скользил на тонком льду.

К чёрту соль. Детектив Яны Вагнер «Кто не спрятался» искусственный не только за счёт герметичности, но и за счёт какой-то неестественности происходящего. Вот у нас десять негритят (или сейчас нельзя уже так говорить?), один из них утоп, ему купили гроб, а остальные девять продолжают жить, как ни в чём ни бывало, изредка только вздыхая: «Ну ёлы-палы, убийца среди нас, ужас-то какой, давайте выпьем». Я утрирую и даже привираю. Один из персонажей не утоп, а был убит — первая ложь. Никакого гроба не было, так, дерюжками прикрыли — вторая ложь. И вовсе это был не негритёнок — третья ложь. Но после этой книги без лжи как-то совсем никак, настолько она всё сильно пропитывает и невольно отравляет и читателя. А я внушаемая.

Поэтому вся детективная составляющая, как по мне, специально такая условная и лубочная. Даже «грандиозный» — без кавычек тут никак — финал слишком картинный и шаблонный, чтобы воспринимать его всерьёз. Но в этом и своя прелесть. Когда понимаешь, что от детектива тут с гулькин нос, тебе становится плевать (как, в общем-то, и персонажам), кто убийца. А когда ты за этим не следишь, то обращаешь внимание на уже совсем другое. Это чистой воды «детектив+», и в качестве плюса тут — психологическая драма и даже психологический эксперимент. Автор запускает дремучие типажи в закрытую баньку с пауками (опять вру: наверное, с тараканами в головах, а не пауками), а потом смотрит, что из этого выйдет. Ничего хорошего, конечно же, но смотреть на то, как горят муравьи под авторской оптикой, достаточно любопытно. Главное, помнить, что это всё персонажи. Не живые люди. Даже если они так сильно напоминают Люську, Кольку и Дуньку из твоих шапочных знакомых.

Кстати, вот именно имена и стали для меня настоящим адком. Они очень просты, как и в любой настоящей компании: Таня, Маша, Петя... Мгновенно перепутываются, особенно у меня, так как я книгу слушала в аудио. Начитка весьма неплохая и атмосферная, особенно для такого тягучего и несколько клаустрофобного повествования, но десять имён персонажей могут превратиться в кашу в голове. Первые главы пришлось переслушивать, когда, наконец, всех устаканила в голове.

Читать в качестве детектива, пожалуй, не стоит. Но кто сейчас читает книги ради какого-то чистого «развлекательного» жанра? Психологическая подкладка достаточно добротная. Если некое чувство искусственности происходящего не будет напрягать, то книжка обеспечит пару интересных вечеров и десяток тем для пересмотра в собственной жизни.

"Мы оказались калеками с неправильно сросшимися костями - калеками, готовыми хромать вечно, только бы не ломать их заново."

Они добрались до Вонгозеро, до своей хлюпкой маленькой избушки в две комнаты на 11 человек, женщин, мужчин, детей. До неприветливого озера, у которого им суждено пережидать апокалипсическую пандемию гриппа.
И тут-то и начинается настоящий апокалипсис, у каждого персонажа свой. Чаще всего мы будем слышать голос Анны. Значит и вникать надо будет в апокалипсис от Анны. Голодно, холодно, тесно. Это понятно. А еще: просто невозможно находиться рядом так близко друг к другу людям, которым ты не симпатизируешь, и они тебе не симпатизируют.
Здесь начнется настоящий социальный эксперимент, герметичный эксперимент, уйти-то нельзя, точнее можно, но только в смерть.

И начнутся истерики, крики, мольбы. Рядом будут соседи. Мелкий Бес со своей бандой. С ними будет свой апокалипсис.
Будет и ловля рыбы на льду, поиски хоть какой-то пищи и вечное желание человека отстраниться. Человек тянется к другим людям, он однозначно не хочет остаться совсем один, но должно быть расстояние, должно быть свое внутреннее пространство, за которое не всегда могут заступать даже самые близкие люди, не то что те, кому не симпатизируешь даже. А тут локоть к локтю, плечо к плечу. Спасает только то, что днем можно выйти на улицу, на этот сущий адовый простор, где тоже страшно и тошно.
Они все изменятся, хоть немного, но все, и особенно Аня, ее многое сломит, а потом сделает сильнее. После таких испытаний человек не выходит неизменным, он уже совсем другой, за несколько месяцев ада, в том числе и своего внутреннего ада, он постигает гораздо больше, чем за целую жизнь вне этого ада. Душевные метания успокаиваются от дикой непереносимой боли, эта боль, как анестезирующее средство, заставляет застыть и вглядеться внутрь себя, затем проорать про себя эту боль, выплакать все слезы и протянуть руку ближним и уже не думать о мелочных вещах, о своих неудобствах внутренних, о душевной дисгармонии. Прощаешь себя и прощаешь другого.
Будет Ад, будет искупление.

Хороший роман, наш, я в них таких очень даже верю, верю их чувствам, и злым, и добрым, а человек, он такой - разный, всякий.
Чтобы получилась полная картина того, что хотела сказать Яна Вагнер, надо обязательно читать обе части: и "Вонгозеро", и "Живые люди", беспрерывно, или с небольшим совсем промежутком. Один роман оставляет персонажей однобокими, не дает им развиться.

А еще: я считаю эту дилогию не историей об апокалипсисе, или эпидемии, или о мертвецах, я считаю, что это история о социальном эксперименте, о живых людях, именно о них. Тем и была мне интересна вся эта история, состоящая из двух романов.

Истории, которые происходят во время природных бедствий, эпидемий или зомби-апокалипсисов хороши тем, что они дают автору возможность постоянно проверять персонажей на прочность, ставить перед ними моральные дилеммы, с которыми многие люди в обычной жизни никогда не столкнутся. Можно ли оставить соседку умирать за дверью, ведь она, скорее всего, заразная? Хватит ли смелости зашить рану, если ты не умеешь это делать? Как отказать людям с детьми в продовольствии, если у тебя тоже есть голодные дети?

Проблема “Вонгозера” в том, что Анна, главная героиня, решает эти моральные дилеммы умозрительно. Справляться с трудностями приходится другим персонажам – Серёже, Ире, “папе”, даже Мишке, хоть он и подросток. Аня просто находится в нужном месте в нужное время, чтобы видеть, как они принимают сложные решения. Такая пассивность, конечно, жизненна, не всем же быть героями, но не этого мне хотелось от книги, не этого. Меня не смущает то, что Аня часто ноет и про себя огрызается на семью, соседей и знакомых, а также пользуется приёмами пассивной агрессии. Неидеальные женские персонажи имеют право на жизнь.

Меня смущает то, что Яна Вагнер не дала ей ни одного момента, в котором был бы виден яркий рост характера. Все читатели стебутся над хорошим, в общем-то, эпизодом, когда Аня разговаривает с мужем:

— И знаешь что, — сказала я, внимательно разглядывая резиновый коврик с талой водой у себя под ногами, — хватит уже называть меня «малыш». Мне тридцать шесть лет, у меня сын шестнадцатилетний, никакой я, к черту, не малыш.

Почему? А потому что хороший эпизод перестаёт быть хорошим в контексте: только что Аня закатила истерику из-за того, что Серёжа и остальные едут в никуда, они все замёрзнут, умрут от голода, надо возвращаться назад, это безумие. А Серёжа разводит руками и говорит: малыш, ну какая же ты дура психованная, смотри, к нам тут сюжетный рояль выехал, а значит, я прав. Читатели видят, что Аня заистерила на ровном месте, а потом сказала, что она взрослая, самостоятельная женщина. И это самый яркий её поступок за всю книгу. Я считаю, что это просто нечестно со стороны писательницы.

Не сразу поняла, почему в новом сериале-экранизации “Вонгозера” главным персонажем сделали Серёжу, а не Аню, но после прочтения книги становится очевидно: нужен персонаж, который что-то активно делает и решает. Возможно, в “Живых людях”, романе-продолжении, Анна более проактивна, но в таком случае что мешало хорошенько порезать “Вонгозеро” и уместить какой-то движ сюда? Иронично, что в книге, где всё действие происходит в машинах, бегом-бегом, скорее-скорее, движа-то и нет. Ну то есть как… он есть, но без последствий. Какой-то тягучий, меланхоличный. Меланхоличный экшн представляете себе?

В “Вонгозере” есть замах, но нет удара. Нужен такой конец, чтобы прямо кричать в подушку. Скорее всего, писательнице просто не хватило опыта – всё-таки дебютный роман.

Первую часть этой дилогии – «Вонгозеро» я прочитала давно, года полтора назад. И уже тогда точно знала, что продолжение читать буду. И теперь ругаю себя, что не сделала этого сразу, ведь тогда «Живые люди» уже вышли из печати. Впечатление от истории было бы куда более цельным, и оценка первого романа наверняка была бы выше. Ведь основная моя претензия к «Вонгозеру» - беззубость главной героини, от имени которой и ведется повествование, во втором романе чрезвычайно логично объясняется. И наконец-то она, Аня, решится показать характер, проявить себя и сможет ощутить себя отдельной личностью, а не идеальным приложением к супругу. Правда, того, что ей придется для этого испытать, врагу не пожелаешь, но, видимо, при других обстоятельствах из этой милой куколки не вылупилась бы в итоге стальная бабочка, взвалившая на себя совсем неженский груз…

Сюжет развивается в маленьком домишке на берегу Вонгозера, куда, спасаясь от смертельного вируса, несмотря на все опасности, смогла добраться маленькая группка людей. И, хотя опасность вроде бы миновала, быт вынужденных переселенцев трудно назвать счастливым и безмятежным: зачастую у них нет самого необходимого, навыков для выживания в лесу эти убежденные горожане не имеют, и продукты исчезают быстрее, чем планировалось. При этом особенно обидным становится факт того, что некоторые из мужчин не желают смириться с тем, что для выживания необходима помощь всех членов маленького сообщества. Женская половина компании, отношения в которой гораздо более напряженные, сжав челюсти, переступив через собственную гордость, вполне успешно справляется со своими обязанностями, а вот мужчины…

Вирус же не дремлет, вновь и вновь собирая свою смертельную жатву. Что предпочесть – риск голодной смерти или перспективу заразиться, предприняв вылазку в более обитаемые места в надежде разжиться всем необходимым? В спорах теряется время, которого все меньше. Но судьба все решит сама, без участия героев. И, наверное, это справедливое наказание за их трусость и безынициативность. И все же им нельзя не сочувствовать, слишком неприглядна уготованная им участь.

Читала не отрываясь, постепенно погружаясь в состояние липкого ужаса, подспудно ожидая взрыва, которого не могло не произойти. И взрыв этот действительно случится, правда, гораздо позже, чем ожидалось. И только тогда все маски будут сорваны, и только после этого уцелевшие осознают, чего каждый из них стоит.

Недолюбливаю, признаться, открытые финалы, но здесь такой прием более чем обоснован. Продолжения не требуется. Отличный образчик психологического триллера. Бесспорно, высший балл. Браво автору!

Истории, которые происходят во время природных бедствий, эпидемий или зомби-апокалипсисов хороши тем, что они дают автору возможность постоянно проверять персонажей на прочность, ставить перед ними моральные дилеммы, с которыми многие люди в обычной жизни никогда не столкнутся. Можно ли оставить соседку умирать за дверью, ведь она, скорее всего, заразная? Хватит ли смелости зашить рану, если ты не умеешь это делать? Как отказать людям с детьми в продовольствии, если у тебя тоже есть голодные дети?

Проблема “Вонгозера” в том, что Анна, главная героиня, решает эти моральные дилеммы умозрительно. Справляться с трудностями приходится другим персонажам – Серёже, Ире, “папе”, даже Мишке, хоть он и подросток. Аня просто находится в нужном месте в нужное время, чтобы видеть, как они принимают сложные решения. Такая пассивность, конечно, жизненна, не всем же быть героями, но не этого мне хотелось от книги, не этого. Меня не смущает то, что Аня часто ноет и про себя огрызается на семью, соседей и знакомых, а также пользуется приёмами пассивной агрессии. Неидеальные женские персонажи имеют право на жизнь.

Меня смущает то, что Яна Вагнер не дала ей ни одного момента, в котором был бы виден яркий рост характера. Все читатели стебутся над хорошим, в общем-то, эпизодом, когда Аня разговаривает с мужем:

— И знаешь что, — сказала я, внимательно разглядывая резиновый коврик с талой водой у себя под ногами, — хватит уже называть меня «малыш». Мне тридцать шесть лет, у меня сын шестнадцатилетний, никакой я, к черту, не малыш.

Почему? А потому что хороший эпизод перестаёт быть хорошим в контексте: только что Аня закатила истерику из-за того, что Серёжа и остальные едут в никуда, они все замёрзнут, умрут от голода, надо возвращаться назад, это безумие. А Серёжа разводит руками и говорит: малыш, ну какая же ты дура психованная, смотри, к нам тут сюжетный рояль выехал, а значит, я прав. Читатели видят, что Аня заистерила на ровном месте, а потом сказала, что она взрослая, самостоятельная женщина. И это самый яркий её поступок за всю книгу. Я считаю, что это просто нечестно со стороны писательницы.

Не сразу поняла, почему в новом сериале-экранизации “Вонгозера” главным персонажем сделали Серёжу, а не Аню, но после прочтения книги становится очевидно: нужен персонаж, который что-то активно делает и решает. Возможно, в “Живых людях”, романе-продолжении, Анна более проактивна, но в таком случае что мешало хорошенько порезать “Вонгозеро” и уместить какой-то движ сюда? Иронично, что в книге, где всё действие происходит в машинах, бегом-бегом, скорее-скорее, движа-то и нет. Ну то есть как… он есть, но без последствий. Какой-то тягучий, меланхоличный. Меланхоличный экшн представляете себе?

В “Вонгозере” есть замах, но нет удара. Нужен такой конец, чтобы прямо кричать в подушку. Скорее всего, писательнице просто не хватило опыта – всё-таки дебютный роман.

Когда не знаешь, что делать дальше, делай что должно, и будь что будет. Жаль, я не помню, кто это сказал. Теперь, когда все вопросы заданы, а ответов у нас не осталось, мы можем только это - развешивать под солнцем белые простыни, хлопающие, как паруса. Перешивать из грубого военного камуфляжа детские куртки и штаны. Сушить грибы. Солить рыбу. Учиться не спрашивать - что с нами будет дальше.

Книга неотделима от своей первой части "Вонгозеро" и является ее логическим продолжением по всем параметрам. Читать лучше всего подряд, для полноты ощущений.
По настроению эта часть более депрессивная.

– Завтра, – сказала я, не чувствуя уже ничего, кроме бесконечной, тупой усталости, – будет такой же скотский, паскудный день, как сегодня. И послезавтра тоже. И ничего не будет хорошо, пока мы живём, как собаки, друг у друга на головах в этой гнилой конуре.

В "Вонгозере" все персонажи двигались к цели, надеялись, верили. Да, трудно, не так быстро, как хотелось бы, с некоторыми потерями, но цель было ясной, четкой и понятной.

В этой же книге все силы брошены на выживание в ограниченном пространстве. Больше неопределенности и безнадежности даже на ближайшее будущее. Проблемы с питанием, взаимоотношениями, перспективой. Да и вирус не дремлет, напоминает о себе и добавляет безысходности.

Ну не красавцы ли мы, – невесело улыбался Серёжа, – строители-молодцы, через пару недель справим новоселье и празднично сдохнем с голоду в новом доме.

Призрачная надежда на спасение появляется только в самом конце сюжета. Дожить до этого момента удалось не всем. Но и для оставшихся нет точного ответа: есть у них шанс на спасение или это всего лишь мираж, ведущий к еще большим проблемам.

В том, что мы выжили, не было никакой предопределенности, и наше везение было всего лишь случайностью, рулеткой, шальным лотерейным билетом, который может быть отозван в любую секунду.

Мне очень понравилось в свое время "Вонгозеро" Вагнер и, конечно же, я с нетерпением ждала продолжения.
Прочитала. И вот уже несколько часов нахожусь в каком-то эмоциональном ступоре. Эта книга получилась еще страшнее, еще беспощадней, чем первая. Да, там глобальная катастрофа, там попытка убежать, скрыться, спастись. Да, вокруг чужие, не совсем приятные люди, но пока нет времени на эмоции, нет еще настоящих конфликтов, нет дикой неприязни. Все пока только начинается. Это еще цветочки.
А вот в "Живых людях" как раз ягодки-то и поспевают! Изнеженные, состоятельные люди попадают в первобытнообщинный ад. То, что они ничего не умеют делать — это понятно. Хуже другое: они не могут сосуществовать в одном доме. Концентрация ненависти, обид, взаимной неприязни слишком велика. Эгоизм, желание уязвить и напакостить просто зашкаливает. Казалось бы, плюньте на все мелочные обиды, вы же в опасности! О другом надо думать, силы беречь для элементарного выживания. Но нет. Не получается. Жалкие, трусливые, никчемные... Пока думали-решались перебраться на берег — другие люди стали жить в больших домах с припасами. Вместо того, чтобы исследовать близлежащие территории — тупо ждали и надеялись на весну. Она-то пришла. Но вместе с ней появились и проблемы, про которые почему-то никто и не подумал. Страшная и горькая книга. Открытый финал. Ждем продолжения.

Мне нравится, как читает книги Яна Вагнер. К сожалению, пока только рассказы. И её можно понять))) По словам самой писательницы, она не ожидала какой это большой труд. Даже если читаешь свои собственные произведения. Но получается у неё очень хорошо и будет конечно очень здорово если удастся записать еще что-нибудь. Может быть даже роман)))
В названии рассказа нет никаких ребусов. Один день — это просто один день. Просто одним пригожим, солнечным летним днем на дачу к отцу приезжает сын со своими друзьями. Солнце, шашлыки, разговоры, танцы. Ничего такого. Но с самого начала понимаешь, что с главным героем, хозяином дачи, что-то не так. Вагнер очень хорошо передала эту внутреннею напряженность, смятение, треск нервов. А вокруг солнце, юность, жизнь. А жить так хочется. Яна в несколькими точными штрихами показала, как неожиданно дороги становятся мелочи, которые раньше просто принимал в режиме «по умолчанию», как кажутся нелепыми обиды и разочарования. Как то, что раньше для тебя было философской категорией, стало жизненным фактом. Просто один день из тех, которые еще остались тебе на этой земле.

Что такое жизнь? Можно ли назвать живым человека который движется по инерции, не имеет определенных целей, не пытается адаптироваться или адаптировать среду под себя. Герои книга "Вонгозеро" были живыми, по крайней мере часть из них, а вот во второй части их "живость" куда-то улетучилась.

Не большая группа выживших после эпидемии людей пытаются привыкнуть к новой жизни. Они в первой книге долго и тяжело добираются до озера на севере из подмосковья. За этим путешествием любопытно наблюдать, а вот за их жизнью когда они добрались до цели, не интересно.
Отношения между героями очень странные, это началось еще в первой книге, но во второй перешло все границы. По какйо-то причине герои особо не разговаривают, не пытаются сдружиться и поддерживать друг друга, они все как-будто чужие друг другу. Хуже всего, что даже героиня от имени которой ведется повествование, не близка ни с мужем ни с сыном. Это поражает, она вроде боится за них, но связь не чувствуется вообще, то ли автор не смогла ее передать, то ли она и не предусмотрена.
Часть героев умирает, но это вообще не трогает, потому что читателю не была дана возможность погрузиться в внутренний мир героев, узнать поближе их истории и т.д.

Атмосферы крайне мало, не бежали мурашки по коже от северной зимы, автор не смогла передать не только атмосферу постапокалипсиса, что и правда не так просто, но даже атмосферу северной зимы не передала. Очень жаль, что нет ничего примечательного ни в сюжете, ни в стилистике, вообще не за что ухватиться взгляду и держаться как за спасательный круг.

Стереотип, но стереотип вполне справедливый. Русская литература испокон веков – надрыв, мрак и уныние, разыскивать в которых крупицы счастья нужно с лупой, и полученный перечень выйдет довольно скудный. «Редакция Елены Шубиной» затеяла славное дело – собрать под одной обложкой «счастливые» поэзию и прозу и тем самым разбить убеждения и читателей, и писателей, и просто сочувствующих, уверенных в том, что в русской литературе счастья нет. Получилось ли? А вот знаете, спорный вопрос.

Счастье у всех получилось очень разное, но с тем, что все оно русское – не поспоришь. Мрак и уныние никуда не делись, просто к ним пришпилили не-всегда-хэппи-и-не-всегда-энды. Мало солнечного света и свежего ветра, звонкого смеха, песен, распирающих грудь (такое оно, видимо, мое представление о счастье), много проблем и тоски, а суть счастья часто сводится к обыденным вещам или психологическим проблескам. Оно и правильно, и такое счастье бывает. Но, глядя на него, как-то не тянет говорить «Счастье-то какое!» Найти силы жить дальше после депрессии и попытки суицида? Осознать, что жизнь не закончена, а только начинается? Понять, что счастья нет и не будет, и успокоиться душой? Решить, что оно зависит от тебя, и найти тепло ты можешь и в родной берлоге, среди людей, которых знаешь уже давно, было бы правильное восприятие? Это скорее «счастье, что все обошлось». Мрачноватое какое-то счастье. Тускловатое. Счастье типа «норм счастье», а не «СЧАСТЬЕ!» (а так хотелось именно такого!).

В сборник вошли стихи и рассказы известных русских авторов – Наринэ Абгарян, Дмитрия Быкова, Яны Вагнер, Евгения Водолазкина, Александра Гениса, Марины Степановой и других, а также то, что названо лучшей прозой выпускников Школы литературного мастерства.

Лично мне больше всего понравились рассказы Анны Матвеевой «Ида и вуэльта» и «Кредит» Ярославы Пулинович. Стихи не пошли, но тут, полагаю, на любителя. Что касается прозы – хоть и часто мрачноватая, она все же хорошая, крепкая.

Рассекающим в поисках счастья, мрачным и унылым, обросшим бытовыми проблемами рекомендуется. Кто знает, может, именно эти страницы помогут вам понять, что и вы-то на самом деле счастливы.