Отзывы на книги автора «Иван Гончаров»

Петр Иваныч положил перо и поглядел на племянника. Тот покраснел.
- Вы ничего не замечаете в моем лице? - спросил он.
- Что-то глуповато... Постой-ка... Ты влюблен?

Есть у меня в жизни дилемма: я всегда колеблюсь, когда надо определить отношение к глупому человеку и глупости вообще. Иногда я думаю - да откуда ж берутся такие идиоты?! Не знают, вертится ли Земля вокруг Солнца! Не понимают ничего! Затем маленький человеколюбивый йети внутри меня берет слово и я думаю - но ведь эти глупцы, возможно, хорошие, добрые люди, кошечек подкармливают, старушек туда-сюда переводят, портят генофонд. Да и потом - я-то, конечно, умница каких поискать, но множество, множество прекрасных людей, вероятно, считают меня дурочкой, потому что я физику твёрдых тел не изучала. В общем, я всегда в раздрае по этому поводу.

Когда я познакомилась с героями "Обыкновенной истории", Сашенька Адуев, молодой барин из провинции, вызвал у меня такое желание его затряхнуть, что аж зубы скрипнули. Сашенька - он очень хороший, такой славный пончик, розовощекий и лапочка, но он Восторженный Идиот и это всё определяет. Я еще надеялась, что под конец жизнь его пообтешет - и она пообтесала, но главная трудность в том, что Адуев-младший всё-таки идиот. Мелочный, непроницательный, эгоистичный дурак. Восторженность слетела и что осталось? Пустое место, с брюшком и лысинкой, пренеприятнейший человек.

Его дядюшка, Пётр Иваныч, полная Сашенькина противоположность, мне куда ближе, хотя тоже не без перегибов. Но Адуев-старший имел вполне себе твёрдые ценности и никого на свой счёт не обманывал. В конце романа его тоже встречают некоторые внезапные проблемы, но он и тут честен с собой, не пытается притворяться и готов ради супруги на некоторые жертвы.

Женские персонажи очень стрёмные, что Наденька, что Юленька, две неврастенички. Лизавета, жена Адуева-старшего, одна понравилась мне, хотя она единственная, кто в конце выглядит пострадавшей стороной. Впрочем, я всегда надеюсь на лучшее, и в Италии, как мне кажется, она немного придёт в себя.

Вообще роман преподносится как борьба противоположностей, мол, выбирай - кто тебе ближе? Идеалист Сашенька или грубый материалист Пётр Иваныч? Духовное или земное? И мне очень интересно - если бы я прочла этот роман в школе, в свои 15 лет, смогла бы я найти в Сашеньке что-то хорошее? Жаль, что этого уже не проверить. Но сейчас у меня ни на секунду не возникло никакого сочувствия к герою, что назамедлительно обернулось некоторым чувством вины, следующим из первого абзаца. Каким бы Саша ни был дурачком, его страдания были вполне себе страдальческими, а я даже не могу ему сопереживать, бревно этакое.

И теперь, когда вы одолели столько букоф, я перехожу к главному: Гончарова надо читать обязательно. Обязательно надо читать и перечитывать! Текст Гончарова совершенен, его ирония тонка и изящна, его сарказм убийственен, его диалоги безупречны, его трагедии неброски, но пронзительны. Никакого словоблудия, но и никакой скупости - всё идеально.
Спасибо тебе, Русская Литература, за Гончарова! *рыдает от счастья*

Петр Иваныч положил перо и поглядел на племянника. Тот покраснел.
- Вы ничего не замечаете в моем лице? - спросил он.
- Что-то глуповато... Постой-ка... Ты влюблен?

Есть у меня в жизни дилемма: я всегда колеблюсь, когда надо определить отношение к глупому человеку и глупости вообще. Иногда я думаю - да откуда ж берутся такие идиоты?! Не знают, вертится ли Земля вокруг Солнца! Не понимают ничего! Затем маленький человеколюбивый йети внутри меня берет слово и я думаю - но ведь эти глупцы, возможно, хорошие, добрые люди, кошечек подкармливают, старушек туда-сюда переводят, портят генофонд. Да и потом - я-то, конечно, умница каких поискать, но множество, множество прекрасных людей, вероятно, считают меня дурочкой, потому что я физику твёрдых тел не изучала. В общем, я всегда в раздрае по этому поводу.

Когда я познакомилась с героями "Обыкновенной истории", Сашенька Адуев, молодой барин из провинции, вызвал у меня такое желание его затряхнуть, что аж зубы скрипнули. Сашенька - он очень хороший, такой славный пончик, розовощекий и лапочка, но он Восторженный Идиот и это всё определяет. Я еще надеялась, что под конец жизнь его пообтешет - и она пообтесала, но главная трудность в том, что Адуев-младший всё-таки идиот. Мелочный, непроницательный, эгоистичный дурак. Восторженность слетела и что осталось? Пустое место, с брюшком и лысинкой, пренеприятнейший человек.

Его дядюшка, Пётр Иваныч, полная Сашенькина противоположность, мне куда ближе, хотя тоже не без перегибов. Но Адуев-старший имел вполне себе твёрдые ценности и никого на свой счёт не обманывал. В конце романа его тоже встречают некоторые внезапные проблемы, но он и тут честен с собой, не пытается притворяться и готов ради супруги на некоторые жертвы.

Женские персонажи очень стрёмные, что Наденька, что Юленька, две неврастенички. Лизавета, жена Адуева-старшего, одна понравилась мне, хотя она единственная, кто в конце выглядит пострадавшей стороной. Впрочем, я всегда надеюсь на лучшее, и в Италии, как мне кажется, она немного придёт в себя.

Вообще роман преподносится как борьба противоположностей, мол, выбирай - кто тебе ближе? Идеалист Сашенька или грубый материалист Пётр Иваныч? Духовное или земное? И мне очень интересно - если бы я прочла этот роман в школе, в свои 15 лет, смогла бы я найти в Сашеньке что-то хорошее? Жаль, что этого уже не проверить. Но сейчас у меня ни на секунду не возникло никакого сочувствия к герою, что назамедлительно обернулось некоторым чувством вины, следующим из первого абзаца. Каким бы Саша ни был дурачком, его страдания были вполне себе страдальческими, а я даже не могу ему сопереживать, бревно этакое.

И теперь, когда вы одолели столько букоф, я перехожу к главному: Гончарова надо читать обязательно. Обязательно надо читать и перечитывать! Текст Гончарова совершенен, его ирония тонка и изящна, его сарказм убийственен, его диалоги безупречны, его трагедии неброски, но пронзительны. Никакого словоблудия, но и никакой скупости - всё идеально.
Спасибо тебе, Русская Литература, за Гончарова! *рыдает от счастья*

Петр Иваныч положил перо и поглядел на племянника. Тот покраснел.
- Вы ничего не замечаете в моем лице? - спросил он.
- Что-то глуповато... Постой-ка... Ты влюблен?

Есть у меня в жизни дилемма: я всегда колеблюсь, когда надо определить отношение к глупому человеку и глупости вообще. Иногда я думаю - да откуда ж берутся такие идиоты?! Не знают, вертится ли Земля вокруг Солнца! Не понимают ничего! Затем маленький человеколюбивый йети внутри меня берет слово и я думаю - но ведь эти глупцы, возможно, хорошие, добрые люди, кошечек подкармливают, старушек туда-сюда переводят, портят генофонд. Да и потом - я-то, конечно, умница каких поискать, но множество, множество прекрасных людей, вероятно, считают меня дурочкой, потому что я физику твёрдых тел не изучала. В общем, я всегда в раздрае по этому поводу.

Когда я познакомилась с героями "Обыкновенной истории", Сашенька Адуев, молодой барин из провинции, вызвал у меня такое желание его затряхнуть, что аж зубы скрипнули. Сашенька - он очень хороший, такой славный пончик, розовощекий и лапочка, но он Восторженный Идиот и это всё определяет. Я еще надеялась, что под конец жизнь его пообтешет - и она пообтесала, но главная трудность в том, что Адуев-младший всё-таки идиот. Мелочный, непроницательный, эгоистичный дурак. Восторженность слетела и что осталось? Пустое место, с брюшком и лысинкой, пренеприятнейший человек.

Его дядюшка, Пётр Иваныч, полная Сашенькина противоположность, мне куда ближе, хотя тоже не без перегибов. Но Адуев-старший имел вполне себе твёрдые ценности и никого на свой счёт не обманывал. В конце романа его тоже встречают некоторые внезапные проблемы, но он и тут честен с собой, не пытается притворяться и готов ради супруги на некоторые жертвы.

Женские персонажи очень стрёмные, что Наденька, что Юленька, две неврастенички. Лизавета, жена Адуева-старшего, одна понравилась мне, хотя она единственная, кто в конце выглядит пострадавшей стороной. Впрочем, я всегда надеюсь на лучшее, и в Италии, как мне кажется, она немного придёт в себя.

Вообще роман преподносится как борьба противоположностей, мол, выбирай - кто тебе ближе? Идеалист Сашенька или грубый материалист Пётр Иваныч? Духовное или земное? И мне очень интересно - если бы я прочла этот роман в школе, в свои 15 лет, смогла бы я найти в Сашеньке что-то хорошее? Жаль, что этого уже не проверить. Но сейчас у меня ни на секунду не возникло никакого сочувствия к герою, что назамедлительно обернулось некоторым чувством вины, следующим из первого абзаца. Каким бы Саша ни был дурачком, его страдания были вполне себе страдальческими, а я даже не могу ему сопереживать, бревно этакое.

И теперь, когда вы одолели столько букоф, я перехожу к главному: Гончарова надо читать обязательно. Обязательно надо читать и перечитывать! Текст Гончарова совершенен, его ирония тонка и изящна, его сарказм убийственен, его диалоги безупречны, его трагедии неброски, но пронзительны. Никакого словоблудия, но и никакой скупости - всё идеально.
Спасибо тебе, Русская Литература, за Гончарова! *рыдает от счастья*

Поздравьте меня: я прочитал все 3 "Об" Гончарова - "Обломов", "Обыкновенная история" и вот теперь "Обрыв"! Вам действительно стоит меня поздравить, ибо ради последнего достижения я прошёл через колючие тернии - "Обрыв" я читал месяц, со скрипом, с ленцой, оттого и оценка соответствующая. Этот роман писался в течении 20 лет, и читать его хочется столько же. Чтение обращает тебя в режим размеренной праздности, размазанности во времени и пространстве, главными причинами которых являются почти полное отсутствие сюжета (1) и излишнее количество страниц (2).
1) Весь сюжет заключается в том, что Райский приезжает в Малиновку, и там начинается "Санта-Барбара". Бесконечный замес с участием дюжины персонажей, каждый из которых успевает сконтактировать с каждым, устроить с ним долгий и зачастую бессодержательный разговор, а то и влюбиться.
2) 850. Да, не рекорд. Но тех же "Карамазовых" я читал очень быстро и увлечённо. А "Обрыв" всё не кончался и не кончался. Эта книга была как огромный приторный торт в холодильнике - и съесть никак не можешь зараз и выкинуть жалко. Меня как будто затянуло в глубокий обрыв, и я никак не мог из него выбраться. Я уже проклял свой принцип всегда дочитывать книгу и не читать 2 книги одновременно (и понял, что все правила существуют для того, чтобы их нарушать).

Наверное, не столько принципы, сколько образ Райского заставлял меня дочитать до конца. Где, кстати, меня ждало жестокое разочарование, т.к. я ждал от него значительных метаморфоз, слома жизненных позиций, а получил лишь другое увлечение. Видите ли, я сам очень похож на Райского. Да, вы это по сто раз на дню читаете, мол, "у меня и у героя (героини) столько много общего!", но тут я подкреплю доводами. Райский: артистическая натура, недохудожник, недомузыкант, недописатель, новоиспечённый скульптор, ценитель женской красоты, "лишний человек". Я: пытался сочинять прозу (бросил), хочу научиться игре на пианино (неосуществляется), люблю живопись (и ленюсь изучить её подробнее); в женщинах вижу образцы высшей красоты (сам не понял что сказал, но чувство искреннее), очень влюбчив, занимаюсь поисками красоты в обыденных вещах, и при всём при этом - ничего толком не делаю, не имею Дела. Ну, учу детишек, да и всё.
Адуев, Обломов и Райский - одного поля ягоды, и каждый симпатичен мне по-своему. Может быть, если бы из всех троих получилось бы сложить одного - назовём его Адломский - то вышел бы идеальный/гениальный человек, воплотивший бы в себе достоинства каждого из трёх. Что-то кроется в именах героев: один из "ада", другой "из рая", третий посредине - но что именно, я разглядеть не могу...

Книга не совсем уж прошла мимо. Некоторые верят установке, что нужная книга попадает в руки в нужное время. Так что, возможно, именно эта книга подтолкнула меня на мысль: по подобию Райского, поехать летом на месяцок в деревню и попробовать заняться написанием романа (или повести). У нас с Борисом даже названия деревень схожи: Малиновка и Романовка (а совсем рядом с ней есть ещё Марьяновка), и некоторое пересечение книжной и, если позволите, реальной реальностей всё же наблюдается. Но я то ждал, что Райский и Вера будут вместе, а если нет - что он, пройдя через боль и страдания, обретёт счастье и спокойствие. А он... Снова увлёкся. И я уверен, что через некоторое время ему снова станет скучно. Так что, я уж и не знаю, копировать ли мне такую поездку (о которой я раздумывал ещё до чтения), и решение приму ближе к лету.

Я в немалой степени зол на эту книгу - она отбивает желание читать вообще, читать любую литературу, затягивая в пучину психологических баталий и вписывая тебя в медленный ход малиновской жизни. За этот месяц по вине "Обрыва" я, как видите, почти разучился писать хорошие рецензии. Да и жалко мне вас! Вы только что прочитали 850 страниц тягомотной прозы, а теперь ещё и вынуждены читать столь же вялотекущий длинный отзыв... Посему закругляемся!

Лучше бы вместо 20 лет корпения над "Обрывом" Гончаров написал с пяток других романов, что-то типа: "Обман", "Обвал", "Облако", "Обида" или "Обитель зла".

Вот и прочитан роман Гончарова, который был в моих планах уже много лет. Роман прекрасный, произвёл на меня глубокое впечатление. До этого я читала только "Обломова", который тоже очень понравился мне. Но всё же эти два произведения разные, и эмоции они вызвали у меня тоже разные. "Обломов", на мой взгляд, роман более спокойный, "Обрыв" же — сплошной комок нервов. Я не просто прочитала его, я его прочувствовала. Даже главный герой вызывал у меня прямо противоположные чувства. Иногда я понимала его и даже сочувствовала, а иногда не испытывала к нему никаких положительных чувств, видя, как он разрушает жизни других людей.

Сюжет разворачивается вокруг жизни Бориса Павловича Райского. Личность он очень интересная, это я могу сказать с уверенностью. Но уже в эпизодах из детства Райского становится понятно, насколько он нестабилен. У него не получается сосредоточиться на чём-либо, всё ему абсолютно не интересно в школьной программе, да и с друзьями не ладится. Например, сегодня он с кем-то дружит, а через некоторое время полностью теряет интерес к товарищу и даже избегает общения с ним. Кажется, как будто он нигде не может найти своё место, как будто не подходит для этой жизни.

Не изменился Райский и во взрослом возрасте. Он легко влюбляется в различных женщин, но так же легко остывает к ним. Сегодня он безумно влюблён, даже одержим женщиной, а на следующий день и видеть её не желает. И как же мне было жаль его первую "любовь"! Наивная и добрая девушка ещё совсем не разбиралась в характерах людей. Она как должное принимала постоянные исчезновения возлюбленного, всегда ждала его, любила всем сердцем. Вот только от такой любви одни несчастья. Райский, конечно, задумывался о своём отношении к ней, но изменил ли он хоть что-то? Даже не постарался. Вот только однажды он и сам может оказаться одержим кем-то настолько, что забудет о спокойной жизни.

А вообще я бы сказала, что этот роман в том числе и о том, насколько неидеальными могут быть люди вокруг нас. Райский обладает недостатками и причиняет боль людям, но можно ли назвать его плохим человеком? Я так не думаю. Есть у него и хорошие качества, как и у всех людей. Я не увидела в этом романе идеальных героев. Все они ошибаются, иногда поступают уж совсем непорядочно, но они живут так же, как мы, со своими взлётами и падениями.

Стиль Гончарова особенно прекрасен. Роман объёмный, но читается на одном дыхании. Очень красивое и эмоциональное произведение!

Не думала, что меня когда-нибудь настолько поразит прочитанный вдоль и поперёк Гончаров. Впрочем, читала-то я у него только романы, а до автобиографических путевых заметок руки никак не доходили. Оказалось, что очень зря, потому что книжка вышла фееричная.

Представьте себе, что в кругосветное (ну ладно, кругоевразийное) путешествие отправляется не юный искатель приключений с горящим взором, не бывалый морской волк, даже не флегматичный крепыш, а самый настоящий русский барин: румяный, толстенький, улыбчивый, словно сделанный из мягкого теста и сошедший с иллюстраций к детским сказкам. Гончаров во плоти умудряется переплюнуть по лени и зависимости от разнообразных захаров даже собственное детище — Обломова. Вообще непонятно, как его угораздило вдруг пойти и записаться в многолетнее плавание в качестве секретаря адмирала. Они ведь ещё и не просто так едут, а с дипломатической миссией.

Для начала обозначим маршрут. "Паллада" выходит из Петербурга, огибает Европу, останавливается, между прочим, и на каких-то африканских островах, потом огибает Азию, надолго застревает в Японии и проплывает чуть дальше... Тут Гончарову после двух с половиной лет путешествия наскучивает море, и его тушку заворачивают в сто шуб и волоком тащат до Петербурга по суше через всю Россию (тунгусы, якуты, все прелести жизни). "Палладу" же почти сразу после этого признают слишком потрёпанной и затапливают.

Всем, кто любит читать остроумные путевые дневники, — непременно читать. Хотя видеть мир через призму классического барина довольно необычно. Больше всего внимания он уделяет хавчику и чаю. Надо было бы вообще назвать книгу: "Как вкусно я понямкал в разных странах мира". Есть в нём и какая-то умилительная черта, взятая от Бэтмена — суперсила бабла, потому что Гончаров щедро рассыпает звонкую монету, чтобы его таскали в паланкинах, закупает дурацкие безделушки и шагу не может ступить без верных захаров, которые как двое из ларца разве что только сладости за него не едят.

Любопытно читать взгляды Гончарова — человека умного, язвительного, проницательного — на мир того времени, сравнивать, сколько его прогнозов оправдалось... Похихикивать, когда он описывает, как диковинки, такие привычные нам вещи, как, например, бананы. Ну, мы-то сейчас во все поля космополиты, не удивишь нас японской культурой или индийскими обычаями... Хотя кое-какие вещи всё равно будут неизвестными, а некоторые — просто курьёзными.

Книжка читалась очень долго и неторопливо, страниц в ней немало, а барско-тягучий ритм заставляет под него подстроиться. Понравилось весьма и весьма, хотя это как раз нетипичные приключения и младшему школьному возрасту, которому обычно предлагают эту книгу, видя на обложке корабль, я бы не стала давать "Фрегат "Палладу"".

В то время, как Достоевский отбывал свой срок на каторге, Лев Толстой служил на Кавказе, потом в Севастополе, обыкновенный чиновник Иван Гончаров, ходил на фрегате в Японию.
Очерки этого путешествия отправили меня в мир морей, океанов и дальних стран. Прекрасные очерки, написаны живо, ярко, с иронией и любопытными наблюдениями и сравнениями. К середине так прониклась, что Иван Андреевич стал для меня таким близким далёким добрым дядюшкой.
Как прекрасно поэтично описаны небо, звезды, море, природа далёких от нас уголков мира!
Начало завораживает сомнениями чиновника-домоседа, вдруг отправляющегося в морское путешествие почти на край света.
О том, как путешествовали в середине 19 века и предсказания о путешествиях будущего, как о рутине, за 48 часов на другой конец планеты) корабли только сейчас не водные, а воздушные )))
До середины 19 века переезжали на далекие расстояния лишь переселенцы и профессионалы: миссионеры и военные. С появлением пароходов и железных дорог, и больших колониальных империй путешествия становятся обычным делом. И дальше - больше.
Забавно читать первые впечатления от корабля. Сухопутный чиновник, домосед, любитель комфорта, вдруг оказался на палубе корабля. Устройство морской жизни глазами обывателя, с юмором, непонятные объяснения, восхищение матросами и офицерами, порядком (при минимуме вещей в сравнении с привычной распущенностью городской жизни). И как запросто к концу путешествия он уже вставляет морские словечки в своё повествование (убрали брамсели, взяли риф у марселей...))))
Интересно, когда простые наблюдения идут в связке с рассуждениями и об обычной жизни, сравнениями, заметками, которые потом станут романом "Обломов". Много внимания уделено пище земной, обеды, пищевые привычки, экзотические фрукты, и тоска по хорошему чаю по-русски)
Забавны некоторые филологические тонкости, отель так мягко звучит в женском роде)
В непростое время отправился фрегат в путь. Накануне Крымской для нас, для них Восточной войны, почти мировой. Последние годы владычества парусного флота. Каково было идти в Японию на фрегате, когда американцы там уже на пароходах. Символично, что Нахимов в молодости был капитаном "Паллады", и пока она совершала свой поход, он сражался в последнем крупном бою парусных флотов в Синопской бухте, и так же затонула потом, чтоб не досталась англичанам, как корабли в Севастополе.
Гончаров наблюдает не только природу, но и обычаи людей, пытается понять почему так, найти сходство с нами, или удивляется необычному.
Заметки о начале информационной войны. Когда наши и американцы почти в одно время приехали в Японию за договором о торговле, и так же медленно продвигались к успеху. Но американцы преувеличивают свои успехи в газетах, и тем создают себе репутацию, а наши говорят лишь о том, что есть. То же и в Крымской войне, когда газеты впервые стали играть роль третьей силы в мировой политике.
О многом подробно пишет Гончаров, магазины, нравы, обеды, зоопарки, природа, свечи, японские моды, чай, сигары, забавные случаи. Но совсем немного об офицерах и матросах, о корабельном быте, об адмирале, о том, что может разрушить благостный тон заметок, неприятными, и труднопреодолимыми через цензуру фактами.
К концу путешествия устал и рассказчик и я.
В конце о возвращении в Петербург сушей. Добраться до Японии морем, заняло почти столько же времени, как вернуться через Сибирь. Владивостока ещё не было, по Амуру путь малоизучен. Пробирались по маршруту Аян-Нелькан-Якутск, и вниз по Лене, по зимнику.
Осталось очень приятное впечатление от рассказчика, с его иронией и наблюдательностью, моё книжное путешествие удалось

Сколько лет шла к книге, даже вспоминать не буду. То объем пугает, то думаешь, что скучно будет. Как оказалось - ни то, ни другое.
Да, страниц много, но ты так плавно скользишь от главы к главе, что даже не замечаешь, как они убывают. Знакомство с писателем началось, что даже не удивительно, с "Обломова", но в авторе этих строк нет ничего от лени и ничегонеделанья.
С командой фрегата «Паллада» за три года писатель объехал три континента и около 30 стран, повидав Англию и португальскую Мадейру, мыс Доброй Надежды и остров Яву, Сингапур, Гонконг и Японию, Шанхай, Ликейские острова и Манилу. Из многочисленных путевых очерков и писем впоследствии сложилась книга. Она так и называется: «Фрегат "Паллада"». Гончаров метким глазом подмечает некоторые особенности зарубежных стран, нравы и обычаи аборигенов. Если Англия и Дания была цивилизованными и привычными странами, то Китай, Япония (тогда закрытая для иностранцев), Ява, Сингапур, Капская колония (ныне ЮАР) и т.д. воспринимались как явная экзотика. Я была свято уверена, что книга только о зарубежье, но после Японии "Паллада" идет с Россию, а Гончаров возвращается в Петербург через Сибирь. Интересно наблюдать, что в середине 19 столетия эти территории не сильно напоминали нашу родину. Но от этого читать ещё интереснее!

Фрегат "Паллада"

Маршрут путешествия

И. А. Гончаров (сидит пятый слева) среди офицеров «Паллады»

Ну что ж... было и интересно, и в то же время сложно. У меня вообще очень сложно складываются отношения с Гончаровым, его слог для меня несколько утомителен. Да, пишет он интересно, но так детально, так скрупулезно, что порой хочется бросить.
Вся книга, по сути, это повествование в письмах, в которых автор описывает свое путешествие, не упуская ни единой, даже самой маленькой подробности. В самом начале Гончаров с приятным юмором рассказывает читателю о том, как он, истинно городской житель, которому порой было лень съездить в гости на другой конец города, решается вдруг на путешествие на военном фрегате "Паллада", состоявшемся в середине XIX века. И удивленно думаешь, как мог ценитель комфорта городской жизни решиться на такое? Пролив Зунд, Англия, Африка, Китай, Япония. Каждая эта территория Гончаровым описаны так, будто ты и сам стоял с ним рядом на палубе фрегата, бродил по улочкам, островам... Очень замечательно описывает Японию, которая тогда была загадкой для всей Европы. А Фадеев, который был при Гончарове на фрегате? Это просто костромской уникум, человек - смекалка, человек - веселье.
Возвращение домой через Сибирь мне понравилось больше. Может потому, что свое, родное?
И все же к концу книги я подустала. Что, однако, не помешает мне рекомендовать книгу любителям путевых заметок, просто будьте готовы к неспешному чтению.